Пять свадеб и Я (СИ) - Каа Анастасия Страница 40

— А мои планы почему-то не удались.

— Сожалеешь?

— Пока нет. Вот и наш перекус.

Ароматный кофе, крошечные пирожные. И к воде, пока гондолы на разобрали.

В гостиницу тоже возвращались по одному, сначала я, Греков хотел быть уверен, что не сбегу, наивный, словно здесь нет запасных выходов. В номере было тихо и прохладно. Душ, немного поваляться на кровати, хотя план "немного" был вероломно нарушен Грековым, пришлось принять душ еще раз.

— Поедим здесь?

— Нет, в ресторане.

— За разными столиками, как шпионы?

— За одним.

— Тогда я ухожу первая, выбираю столик, внимательно изучаю меню.

— Иди, Лотта.

Выглянула в коридор, пусто, мне везет. Спустилась по лестнице, никто не попался по дороге. В ресторане было свободно, еще слишком рано для ужина и слишком поздно для обеда. Идеально.

— Темнее угла не нашлось?

— Ты ничего не понимаешь, это профессиональное.

— Профессиональное шпионское?

— Нет. Отсюда виден весь зал и двери.

— И зачем тебе это сейчас?

— Привычка.

К счастью, никто из журналистов не появился, в принципе никто не появился за все время нашего позднего обеда или раннего ужина.

— Первый пошел, — поцеловала его, прежде чем направиться к выходу. Опять ступени, мне привычней лестница. В номере едва уловимо пахло лимоном, а значит, кто-то из персонала побывал.

— Мы куда-то собираемся?

Мое вечернее платье, что оставила на вилле, ожидало на видном месте. Приведенное в порядок, отпаренное. Греков не выдержал десяти минут в ресторане. Он близко-близко, его губы осторожно ласкают шею, а руки обвивают талию, прижимая сильней к телу.

— Да, Лотта, у нас не так много времени на сборы.

Он нехотя отпустил меня из своих рук.

Ладно, обещала ему, что не буду ворчать. Но планами мог бы и поделиться. Вот в моих не было каблуков. А теперь появились.

— Что это?

— Сувенир на память.

— О городе или о тебе?

— О городе. Ты можешь просто принять и не спорить?

— Не могу.

— Но "Лейку" же приняла.

— Это другое. Он купил себе новую, ему было безразлично, кому отдать старую, я случайно в это время рядом была. Ты себе ожерелье новое прикупил? Нет же.

— Нет. Запонки.

Он сгреб меня в охапку, чмокнул в лоб.

— Не бузи, Шарли, а то опоздаем.

Волосы придется убрать вверх, длинные серьги должны быть видны. Колье, браслеты. Муранское стекло, соммерсо, оранжевое расплавленное пузырящееся нутро, закованное в прозрачный немного голубоватый лед. Словно замороженная лава, что однажды вырвется и сожжет все вокруг. И меня в первую очередь.

— Смокинг? Ты его всегда с собой берешь?

— Просто хочу соответствовать прекрасной даме. Буду ждать у причала, — Греков исчез из номера. Опять плывем. Хорошо, хоть предупредил.

Путь был коротким. Павел помог выбраться из лодки. Несколько минут, и мы у старинного здания. Феникс. Трижды сожженный и возродившийся. Театро Ла Фенисе. От красоты дух захватывало. Хотелось все рассмотреть — ложи, золотое убранство, люстру, светильники, потолок, пусть и восстановленное совсем недавно, но с такой любовью и нежностью. Места в партере. Темнота, музыка, голоса, "Травиата"…

Все уже знаешь, и музыку, и сюжет, и что все трагично, и все равно расплакалась. В дамской комнате привела себя в порядок, к слову, была не одинока в свой сентиментальности.

Греков терпеливо дожидался моего возвращения. Темнота ночи, старинные фонари и современная подсветка, плеск воды.

— Сан-Марко далеко?

— Не очень. Хочешь туда?

— Хочу увидеть площадь без туристов.

— Как хочешь, Лотта.

Моя рука на его локте, молчание, что совсем не тяготило. Меньше всего ожидала, что когда-нибудь буду благодарна Грекову. Но сегодня мне было за что его благодарить — за экскурсию, за терпение к моим выдумкам, за оперу, за эту ночь, за то, что рядом.

