Маленький отель на Санторини - Юлия Валерьевна Набокова Страница 44

– Тебе плохо? – волнуюсь я.

– Малыш пинается, – она слабо улыбается. – Футболистом будет. Хочешь потрогать?

Не то чтобы я хотела, но мне неудобно ей отказать. Я кладу руку на живот и через велюровую кофту чувствую толчок в ладонь.

– Это была пятка, – гордо говорит Ирина.

Вот оно – то чудо материнства, о котором мечтала моя бабушка и которого ей пришлось ждать много лет.

– Я тебя утомила, – я убираю руку с ее живота, – тебе лучше прилечь.

– Да, давай продолжим потом. – Ирина возвращает мне дневник и поднимается из-за стола.

Я убираю дневник в сумку, выхожу из таверны, но иду не в бабушкин отель, а дальше по улице. Высматриваю сувенирную лавку с вывеской с синим котом, которую держит лучший друг моего отца с женой. У меня есть вопросы, на которые они могут дать ответы.

Лавка совсем рядом с отелем бабушки, в каких-то ста метрах. Я взволнованно останавливаюсь у уличной витрины. Делаю вид, что рассматриваю яркие открытки с видами Санторини, а сама украдкой поглядываю в глубь зала. Там, за кассой, сидит крепкий мужчина лет пятидесяти в черной футболке. Вероятно, это и есть Лукас.

– Вы что-то хотели? – окликает меня по-английски женский голос, и из лавочки выходит статная женщина такого же возраста. А вот и Ангелики.

За тридцать лет со свадьбы она изменилась, но я вижу сходство с юной невестой со снимка. Его я захватила с собой – как повод для разговора. Женщина приветливо мне улыбается. Она явно прожила счастливую жизнь и все еще хороша собой.

– Да, я бы хотела купить открытку, – я не глядя беру со стойки открытку и направляюсь к кассе.

Женщина следует за мной. Лукас поднимает курчавую голову, отрываясь от газеты со сканвордом.

Я кладу открытку на кассу:

– Калиспэра, Лукас.

Он удивленно приподнимает густые брови, не узнавая меня, и что-то спрашивает по-гречески, но я его не понимаю.

– Калиспэра, Ангелики, – я поворачиваюсь к его жене, которая стоит у меня за спиной.

– Калиспэра, – настороженно отвечает она, в ее глазах мелькает проблеск узнавания.

– Я дочь Костаса, – представляюсь я по-английски. – Вероника.

Супруги переглядываются. Наверняка они уже слышали о моем приезде от соседей.

– А вы его лучшие друзья, не так ли? – Я достаю из сумки их свадебную фотографию и кладу на кассу.

Лукас берет ее, смотрит и возвращает обратно, не произнося ни слова. Он вообще понимает по-английски? Похоже, беседовать придется через его жену. Ангелики едва бросает взгляд на снимок и поджимает губы – как будто ей неприятно вспоминать о том, что связано с Костасом в день их свадьбы.

– Мой муж и твой отец были друзьями, – говорит она по-английски, – но после его переезда в Афины мы редко общались.

– Когда вы видели его в последний раз?

Ангелики бросает взгляд на мужа, который молча наблюдает за нами, и отвечает:

– В феврале, когда он приезжал на Санторини.

– Вы знаете, зачем он приезжал?

– Какие-то дела с отелем, – Ангелики пожимает плечами. – Костас собирался встретиться с Манолисом.

При упоминании о недобросовестном управляющем я напрягаюсь:

– И он встретился?

Что, если это Манолис сбросил отца со скалы, когда тот уличил его в растрате?

Ангелики качает головой.

– Манолиса не было на острове, он уезжал к родным на Крит.

Похоже, и эта ниточка ведет в никуда.

– Вы знаете что-то о том, как погиб мой отец? – с отчаянием в голосе спрашиваю я.

Кто, как не лучший друг, может что-то выяснить? Но Ангелики не сообщает мне ничего нового.

– Он упал со скалы в море. – Она сочувственно вздыхает. – Мы соболезнуем тебе, Вероника.

Лукас берет открытку с Санторини, которую я принесла на кассу, и вопросительно смотрит на меня из-под кустистых бровей. Разговор окончен – ясно дает понять он.

– Она ведь тебе не нужна? – мягко спрашивает Ангелики.

Я качаю головой, разворачиваюсь и выхожу из лавочки. Черно-белая кошка сидит напротив и смотрит на меня.

– Ты что, следишь за мной? – усмехаюсь я и иду обратно в отель.

Кошка провожает меня, как будто хочет убедиться, что я не сверну с пути. Я захожу в супермаркет, чтобы купить ей пакетик кошачьего корма, а заодно воды и еды себе. Но когда выхожу обратно с пакетами, кошки и след простыл.

День клонится к закату. По пути мне попадается пара молодоженов с девушкой-фотографом. Красивая миниатюрная невеста-брюнетка в белом платье принцессы, стройный элегантный жених в голубом костюме, оба мои ровесники и так и сияют от счастья. Я улыбаюсь им и прохожу в свой отель. Но только кладу покупки на стойку, как в дверь раздается громкий стук. Стефанос!

Я радостно бегу открывать, но на пороге стоит свадебный фотограф, а позади нее маячат молодожены.

– Добрый день! – по-английски обращается ко мне девушка-фотограф. – Простите, мы могли бы войти и сделать несколько снимков на вашей террасе?

– Да, конечно.

Я рада, если бабушкина терраса послужит красивым фоном для свадебного фотоальбома, и сторонюсь, приглашая молодоженов войти.

– Откуда вы?

– Из Франции, – воркует невеста с очаровательным французским акцентом.

Надо же, молодожены со всего света едут в Париж, чтобы провести медовый месяц в самом романтичном городе мира, а французы выбрали для свадебного путешествия греческий Санторини.

Я провожу счастливую пару и их фотографа на террасу, и они восторженно оглядываются. Фотограф деловито командует, куда им встать и как повернуться, а я остаюсь на рецепции, чтобы не мешать. Но любопытство не дает мне спокойно разобрать покупки, я то и дело поглядываю на открытую дверь террасы и ловлю моменты чужого счастья. Как счастлива невеста! Как влюблен жених! Этот день навсегда останется в их сердцах – и в кадрах в свадебном альбоме.

Я смотрю на молодоженов на моей террасе, мысленно дорисовываю над ними цветочную арку на фоне заката, и в моей голове вспыхивает бизнес-план. Я могла бы сдавать террасу под проведение свадеб!