Пять свадеб и Я (СИ) - Каа Анастасия Страница 42

Привычная рутина вернулась, и я, как всегда, привычно бегала в своем колесе. От праздника к празднику, от банкета к банкету, от столика к столику. Меня опять засыпали приглашениями, но времени и желания ходить куда-либо не было.

Аэропорты видела чаще, чем квартиру, было проще переночевать на работе, между рейсами. Вроде и посетила три новых страны, но их так и не увидела, только на снимках для портфолио. Зато в Испании нашла удивительного фотографа, правда, сначала мне хотелось его прибить, три часа до места съемок, какая-то глушь, хоть и пляж, валуны, скалы. Но, черт возьми, как он чувствует момент. Идеально, абсолютно непостановочные снимки. И такая нежность, забота, восхищение, что моя сентиментальность тут же начинала хлюпать носом и плакать. К сожалению, на такие поездки не все соглашались, но те, кто все же меня послушал, потом присылали снимки и благодарности.

Первый выходной за три недели, думала, залягу под одеяло и продрыхну до следующего вылета. Но подругам удалось вытащить меня на пешеходную экскурсию по Москве, излазили Белый город вдоль и поперек. Потом завалились в английский паб, и я слушала о прекрасной замужней жизни, впервые от меня не требовался отчет об отпуске, счастливые люди часто бывают эгоистами, вот и сейчас они хотели рассказывать про свое, а мне хотелось выговориться, поделиться и напиться, так слегка, когда язык уже не слушает разум, и потаенные слова текут, но ты еще в состоянии помнить, что ты говоришь и что тебе отвечают. Зачем грузить друзей своими проблемами, они их все равно не решат. И вместо джина в моей руке был шоколадный стаут (редкостная гадость, я вам доложу).

Сезон свадеб, я уже ненавидела белый цвет, Мендельсона и лепестки роз. Они были все на одно лицо, всем хотелось безешно-воздушной невесты с километровым шлейфом, десятка подружек невесты в одинаковых, непонятного цвета и невразумительного фасона платьях, огроменный торт, пару звезд первого эшелона и дальше, что подешевле, для танцулек, и главное, чтоб все это было в старинной усадьбе или дворце. А если на территории еще и церковь есть, то и венчание. Ну и что, что невеста уже раз семь замужем была, ну и что, что жених некрещеный, это же уже давно не таинство, а часть программы. Если бы они не приносили ощутимый доход, то я бы даже пальцем не пошевелила.

Колокола зазвонили, значит, венчающиеся сейчас выплывут, и ожидающие особо важные гости будут закидывать их рисом. Вот почему рисом? Куда логичней было бы кидать гречку, овес, пшеницу, рожь. Звонарь был плох, мелодия обрывалась и оседала на мои плечи, а не летела по округе, как прежде. Может, его так же тошнит от происходящего, как и меня?

Вечер, фейерверки, музыка, подвыпившие гости. Мои силы были на пределе возможного. Вчера я тоже была на свадьбе, и позавчера, сегодня будет третья бессонная ночь.

— Иди домой, — приказал Ден.

— Спасибо.

— Завтра после обеда приходи, не раньше.

— Да. Пока.

Мой галоп прервал оклик.

— Лотта, ты ли это?

Я даже не сразу признала девушку. Инга, из параллельного класса, мы даже почти дружили, потом жизнь развела по разным регионам. Красивая высокая блондинка с пышной грудью и подтянутой попой.

— Инга? Бог ты мой, ты стала еще выше, чем была.

— Да, сто восемьдесят пять теперь. Можно, я с тобой сбегу?

— Конечно, тут недалеко бар приличный есть, посидим, поболтаем.

Фиш энд чипс, английский пирог и бокал темного пива — моя часть заказа, какой-то салат и минеральная вода у Инги.

— Ты давно из Питера выбралась?

— Пару лет как, но все равно в разъездах. Хочу обосноваться, сейчас ремонт делаю, совсем немного осталось, и будет у меня собственное гнездо.

— А виза шенгенская у тебя есть?

— Мульти.

— Здорово.

— А тебе зачем?

— Да я всех спрашиваю, пунктик у меня такой.

Вот где ты раньше была, почему не попалась мне на пути полтора месяца назад, я бы тебя к Павлину отправила.

Мы трындели пару часов ни о чем и обо всем.

— Поздно-то уже как, мне еще до гостиницы добираться.

— Я думала, ты у матери живешь?