Площадь не была безлюдной, десятки людей застыли, разглядывая фасады. Приглушенное Либертанго и пара, что своим танцем пыталась заработать еще несколько евро у припозднившихся туристов.

— Ты же хочешь, иди, Шарли.

И мне даже не отказали.

Танго на площади Сан-Марко, Астор Пьяццолла, умелый партнер и полное ощущение сказки.

В гостиницу вернулись вдвоем, Греков послушно поднялся со мной по лестнице. Писк и замок открыт. Включать свет не стала. Прижалась к нему. Пусть так, пусть чужими словами, но никакие другие не могли выразить мое состояние.

— Благодарю тебя за песенность города.

И не думать, не думать, не думать о том, что дальше.

Только здесь и сейчас.

Море медленно качало яхту, солнце припекало, и кожа покрывалась бронзой, сейчас мы недалеко от Венеции, но словно в другом мире.

— Эй, давай покажись, мы тебя снимем.

Крик людей и шум катера разрушили идиллию. Репортеры настигли. Они все кричали и призывали, а я испугалась и все, что могла сделать, еще плотней прижаться к палубе и попытаться срастись с ней, очень уж не хотелось мне украшать страницы какой-нибудь газетенки. А если честно, то это внезапное вторжение напугало меня, не привыкла к такому, да и не хотелось привыкать, и заставило подумать о будущем, ничего хорошего там не было.

Греков что-то яростно кричал журналюгам, и под прикрытием этой перепалки, кое-как спрятавшись за платком, прошмыгнула в каюту и укрылась там. Мотор взревел, и наша яхта стремительно удалялась в открытое море. Моя дурацкая память тут же устроила презентацию из газетных снимков Грекова с его пассиями в подобной ситуации. Обычно он их выставлял напоказ, чтоб все могли оценить его добычу. Но в этот раз показывать ему было некого, на девушку Павлина я не тянула, как и на девушку Бонда.

Коньяк мне сейчас бы не помешал, а еще лучше обратный билет в Москву. Нашлось только бренди, мой бокал наполнился янтарной жидкостью, и тут же опустел.

— Они нас больше не потревожат.

— А больше и не надо. Я хочу домой.

— Уверена?

— Это так мерзко.

— Привыкнешь.

— Еще чего не хватало.

— Через какое-то время перестаешь обращать на них внимание, или даже подыгрываешь им.

— Поверю на слово.

— Ты же с ними работаешь?

— Работать — это одно, быть их работой — совсем другое. Ты привык, вот пусть в твоей жизни и ковыряются, без меня.

— Лотта, им было все равно на кого напасть, лишь бы хоть что-то получить. Моя персона им не интересна, преследовать не будут. Случайность. Ты действительно хочешь домой?

— Да, — упрямо кивнула.

— А если подумать, а? Верона, Гарда, Неаполь.

— Неаполь в другой части страны.

— Доберемся.

Выбрались на берег мы под покровом ночи, гостиничный номер отгородил нас от действительности.

Утро настало слишком быстро, как же не хотелось выбираться из постели, но неугомонный бес в Шарли так и гнал ее дальше.

— А почему мы Падую проехали?

— Сама же сказала: спешим в Верону.

— Но это не повод пропустить город.

— Разворачиваемся?

— Конечно.

Всего лишь час там побыть и опять в дорогу. И вот мы уже в туристическом центре Вероны. К моему удивлению, мы стороной обходили дом Джульетты. Вечером были на Арене и слушали оперу под открытым небом.

Номер, который нам удалось заполучить, больше напоминал комнату в общежитии, очень удивился, что удобства все же оказались не на этаже, а в квадратуре номера, правда, все было таким узким, что, пока мылся, боялся ненароком пробить плечом стекло душевой кабины. Кровать тоже казалась необычно узкой и ненадежной, но, к моему удивлению, нас она выдержала и даже не скрипела во время секса. К утру я нашел неоспоримый плюс узкой кровати — Лотта плотно прижалась ко мне, боясь свалиться с ложа.

Утром опять были в пути — Гарда. Поймал Лоттку за приемом таблеток от укачивания. Хоть она и уверяет, что пьет для профилактики, мои планы на катер пришлось сменить на что-то менее водное. Гардаленд. Аттракционы утомили Линдт, к вечеру добрались до отеля. Шарли долго хохотала — розовый везде. Номер для Принцесс, только возрастом поменьше.