Ты передумаешь (СИ) - Борисова Алёна Страница 37

— И я рад тебя видеть, брат мой. — встаю и подхожу к нему вплотную, раскрывая руки для объятий.

— Мудак, бл*ть. — но в ответ всё равно обнимает меня, похлопывая по спине.

— Так надо было, не горячись.

Пока я всё рассказываю Артуру, Дина приносит нам чай и устраивается у меня под боком. Как маленький котенок, любит ласку, тепло и внимание.

— И вот так Дина меня нашла. — закончил свой рассказ, допивая остывший чай.

— Так и знал, что ты где-то залёг. — Артур вяло откинулся на спинку кресла, прожигая меня глазами. — Что делаем дальше?

— Идём в гости, дружище.

Спустя пол часа, Дина сдалась и отпустила меня решить наши проблемы раз и навсегда. Если бы она не появилась в моей жизни, я бы не старался как-то исподтишка нагрянуть к Анджело, а просто зашёл и довел бы до конца то, что не сделал в тот день.

Артур сел за руль, я рядом. Дорога была не долгой, в соседнем поселке. Зная стиль вождения Артура, мы туда доедем за двадцать минут. Следом за нами две машины наших людей, чтоб я не тратил время ещё и на охрану Анджело. Пусть они убирают препятствия на нашем пути, в виде шакалов ублюдка.

Въехали в село и бросили машины недалеко от нужного дома. Его псы подробно рассказали, где он крысится.

Как и было договорено изначально, заходим тихо, не поднимая шум. Я был приятно удивлен, кого Артур нанял в охрану моей Дины. Виктор и его люди, профессионалы своего дела. Тихо, без шума, очистили нам с Артуром вход в дом.

Стоило только войти в дом, как я наткнулся на Анджело, сидящего в кресле. В руках он держал пистолет, направленный на меня.

— Ну здравствуй, смелый и отважный Давид Грассо. — его голос был хриплый, а шея перебинтована. — Чем я заслужил такую честь, что ты лично решил прийти ко мне?

— Соскучился. — меня совсем не пугал его пистолет. Я в отличие от него никогда не боялся смерти.

— Я знал, что ты не сдох, падла. Наблюдал за твоей шлюхой, ждал когда ты к ней приползешь и покажешься. Не думал, что так скоро это произойдет.

— Даже если ты меня сейчас убьешь, живым всё равно отсюда не выйдешь. — я сложил руки на груди и облокотился на косяк плечом.

— Зато ты гнида, сдохнешь и я наконец вдохну полной грудью.

— Знаешь, вот смотрю сейчас на тебя и понять не могу. Тебе че не жилось то спокойно? В деньгах ты не нуждался, работой грязной загружен не был, от тюрьмы я тебя отмазал, чего не хватало-то тебе?

— А ты будто не знаешь. — он усмехнулся с какой-то не поддельной горечью. — Лиза.

— Лиза? — от его слов в голове тут же всплыло лицо молодой девушки.

— Она была моя. А что с ней сделал ты? Правильно, убил, мразь.

— Она не была твоей, Анджело. Она оказалась предательницей, которая спала и с тобой и со мной.

— Заткнись, сука. — пистолет в его руке дрогнул. — Её заставили, она не хотела этого. А ты не дал ей возможность всё исправить и объяснить. Ты просто убил её. Она меня любила, а ты её насиловал каждую ночь, причиняя ей боль и мне. — от его слов во рту пересохло.

— Что ты несешь, Анджело? Я не насильник и никогда им не был. Она приходила сама ко мне, я даже не звал её.

— Врешь. Ты всё гнида врёшь. Лиза приходила мне каждый вечер в слезах. Она каждый вечер давилась слезами из-за тебя. Ты издевался над ней, насиловал так, что она потом встать не могла.

— Ложь. Этого никогда не было. Я не изнасиловал ни одной женщины, девушки. — но Анджело будто не слышал меня.

— В тот день, когда ты её изнасиловал и убил, она призналась тебе за пару часов до этого, что любит меня и просила отпустить ко мне. Но ты не дал. Ты её избил, изнасиловал, а после просто прострелил ей голову.

— Анджело, очнись. Лиза приходила ко мне сама каждую ночь. И тогда в подвале, она сама разделась и попыталась меня соблазнить, но я не повелся на это и ушел. А потом, как ты уже сказал, убил её.