— Жила. Но там новые отношения.

— Понятно.

Ираида Олеговна была неплохой женщиной, но как только у нее возникали очередные отношения, она безжалостно освобождала территорию от соперниц, а теперь и от дочери.

— Перебирайся ко мне. Я все равно нахожусь в квартире два-три часа в день, это если я в России.

— Неудобно.

— Неудобно спать стоя. Можем сейчас забрать вещи из гостиницы и переехать.

На том и порешили. Виделись мы только по утрам, я как раз возвращалась с очередной вечеринки, а Инга вставала, небольшое совместное чаепитие, и кто-то (я) шел спать, а кто-то (Инга) шел на работу.

Очередная остановка моего колеса произошла из-за приглашения от Павлина. Темно-синий конверт из плотной дизайнерской бумаги, серебро файнтека, переливаясь, превращалось в изумительные росчерки, идеальные, до которых мне еще практиковаться несколько лет, мое имя италиком, сургуч. Печать с замысловатым вензелем, легко открывается и ломать не надо. Белоснежное приглашение, вырубка, словно пена, серебряное тиснение, высокая печать, бумага премиум-класса. Известный ювелирный дом проводит выставку, ужин в честь открытия для гостей-спонсоров. Правильное приглашение, не на свидание, на мероприятие. Свою часть он выполнил. Теперь мой ход. Договоренности необходимо выполнять. Но я так и не смогла отдать его лично Инге. Оставила на столе с короткой запиской "Сходи, развейся". Так будет лучше, Инга подходит ему на все сто и соответствует всем его запросам, даже шенгенская открытая виза у нее есть.

А я? Как всегда, выезды, меня не будет в стране ближайшие две недели. Пока все изучают новое направление бизнеса, я обслуживаю старые. Вместе с Деном. С его легкой руки в последний день во мне оказалась нужная доза алкоголя, и я смогла порыдать до вылета.

Дома меня ожидала оранжерея, букеты не успевали надоесть, как появлялись новые. Распахнутые окна не слишком спасали от их навязчивого запаха. Переставляя вазы, освобождая себе пространство без цветов, слушала про эпохальную встречу двух одиночеств у витрин со старинными камнями, потемневшим серебром и немеркнущим золотом. Слушала не слишком внимательно, стараясь не думать о словах, о том, что они несут. Очередной курьер, очередной букет, очередная пустота во мне. Что ж, во всех этих корзинах, вазах, посланиях нашлась передачка и для меня — пока меня не было, половина купленного вина была любезно передана так же с курьером с короткой запиской "Твоя часть контрабанды". Теперь у меня много лекарства, жаль, что не сильнодействующее. Под бутылку белого вина, которое мы с Павлином прикупили на озере Гарда, опять слушала о достоинствах птички и заставляла себя выдавливать восхищенные междометия, получалось у меня плохо, но Инга ничего не замечала и продолжала терзать меня деталями свиданий.

Очередные выезды спасали от подробностей их романа. За три недели до ее отъезда так дома и не появилась, предпочитая короткие ночевки проводить в гостиницах или на работе.

Помогла собрать вещи, выкидывала букеты, упаковывала подарки, опять слушала "какой он". Пусть будут счастливы, но где-нибудь подальше от меня.

Тупая ноющая боль не покидала ни на минуту, лишая сил, не давая спать. Но природное упрямство и опыт постоянной жизни с ударом в спину помогали держаться. Подруги хоть и заметили неладное, но предпочитали не расспрашивать, правильно рассудив, что хотела бы — рассказала все сама бы. Встречи с ними участились, к их поддержке присовокупилось желание счастливых мужей и меня пристроить, приглашения на всевозможные развлечения и встречи сыпались как из рога изобилия, я уже даже не пыталась их пристраивать, направляя большую часть в мусорную корзину.

Незаметно закончился сентябрь, за это время стойко перенесла встречу с Павлином. Почему-то периодически выслушивала отчеты Инги о приготовлениях к свадьбе, точней, к торжественной регистрации брака, а свадьба (точней, СВАДЬБА) будет в следующем году, а сейчас небольшой междусобойчик на сто пятьдесят человек. Отечественными специалистами решили пренебречь и доверили сие торжество английской компании. Я почему-то была в курсе всего плана мероприятий, со мной всячески консультировались и просили помощи. Вот и сейчас невеста с ужасом смотрела на образцы скатертей, салфеток и прочего текстиля, и это она еще не увидал гору столового серебра и стопки посуды.