Синтия Хартвик - Фундамент для сумасшедшего дома Страница 39

Милт, который к тому времени сделал блестящую карьеру в своей престижной юридической фирме, приглашал меня на праздники в Нью-Йорк, пообещав оплатить поездку и показать мне город. Но я ответила, что стала жуткой провинциалкой и любой большой город вызывает во мне отвращение. На самом деле я уже давно для себя решила, что Милт устраивает меня именно в таком качестве – остроумного, отзывчивого и невидимого собеседника.

Но очень возможно, что мне не особенно нравилась идея провести праздники в обществе своего однокурсника, который добился значительно большего, чем я, имея то же образование.

Пока Милт проводил время в праздничной круговерти многомиллионного города, распивая шампанское в хрустальных бокалах в компании блестящей, остроумной молодежи в лучших ресторанах Нью-Йорка, я торчала на заседаниях женского клуба и даже пыталась спасти рождественский праздник в детском читальном зале публичной библиотеки Ларксдейла.

Конечно, уговаривала я себя, все дело в почве, на которой ты вырос. Но если есть на свете занятие более противное, чем растягивать рот в улыбке во время разговоров о новых образцах вышивок крестом и гладью, то я просто его не знаю.

Это был тяжелый крест, но я несла его с терпением христианской мученицы.

Глава 37

БЕДНАЯ АГНЕС

Я старалась хоть немного помочь своим любимым клиенткам, самой скромной и тихой из которых была Агнес.

Если, рассказывая эту историю, я редко ее упоминала, то только потому, что Агнес очень не любила выделяться. Если эмоциональный камуфляж существует, то именно его Агнес носила всю жизнь. Во время наших бурных дебатов по поводу выбора компаний для инвестиций она обычно скромно молчала. А когда она выступила в день обвала на бирже, это было по-детски мудро и очень неожиданно. Мне она нравилась.

Агнес была типичным детским библиотекарем. В двадцать лет у нее обнаружили рак. Ей удачно сделали операцию, но она после этого превратилась в застенчивую и очень ранимую женщину, напоминавшую внешне маленькую птичку.

Сейчас, когда с тех пор прошло более тридцати лет, Агнес изменилась. Она стала более закрытой, почти непроницаемой, но сохранила детскую способность радоваться любому пустяку. Например, она могла ликовать почти неделю, узнав, что вышел повторный тираж какой-нибудь хорошей детской книги.

Самой большой радостью в жизни Агнес был детский читальный зал в городской библиотеке. Это был ее класс и студия, ее общественный клуб и святилище. Она обожала его и любила всех своих читателей и коллег. Агнес была способна каждый день улыбаться сторожу и садовнику Уолли, который был отъявленным бабником и каждый раз старался ущипнуть ее, когда она выводила детей на лужайку почитать сказку.

Очень бы хотелось начать историю про Агнес словами: «Много-много лет назад в одном сказочном государстве… – и закончить словами: – …Ну вы сами увидите, чем все это закончилось».

Злодеем, покусившимся на размеренную жизнь Агнес, стал человек по имени Инигоу Стаут, директор публичной библиотеки города Ларксдейла.

Отдавая ему должное, надо признать, что он хорошо справлялся со своими обязанностями. За шестнадцать лет работы он превратил библиотеку в очень богатое собрание хороших книг. Он мастерски доставал деньги на пополнение фондов, мудро их тратил и ни разу не украл ни копейки.

При этом это был ограниченный, властный и довольно нудный женоненавистник.

Инигоу Стаут управлял библиотекой твердой рукой, считаясь со своими подчиненными не больше, чем считались с рабами на римских галерах. И они платили ему взаимностью. Его боялись, не любили, но, разумеется, не говорили об этом вслух. Инигоу Стаута спасала присущая всем работникам библиотек интеллигентность.

Агнес была самой безропотной и робкой из его подчиненных.

Поэтому, когда Инигоу Стаут в первую неделю декабря вызвал ее в свой кабинет, чтобы объявить, что ее гордость и радость, ежегодный детский рождественский праздник, отменяется, он, конечно, не ожидал никакого сопротивления.

Более того, он даже снизошел до объяснений.

– Звонили с завода электронного оборудования. Они отказались дать ежегодную дотацию библиотеке, поэтому мы вынуждены многое отменить в этом году. В том числе и детский праздник.

– Но!.. – воскликнула Агнес, которая не смогла удержаться от протеста. Праздник был кульминацией целого года ее кропотливой работы с детьми. Этот односложный протест был большой ошибкой с ее стороны.

Инигоу Стаут вскочил. У него были замашки великана, хотя на самом деле он был маленьким круглым и совсем не страшным мужчиной. Единственное, что могло испугать в нем, это налитое кровью лицо, когда он злился. Сейчас был как раз такой случай.

– Послушайте! – заорал Инигоу. – Сейчас наступили времена, когда нам всем лучше держаться вместе, а не устраивать друг другу неприятности. Я меньше всего хочу иметь у себя в коллективе бунтарей. Вам это понятно? Могу я на вас рассчитывать или нет?

Агнес, которую от страха затрясло так, что ему показалось, будто она кивнула, ничего не ответила, повернулась и вышла из кабинета. Ее еще трясло, когда она вернулась за свой рабочий стол, но уже через несколько минут робкая улыбка озарила испуганное лицо.

У Агнес появилась идея.

Вы, конечно, догадались, что это была за идея? Агнес появилась вечером у меня в кабинете и потребовала, чтобы я перевела деньги с ее счета в библиотечный фонд на устройство детского праздника, не указывая имени. Когда я сказала, что весь клуб обязательно захочет в этом тоже поучаствовать, она решительно отказалась. Сказала, что она хочет сделать это лично и абсолютно анонимно.

Когда Агнес ушла, я сняла трубку и набрала номер Инигоу Стаута.

Я действовала обычным путем. Представилась доверенным лицом анонимного спонсора, который хочет внести недостающую сумму на устройство ежегодного детского праздника в библиотеке на Рождество. Если праздник пройдет хорошо, есть реальная вероятность, что взнос превратится в ежегодный.

Я расслабилась в ожидании слов благодарности.

– Спасибо, не нужно, – ответил Инигоу напряженным голосом.

– Простите? – опешила я.

– Я сказал «нет». На подготовку праздника уже нет времени. Надо будет заказать угощение, купить призы и подарки, придумать игры и викторины. Нет никакой возможности успеть все это сделать.

Он говорил так, как будто речь шла о подготовке очередной свадьбы Элизабет Тэйлор где-нибудь в роскошном особняке в Беверли-Хиллз, на которую приглашены две тысячи гостей. Я прикинула, что нужно всего лишь найти актера, который в костюме Санта Клауса раздаст детям давно приготовленные Агнес подарки. Что касается угощения, то члены женского клуба напекут столько сладостей, что завалят весь читальный зал, и на это у них уйдет всего дня два, не больше.