Почувствуй (СИ) - Севимли Алейна Страница 38

— Биркан, прости меня.

Он едва заметно вздрогнул от неожиданности, либо он не заметил моего возвращения, либо извинений от меня он уже и не ждал.

— За что? — Не понял он, присаживаясь. — За то, что теперь ты читаешь Фериде на ночь?

Я подошла ближе, но не села рядом, наблюдая за ним сверху. Извинений повторить я не решилась, так же как и высказать их смысл, надеясь, что он всё-таки меня понял. Поэтому я мягко, с некоторым неудобством, сказала:

— В следующий раз можем почитать вместе.

— Групповое чтение — это что-то новое в моей практике.

— Перестань, — вздохнула я, складывая руки на груди.

— Ты проводишь с ней много времени, — как-то печально проговорил он, переставая смотреть на меня. — Больше, чем я.

— Тебе это неприятно? — Я села рядом, надеясь хотя бы сейчас услышать от него признание, которое он держит в себе, ту боль, что носит с собой долгие годы, и не раскрывает никому.

Мне хотелось стать губкой, впитающей его боль. Я часто слышу жалобы и беды людей, выслушиваю все их тревожности, а потом могу видеть облегчение в их глазах, будто камень, пусть маленький, несоизмеримый с размерами проблемы, но все же, падает с их души. Тогда и мне самой становится легче.

— Нет, я рад, что у неё появилась ты, — Биркан слегка улыбнулся, посмотрев мне в глаза, в его же глазах отразилась благодарность.

Я улыбнулась в ответ, а в голове пронеслась мысль: «И у тебя тоже».

Глава 17. Биркан

После того вечера Кадер перестала попадаться мне на глаза, хотя я думал, что тот день, те искренние разговоры, её слезы, и моя наиболее возможная открытость сотрет все преграды, и нам станет проще. Но я ошибался.

Видел девушку я только по утрам, и даже если возвращался рано, то они с Фериде гуляли в лесу, а после возвращения Кадер вновь куда-то исчезала, и замечать её можно было только спящей на диване.

Предпринимать какие либо попытки по отношению излишней близости я передумал. Передумал почти сразу, как осознал, насколько несчастна эта девушка. Сейчас при общении с ней у меня возникало только одно чувство, ранее почти неведомое мне, жалость. Та странная симпатия и желание обладать её, улетучилось. Но зная тот факт, что она боится быть вновь оставленной, никогда не вынудит меня вышвырнуть её, или дать понять, что мне жалко её.

Я не знаю, что будет дальше, и как будет проходить дальнейшее наше сожительство, но сейчас у меня есть только одна цель по отношению к ней, и это как-то улучшить её, а для этого ей необходимо быть рядом. Хотя последнее нужно только мне, отчего-то в её присутствии мне становилось спокойнее, и даже особняк стал ощущаться для меня, как настоящий дом, в который хочется возвращаться, и не хочется покидать.

За это время я пару раз встречался с друзьями, и тема моих отношений в нашем разговоре всплывала несколько раз. Анри желал почаще встречаться с ней, а лучше, чтобы на встречи она приводила с собой подругу, которая так и не обращает на него внимания. Озгюру тоже была интересна её личность, ведь его знания обо всех жителях городка иссякали по отношению к ней. И только Джан мочал, ни разу не вмешавшись в разговор о Кадер, даже не упомянув её имени, он опускал голову и молчал, и только под конец вечера попросил у меня её номер.

— И ты ничего не перепутал, уважаемый? — Спросил я, складывая руки на груди, стараясь сделать это шутливо, но чем-то это действительно задело.

— Если тебя не волнует Биркан, твоя невеста скажет тебе, что не так, — напомнил Озгюр.

— Как раз она и напомнила, — спокойно проговорил Джан, совсем не смутившись. — Они хорошо поладили на празднике, Мелике хочет продолжить дружбу с Кадер.

— Пожалуй, от подруг Кадер не откажется, — проговорил я, доставая свой телефон. — А вот от нового друга, в твоем лице, могла бы и отказаться. Вернее я бы отказал.

— А что в этом такого? — Спросил Озгюр. — С Шекер ведь мы все общались, как и с другими девушками.

— Здесь другое, брат. Кадер, совсем не Шекер.

