Диана Морьентес - Эволюция чувств Страница 42

Максим присоединился к ним на крылечке, когда собирался уходить домой. Еще пару часиков болтали ни о чем. Наташа сидела на перилах спокойно, не ерзая по обыкновению, и с радостью смотрела на любимого. Ее безмятежный взор вздрогнул только однажды, когда учитель спросил строго:

— Почему ты до сих пор в школе? Тебе разве не надо делать уроки?!

Наташа испуганно задумалась, но через мгновение облегченно вспомнила:

— Нет. На завтра только математика, но я ее сделала еще в пятницу. Географии в прошлый раз не было, поэтому ничего нового не задали, — и улыбнулась. — А Вам какая разница? Физику сделаю к пятнице, не сомневайтесь! Я не нахлебница.

— Я тебе верю! — ухмыльнулся Максим. — Только я не это имел в виду. Хотел подвезти тебя до дома.

— Ну поехали, — невозмутимо отозвалась девчонка.

Заметила, что ее равнодушие заставляет учителя проявлять интерес, и пыталась использовать этот факт на полную катушку. Только вот мимику свою забыла проконтролировать: Максим безошибочно определил удовольствие в ее взгляде. Девушка лениво попрощалась с Андрюхой, заглянула в школу — бросила «пока» молодому охраннику, и вальяжно вернулась к Максиму, готовая послушно следовать за ним на стоянку. Максим взял ее за руку, чтобы она не грохнулась с лестницы на своих «шпильках» — и отпустил, как только наисвятейшая ножка Ее Высочества шагнула с последней ступеньки.

В машине единственная тема, волнующая Максима, превратилась в приятный девчонке разговор:

— Наташ, с тобой все в порядке? Ты такая странная… Вроде не грустная, но задумчивая. В облаках витаешь? Кто-то признался тебе в любви?

— О! А Вы догадливый! — воскликнула девушка, одарив его обворожительной улыбкой.

Водитель чуть было не забыл перевести взгляд на дорогу.

— Кто этот смельчак? Я его убью!

Наташа рассмеялась:

— Тогда я лучше не стану называть его имени. Жалко, хороший парень. Еще школьник, вся жизнь впереди.

Наташа сказала это специально, чтобы подразнить любимого. Но ему не было так весело, как ей.

Остановил машину на привычном месте возле подъезда. Наташа не спешила выходить. Посмотрела на него ласково и совсем не по-детски предложила:

— Поднимешься ко мне? На чай с конфетами.

Максим попал в ее взгляд и не понял, где оказался. Что-то такое непривычное в этих глазах, слегка спрятанных длинными накрашенными ресничками… Такая тишина и покой… Надежность. Любовь.

— Не боишься, что меня увидят твои соседи? — ехидно припомнил ей недавний отказ на этом же месте.

— Боюсь, — тихо призналась красавица. — Я буду все отрицать, скажу: «Он не со мной!»

— Тогда иди вперед, а я пока припаркуюсь.

— Не сбежишь? — лукаво прищурилась Наташа.

— Что ты! Я твой покорный пленник!

Первое, что она сделала, едва войдя домой, так это по обыкновению включила музыку. Потом спешно подошла к трельяжу и подправила прическу и макияж: иначе пленник надолго в плену не задержится.

— С тобой не опасно оставаться наедине в квартире? — с намеком спросила девушка, замыкая за Максимом дверь.

Мужчина слегка наклонился к ней, будто собрался поцеловать, обнял ее за талию одной рукой и повелительно придвинул к себе вплотную, так, что Наташа по-настоящему обеспокоилась своим вопросом.

— Нет, — ответил он, потрепав ее нервы секундной паузой. — А с тобой?

— А со мной опасно! — смело заявила Наталья и побыстрее вырвалась из его объятий.

Ох, знала бы она, как эротично выглядит эта фраза в ее исполнении!

Наташа накрыла для чаепития свой низенький, расписанный под хохлому детский столик, который был ей почти ровесником, но выглядел ярко и празднично. Сделав второй заход на кухню и вернувшись с только что закипевшим электрическим чайником в комнату, закричала испуганно, чуть войдя на порог:

— Что Вы делаете?! Это мой личный дневник!!!

Учитель резво захлопнул красивый кожаный блокнот и положил его на стол.

— Ой, прости! Не беспокойся, я не успел ничего прочитать. Меня обложка привлекла. Не думал, что это что-то запретное — дневники обычно не хранят у всех на виду. Не сердись!

Наташа стыдливо опустила голову. Вдруг он все же успел прочесть…

— Пусть это будет мне уроком, — смущенно поставила она чайник на стол и поспешила спрятать дневник в шкафчик: вертикально, поглубже, за стопку учебников.

Потом повернулась к Максиму и призналась:

— Вы и так знаете почти все, что там написано. А вот если бы на Вашем месте оказалась моя мама…

Девушка вздохнула и покачала головой, представив мамину реакцию.

— Я не пойму, — улыбнулся учитель, раскидав чайные пакетики по чашкам, — по какому принципу ты решаешь, когда обращаться ко мне на «Вы», а когда на «ты»?

— Это интуитивно, — объяснила Наташа, и ее щеки невольно порозовели.

Максим заливал чашки кипятком и рукой пригласил Наташу присаживаться.

— Оставьте чайник в покое! — запротестовала девчонка. — Это мои обязанности!

Но Максим не внял ее словам:

— Сколько тебе сахара? Не надо? Я люблю ухаживать за девушками!

Множественное число Наталье не понравилось:

— Я не хочу быть одной из многих.

Мужчина поднял на нее глаза и вместо утешения произнес:

— Я тоже.

Наташа давно заметила у него такую привычку: говорить «я тоже». И ей эта привычка очень нравилась: так она его лучше понимала, словно вспоминала, что она не пуп Земли; ставила себя на его место и от этого основательно задумывалась над отношениями людей, над тем, что у других тоже есть чувства. Может, он поэтому и не предлагает быть его девушкой, потому что «тоже» не хочет быть «одним из многих»? Что ж, тогда он абсолютно прав…

Наташа задумчиво отправила в рот конфетку.

— Наверно, это достойный мальчик, раз ты постоянно о нем думаешь? — услышала Наташа сбоку и встрепенулась.

— Вы читаете мои мысли? — удивилась она.

— А что, угадал?

— Признание в любви — это так приятно, — не стала Наташа отпираться. — Но я больше переживаю, чем радуюсь. Он, действительно, достойный мальчик. И предложил мне гулять вместе, ну, быть его девчонкой. Я сказала, что хочу подумать, и теперь не знаю, что мне делать.

Наташа рассказывала это вовсе не для того, чтобы вызвать ревность Максима. Так совершенно случайно вырвалось, просто захотелось поделиться с ним. И Максим это понимал по выражению ее лица: не было ни притворства, ни нетерпеливого ожидания его реакции.

— А кто это? — спросил учитель. — Из твоего класса?

Наташа задумалась, имеет ли она право сказать, или тот мальчик хотел бы сохранить свое признание в тайне? Но, логически помыслив, решила, что если она ответит мальчику согласием, всё равно все об этом узнают.