Татьяна Тронина - Секрет нового имиджа Страница 40

– Нет-нет, она неплохая девчонка, только мозги у нее немного не в ту сторону повернуты, ее бы энергию да в мирных целях. Я про себя… Я придумала эту сказку про Золушку, вернее – про принцессу Феону, которая вся такая необыкновенная и встречается тоже с необыкновенным принцем.

– Я не понимаю.

– Ах, да не перебивай же ты меня! Я сама сейчас собьюсь. О чем это я? Я о том, что вчера наконец посмотрела этот мультик, где про принцессу Феону.

– «Шрек»? – наконец догадался Никита. – Господи, а я все гадал, где я про эту Феону слышал!

– Именно. И я поняла! Она ведь какая на самом деле? Она на самом деле добродушная толстая кадушка, симпатичная, конечно, но не красавица. В красавицу ее превратило колдовство. Я, конечно, не кадушка, но я тоже самая обыкновенная, как все, ничего волшебного во мне нет! И любила-то она, принцесса Феона, не принца, а Шрека этого самого – некрасивого, но очень милого!

– У тебя еще кто-то есть? – нахмурившись, спросил Никита.

– Нет, у меня никого нет. Я говорю о том, что мы иногда мечтаем о том, что вовсе не нужно нам и даже вредно! Вот поэтому мы не должны больше встречаться!

– Странная логика, – пробормотал Никита, с любопытством глядя на стоящую перед ним Олю. – Только загвоздка в том, что ты мне нравишься не как принцесса Феона. Господи, какой ерундой эти девчонки иногда себе голову забивают…

– Это не ерунда! – топнула ногой Оля. – Только… только я про себя знаю, что я ради тебя не стала бы всякие глупости совершать, как эта Лариса!

– Значит, я тебе не нравлюсь?

– Нет, очень даже нравишься, но так, абстрактно, вот актер в кино нравится – но это же не значит, что ты его любишь и все такое, – закончила Оля смущенно. – Мне, кстати, сейчас некогда – я к бабушке должна ехать.

– Я провожу тебя? – серьезно спросил Никита.

– Я не против, только до остановки.

Они пошли, взявшись за руки.

– Хочешь, я тебе свой телефон дам? – сказал Никита. – Ты звони хоть иногда, ладно?

– Ладно, – печально произнесла Оля.

– Если мама там со всякими глупостями будет приставать или папа что-нибудь начнет выпытывать – ты не обращай внимания. Знаешь, ты права – они любят меня, но какой-то странной любовью. Как будто я у них в рабстве.

– Не обращай внимания, – рассеянно сказала Оля. Она думала о том, правильно ли поступает, что расстается с Никитой.

Вдалеке, за потоком машин, показался троллейбус.

– До свидания, – улыбнулась она.

– До свидания! – Никита смотрел на нее без всякой улыбки, серьезно. – Ты очень хорошая, Оля. Ты красивая. Ты лучше других, потому что ты настоящая, лучше, чем принцесса Феона!

Оля хотела спросить, не сравнивает ли он ее сейчас еще и с Ларисой, а Никита вдруг обнял ее и поцеловал. Это был грустный, прощальный поцелуй, но в эти короткие секунды Оля почувствовала себя неожиданно счастливой.

Глава 11

Нам ли жить в печали!

– Оленька, деточка! – закудахтала бабушка, увидев ее. – Да какая ж ты худенькая!

Бабушка всех, кто был меньше пятидесятого размера, считала худенькими. Бабушка была в джинсовом комбинезоне, который делал ее похожей на Карлсона, и в оранжевой бандане, под которой она прятала свои седые волосы.

– Любочка, у тебя ребенок очень бледный! – строго сказала бабушка маме. – Совсем заморили ребенка в этой школе. Ну ничего, Оленька, на даче я займусь твоим здоровьем! Я узнала про новую китайскую дыхательную гимнастику, которая нормализует все жизненные процессы в организме.

– Интересно, откуда ты ее узнала? – с подозрением спросила мама. – Наверное, это твоя любимая Павловна тебе насоветовала?

– Нет, это я в журнале «Здоровье» прочитала, – быстро ответила бабушка таким правдивым голосом, что сразу стало ясно – без Павловны тут не обошлось.

– Ладно, Оля, проходи, посмотришь, как бабушкино жилище выглядит после ремонта.

Квартира выглядела как новенькая.

– Кого ждем? – спросила Оля. – Очень есть хочется.

А через полчаса пришла та, ради кого, собственно, и затевалась вечеринка. Ровно в семь в дверь позвонила Павловна. Это была маленькая, сухонькая старушка в шляпке с вуалью, с поджатыми губами, и она вела себя так, будто в юности училась в институте благородных девиц.

Она церемонно поздоровалась со всеми, а потом устремила свое внимание на бабушкин ремонт. Бабушка так и ловила каждый ее жест, каждый взмах ресниц, под которыми прятались выцветшие пронзительные глазки.

– Чистенько, славненько, – бормотала Павловна, пристально оглядывая пол, потолок, новые обои, свежеокрашенные рамы, зачем-то провела пальцем по подоконнику, словно проверяя, нет ли на нем пыли.

– Ну, как? – с трепетом спросила бабушка. – Тебе нравится?

– В общем-то неплохо, – пожевав губами, сказала Павловна с таким видом, будто ей приходится произносить сладкую ложь вместо горькой правды. – Правда, вот здесь краска легла не совсем ровно, а обои в этом углу как-то криво…

– Значит, никуда не годится? – убитым голосом переспросила бабушка.

– Нет, ну почему же, – великодушно заявила гостья. – Это все небольшие недостатки, которые почти теряются на фоне общего безобразия, ой, пардон, благообразия. Я же помню, как было раньше!

Бабушку эти слова немного взбодрили.

– Ну что ж, – сказала она голосом человека, которого только что вернули от смерти к жизни, – давайте садиться за стол. Дорогуша, ты вот в это кресло. Любочка, Оленька – а вы туда.

Дочери и внучке достались обычные стулья, зато гостья сидела словно королева, с усталым видом позволяя за собой ухаживать. Салат «Оливье» она раскритиковала, про знаменитый бабушкин холодец сказала, что он похож на медузу, а потом, поглядев на Олю, заявила, что молодежь нынче не та пошла и среди молодых людей нет никакого понятия об этикете.

Оля хотела возмутиться и высказать этой Павловне все – вон как бабушка вокруг нее вьется, каждое слово ловит, могла бы уважать чужие чувства, но мама незаметно погрозила Оле пальцем, скрывая улыбку.

– Вообще, этот ремонт сродни неизлечимой болезни, – разглагольствовала Павловна. – Раз его начав, уже невозможно закончить. Недавно ко мне пришел в гости мой внук Артем – он студент художественного института, посмотрел и сказал, что моя скромная обитель выглядит весьма банально. Знаете ли, сейчас в дизайнерском мире совершенно новые тенденции, отход от классики.

Бабушка напряженно слушала, ничего не понимая.

– Так вот, и он предложил мне расписать все в технике «граффити».

– Это что такое? – спросила бабушка, поправив на голове бандану. – Может быть, и мне пригодится?