Мне до сих пор больно вспоминать тот случай. Тогда я первый и последний раз убил женщину. Лиза была очень красива, молода и соблазнительна. В свои двадцать лет, она к сожалению выбрала не тот путь, по которому должна идти молодая девушка. Она выбрала быть подстилкой богатых мужчин и сливать о них всё своему любовнику. Я не смог этого простить и забыть.

Тогда в подвале, она сказала, что если я сейчас её не убью, то она всё равно продолжит заниматься тем, чем занималась всё время. И я совершил большой грех, выстрелив ей в голову.

Два года я не мог спать нормально, есть нормально, потому что совесть меня мучила каждый день. В своих снах я видел её, молодую, красивую и такую ядовитую. Мне тогда было двадцать пять лет и я был вспыльчив, неуравновешен и совершал много необдуманных поступков.

Конечно, если бы я мог вернуть тот момент, то не сделал бы этого, не выстрелил в неё. Я бы отправил её к психологу, отправил бы в какую-нибудь лечебницу, но не убил бы. Она была наркоманкой, любила секс, мужчин и деньги. В свои двадцать лет она имела столько мужиков, сколько проститутки за пять лет.

— Она была единственной женщиной, которую я смог полюбить. Но ты лишил меня счастья, семьи, детей, хотя сам привез себе шлюху, которой таскаешь тапки в зубах.

— Она не шлюха, она моя будущая жена и мать моего не родившегося ребенка.

— Она не родит его тебе. Ты сдохнешь здесь и сейчас, а следом уберут и твою подстилку с отпрыском. — это было последней каплей моего терпения.

Дальше началось какое-то безумие. Я сорвался с места и кинулся на Анджело. В ту же секунду тело пронзила острая боль, но я не упал и не остановился. Выбил пистолет у него из рук и схватил за перебинтованное горло.

Дальше мы полетели на пол, оба ранены и полные злости друг на друга. С его шеи ручьем текла кровь, у меня в области груди была боль, что не давала нормально вдохнуть.

Последнее, что я помню, это ненавидящий взгляд Анджело и моя рука, душившая и без того окровавленную шею.

Я был много раз ранен, много раз терял сознание, но сегодня было другое ощущение. Я будто знал, что это конец.

Глава 42

— Поздравляю, у вас мальчик. Срок двадцать семь недель, плод развивается хорошо, никаких отклонений не обнаружено. — доктор встает из-за монитора и что-то записывает себе в журнал.

— Спасибо. Я и хотела мальчика. — вытираю со своего заметно округлившегося живота гель и сажусь напротив доктора.

— Так, витаминки перестаем пить и больше отдыхаем, Дина Сергеевна.

— Я, итак, всё время отдыхаю.

— Это прекрасно. Через три недели жду вас на приём.

— Всего доброго. До свидания.

— До свидания.

Выхожу с клиники довольная, счастливая. На улице сегодня солнечно, плюс десять градусов тепла. За что люблю Италию, так это за отсутствие снега.

Сегодня тридцать первое декабря, в России все отмечают новый год. И мы тоже не исключение. Сейчас приеду домой, позвоню родителям, приведу себя в порядок и помогу домработницам накрыть на стол. Будем с моими родителями отмечать новый год по видеосвязи. Я хотела отмечать этот праздник в Росси, но мне мой доктор не разрешил лететь на самолете.

Сажусь в машину на заднее сиденье и пристегиваю ремень.

— Домой, Виктор.

— Как скажете. Простите, что не помог сесть, я вас не заметил. — водитель трогается и мы не торопясь едем в сторону нашей виллы.

— Перестань. Я не больная, чтобы надо мной трястись, как над ребенком.

— Но…

— Никаких, но. Едем домой.

Как только машина останавливается, дверь тут же открывается и Виктор подает мне руку. Закатываю глаза, но от руки не отказываюсь.

Стоило только переступить порог дома, как чую запахи салатов. Прямиком направляюсь на кухню. Две домработницы о чем-то спорят, явно не замечая моего присутствия.

— Что у вас случилось, девочки? — на мой голос они вздрогнули и повернулись ко мне, опустив глаза в пол.

— Простите, Дина Сергеевна. Мы забыли как готовится салат, который вы сказали приготовить. И название тоже забыли, чтоб в интернете посмотреть. — вздыхаю, с улыбкой глядя на этих девушек.