Джастин Валенти - Протеже Страница 41

Постоянно ухаживая за своим лицом, Гвен никогда не отваживалась появляться на улице без макияжа. В таком случае она чувствовала бы себя голой. Зато даже самый легкий макияж помогал создать видимость длинных пушистых ресниц, по-восточному приподнятых скул, золотистой гладкой кожи и полных чувственных губ. Вот только с жидкими волосами ничего не удавалось поделать, и приходилось пользоваться пепельно-серой фетровой шляпой.

Когда Гвен появилась в салоне Жоржетты Клингер, секретарь-распорядитель горячо спорила о чем-то с незнакомой молодой особой.

– Извините, но вы же заказали сеанс на понедельник, а не на сегодня!

– Не может быть! Я знаю, что мне назначено на сегодня! – Незадачливая посетительница расстроилась не на шутку. – О понедельнике и речи не шло! Ведь я весь день должна провести на службе! И поэтому заказала сеанс на сегодня…

Тут секретарша заметила Гвен.

– Добрый день, миссис Ван Рик! Проходите, вас ждут.

– Ох ты! – Незнакомка обернулась и уставилась на Гвен. Ее губы расползлись в лукавой, игривой улыбке.

Гвен, слегка растерявшись, улыбнулась в ответ и окинула взглядом пышную рыжую шевелюру и широко распахнутые, по-детски чистые, доверчивые светло-карие глаза с голубыми (или зелеными) крапинками.

– Простите, но неужели вы та самая Гвен Ван Рик? То есть это ведь довольно редкая фамилия. А я просто без ума от «Ночью и днем»! Не пропустила ни одной серии!

Вздрогнув от неясного предчувствия, Гвен величественно кивнула:

– Если уж на то пошло, то я и есть Гвен Ван Рик. Но все же удивительно, как быстро вы меня узнали.

– Ох, это было просто! О вас говорили в «Обзоре мыльных опер».

Юная особа, назвавшаяся Ники де Поль, заинтересовала Гвен настолько, что она попросила секретаршу перенести ее сеанс.

– Ох, тысяча благодарностей, это так мило с вашей стороны! – щебетала Ники по пути в раздевалку. – Понимаете, это тетя решила сделать мне подарок и заплатила за сеанс. Прием у косметолога, массаж, консультация и все такое!

По мнению Гвен, девица и так могла считать себя совершенством. Ее волосы поражали пышностью и здоровым блеском, гладкая кожа была, что называется, «кровь с молоком», и даже мелкие редкие веснушки ничуть не портили милый вздернутый носик.

Примерно того же роста, как Гвен, Ники выглядела подтянутой и стройной: ладную фигурку мягко облегали ярко-синяя юбка и бледно-голубая шелковая блузка. Как и многие другие молодые особы, она не носила бюстгальтера.

– Моя тетушка помешана на всякой профилактике, – доверительно сообщила Ники.

Гвен смущенно потупилась.

– Ваша тетушка мудрая женщина, и через много лет вы вспомните о ней с благодарностью. – Она отметила, что Ники нужен маникюр и педикюр, как и ей самой, значит, представится возможность провести вместе какое-то время. Такой шанс не стоило упускать.

Удивительно, что самый ничтожный проблеск надежды способен улучшить настроение и даже физическое состояние человека! Куда подевались утренняя тоска, безнадежность и страх перед надвигающейся старостью? Гвен чувствовала себя бодрой, энергичной и едва сдерживала радостное нетерпение. Не то чтобы Ники уже успела проявить свои необычные сексуальные наклонности, но уж слишком игривые у нее были глаза. Кроме того, она бросила пару двусмысленных фраз типа: «Вы меня так привлекаете, я сама не знаю почему!»

Гвен восприняла это как вызов. Она ни за что не упустит эту девицу! Гвен давно свято верила в то, что каждый человек по природе своей бисексуален, и только социальные и моральные табу не позволяют нам наслаждаться жизнью в полной мере.

Разве сама Гвен не пыталась долгие годы отрицать свою бисексуальность?

Впрочем, если она и ошиблась насчет вкусов юной особы, все равно вечер предстоит интересный. А потом, лежа одна у себя в спальне, она будет усыплять себя фантазиями о стройной рыжей красотке с пухлыми алыми губками…

Непринужденно болтая за маникюром, Ники успела сообщить, что из-за своей слабости к мыльным операм разорилась на видеомагнитофон. Теперь, не отвлекаясь от работы, она не пропускает ни одной серии любимых шоу. О своей службе Ники отзывалась с неприязнью и раздражением, и Гвен решила, что она работает программистом.

А Ники осторожно перевела разговор на саму Гвен:

– У вас, наверное, уже взрослые дети? Просто не верится! Ха, теперь я понимаю, о чем мне твердила тетя Сью! Ну, в общем, если бы я смотрелась так же отпадно, как вы, когда стану постарше, – вот это был бы класс!

– Ну, вам еще долго не придется беспокоиться об этом, – снисходительно заверила ее Гвен и осторожно спросила: – Полагаю, у вас сегодня с кем-то свидание?

– А вот и нет! У меня нет постоянного парня. – Ники заметно помрачнела. – Честно говоря, мне тошно смотреть на мужиков. Я уже и не надеюсь встретить кого-нибудь стоящего!

Гвен все труднее было оставаться невозмутимой.

– Ну что ж, если вы свободны, могу ли я пригласить вас выпить? Правда, у меня не так много времени, я загружена работой, но…

– Ух ты, вот здорово! – выпалила Ники. – Я бы с удовольствием послушала про вашу работу. Ну, в смысле как вам удается из ничего сделать такое классное шоу! Я каждый раз так скучаю в выходные, не могу дождаться понедельника и повой серии! Может, намекнете, что будет дальше… – Юное смазливое личико Ники просияло.

Гвен очень хотелось бы расцеловать эти пухлые детские губки. А в огромных доверчивых глазах Ники так и скакали бесенята.

Гвен улыбнулась: кажется, девочка сама шла к ней на крючок!

Ники действительно оказалась настоящей милашкой. Она так искренне восторгалась обстановкой в баре, куда Гвен привела ее выпить. И при этом вовсе не была слащавой дурой. Ники явно окончила колледж и была начитанна. Она намекнула Гвен, что интересуется сценой, но никогда не пыталась всерьез стать актрисой.

А в выпивке Ники превзошла все ожидания. Она единым махом опрокинула две порции водки с мартини и ничуть не опьянела, тогда как Гвен «поплыла» после первого же бокала вина. Конечно, ее опьянило возбуждение. Она с восторгом пожирала глазами Ники, которая кокетничала напропалую, чтобы выудить у новой знакомой сюжет следующей серии «Ночью и днем». Гвен, отвечая на заигрывания, делала все более прозрачные намеки.

– Ох, – вдруг всполошилась Ники, посмотрев на часы, – уже так поздно! Не хочу отрывать вас от работы!

– Ну, есть-то мне все равно надо! – Гвен вспомнила, что пропустила ленч. – Как вы относитесь к испанской кухне? В Вест-Виллидже есть очень уютное местечко…

Ники обожала испанскую кухню. И без умолку трещала в такси, доверчиво рассказывая Гвен о себе. Отец давно умер, а мать живет на Лонг-Айленде, в Хантингтоне, с двумя младшими сестрами девятнадцати и шестнадцати лет. Нет, Ники редко видится с родными: у них нет почти ничего общего. Мать хорошо обеспечена и не нуждается в деньгах. А Ники покинула семью, как только окончила колледж, поскольку считала, что может жить только в Манхэттене.