— Кстати, я видел её на днях, выходила из отеля своего отца, выглядела ещё хуже, чем обычно.

— Она мне опять писала, и даже звонила пару раз.

— И что ты?

— Не ответил, не хочу связываться с ней, тем более, она знает, о появлении Кадер.

— Мне это напоминает кое-что, — вмешался вдруг Анри. — Йетер никому из вас добра не принесет, и стоило бы отказаться от неё, как и от Сеита когда-то.

— От Сеита мы отказались по другой причине, — с некоторым злом проговорил Джан. — Он знал, как хорошо мы к нему относимся, что поможем в любой момент, но он начал использовать это в неправильных целях. Он не собирался ни отказываться от своей пагубной привычки, ни менять что-то. Наоборот, всё, что видел, пытался потопить.

— И никому не интересно, что с ним сейчас? — Поинтересовался Озгюр.

— Ему не было интересно, что с нами было бы, если бы мы вовремя не оставили его. Он не думал, когда вмешивал нас в ту историю.

— У тебя, Джан, совсем хорошего мнения о нем не осталось.

— А должно остаться? После его поступков? Да его человеком назвать язык не повернется, — парень поднялся, протянул мне телефон и договорил, — Пиши номер Кадер, мне пора идти.

Когда он ушел, Озгюр сказал, что тема с Сеитом каждый раз доводит его до дикого раздражения.

— Я не буду утверждать, но есть что-то ещё, о чем знает только Джан.

— Вполне возможно, ведь это он настоял на прекращении отношений, — подтвердил Анри мысль Озгюра.

— Вам не кажется странным, что мы дружим столько лет, но до сих пор Джан не пытается открыться нам? Будто он совсем не доверяет нам?

— Так ты ведешь себя точно так же, — хмыкнул Озгюр. — И если брат стал скрытным и закрытым после ссоры с Сеитом, то ты всегда таким был, но мы же молчим. Скрывайся сколько угодно в своем шкафу, если захочешь выйти, будем рады.

— И к чему это ты? Тебя не устраивает, то, что есть сейчас?

— Меня всё устраивает, но не приставай к Джану из-за его закрытости, когда сам не бываешь открытым.

Ещё одно наблюдение о близнецах, друг другу они говорят всё, что угодно, особенно в компании могут шутить и издеваться друг над другом, но стоит кому-то другому, в отсутствии кого-то сказать какую бы то ни было фразу, второй сразу вставал на защиту.

В тот вечер мы разошлись не на самой дружелюбной ноте, но обиды ни у кого не было, просто небольшие разногласия.

Придя домой уже после всех норм приличия, когда ужин был завершен, а старики и дети укладывались спать, в тот момент я и встретил Кадер. Встреча была неожиданной, пусть мы и находились в одном доме, это совсем не являлось поводом видеться чаще, хотя бы потому, что девушка избегала меня, и в этом я уже не сомневался.

Кадер выходила из комнаты Фериде, судя по всему, они вновь читали книжки и смеялись. Думаю, после таких посиделок спать уже не захочется, но обе мадам засыпали без задних ног. Иногда они и спали вместе, особенно в те дни, когда я ложился поздно, и у Кадер была возможность короткого, но контакта со мной.

Увидев меня, а вернее влетев на полной скорости разворота от двери, девушка удивилась, и только по вставшим домиком бровям и приподнятому уголку губ читалось её разочарование.

— Она уже спит?

Кадер кивнула, и сразу же попыталась сбежать, но я взял её за руку и попросил не исчезать в ближайшие полчаса. От таких новостей даже разочарование пропало с её милого лица, вместо этого оно вытянулось, предвещая что-то нехорошее. Не трудно догадаться, что она там себе придумала.

Девушка, с видом обреченного на казнь, направилась на третий этаж, недолго посмотрев ей в след, едва удерживаясь от смеха, я вошел в комнату сестры. Поцеловав спящую девочку в лоб и выключив свет, со спокойной душой отправился к месту встречи.

Кадер довольно нервно сидела на диване, прижав колени к груди, и задумчиво — напряженно смотрела в пол.

— Ничего не хочешь мне сказать? — Таинственно начал я, выбрав тот самый тон, чтобы она, в самом деле, испугалась.