Лжец, лжец - Т. Л. Мартин Страница 48

— Тебе повезло, Ева, — сказала она, и это снова привлекло мое внимание к ней. — Как и я. Но незаменимых людей нет, — ее взгляд стал пристальнее, когда она уставилась на разбитую свадебную фотографию, все еще валяющуюся на полу. — Моргнешь неправильно, и тебя могут выбросить в мусорное ведро, — она поднесла бокал к губам и выпила все до последней капли. — Никогда не забывай об этом.

Тени скользили по окну моей спальни, заливая луну тьмой. Оконное стекло дребезжало под порывами ветра и дождя.

Я никогда раньше не боялась штормов, но сегодня вечером у меня по коже бежали мурашки. Каждая вспышка молнии — это ледяные голубые глаза, стук по окну — это его шепот, отдающийся в моих ушах, а электричество в воздухе — нежелательное прикосновение, ползущее по моему позвоночнику. Я заснула руку под подушку, но впервые осколок опала не успокоил меня.

Что, если он где-то там? Искал меня? Я уже замерла один раз, когда на меня напали. Что, если я замру снова? Что, если в следующий раз меня никто не спасет?

Я зажмурила глаза. Глупая и слабая. Я так противна себе, что вкус желчи обжег мне горло.

Я уже не та наивная девочка, какой была в тринадцать. Я похоронила ее так глубоко, что она никогда не всплыла бы, даже для глотка воздуха.

Теперь я сильна. Сильнее, чем когда-либо. Достаточно сильна, чтобы открыть свои чертовы глаза и встретить шторм лицом к лицу.

Его здесь нет.

Но я не слушала. Мои глаза плотно закрыты.

Одна в своей комнате, я не сильна. Я чертовски жалкая.

Я грязная лгунья.

Мое дыхание вырывалось короткими, быстрыми вдохами. Каждый выдох задерживался и растворялся в воздухе, образуя толстое, темное покрывало. Одеяло, достаточно тяжелое, чтобы задушить меня.

Прогремел гром, и я подпрыгнула, прижимая одеяло к груди. Моя кожа липкая, лоб холодный от пота.

Со следующим раскатом грома я сбросила с себя одеяло и направилась к своей двери. Моя рука замерла на ручке, но со следующим треском молнии я толкнула дверь. Мои босые ноги ступали по прохладному паркету, пока я не оказалась лицом к закрытой двери Истона.

Раздался раскат грома, и я закрыла уши, но он не прекращался, не прекращался, не прекращался. Он не остановился.

Убирайся, убирайся.

Убирайся от меня!

Я проскользнула в спальню Истона и хлопнула дверью, как будто это действие могло отгородить меня от воспоминаний. Тяжело дыша, я отошла от его двери и обернулась.

Молния засветила в окно, время от времени освещая темную комнату. Истон провел рукой по лицу и сел в кровати. Темные волосы беспорядочно упали ему на лоб, его глаза прикрыты тяжелыми ото сна веками, когда он заметил меня.

— Ева? — он встретил мой пристальный взгляд, сел немного прямее. — Что случилось? Ты в порядке?

Я покачала головой, пытаясь спрятать дрожащие руки за спину. Какой бы нервной я ни была до сих пор, странное сочетание теплоты и смущения переполнило меня от его покровительства.

— Я в порядке.

Он внимательно наблюдал за мной.

— Могу я… — я прикусила губу, выдавливая слова. — Могу я переночевать здесь? С тобой?

Он долго не отвечал. В комнате воцарилась тишина, и мои нервы натянулись. Я не рассматривала возможность того, что он мог сказать "нет". Что, если он скажет "нет"?

Я отступила назад, коснулась пальцами ручки.

— Забудь об этом. Я веду себя глупо.

Возясь с дверной ручкой, я остановилась, когда он откинул одеяло и приказал:

— Останься.

Я пристально посмотрела на него.

— Пожалуйста, — это мягко и убедительно.

Мои пальцы соскользнули с ручки. Я подошла к нему и вытерла ладони о пижамные шорты.

Я та, кто пришла сюда, кто попросила его. Но он сказал — пожалуйста… Как будто это он хотел, чтобы я осталась. Как будто это я делала ему одолжение.

Я забралась к нему в постель, его взгляд прикован к моей коже. Я лежала на спине, мое сердце учащенно билось, пока я смотрела в потолок. Я укрыта одеялом. Оно согрето его телом и пахло им.

— Я не это имела в виду, — услышала я свой голос. — То, что я сказала прошлой ночью, перед твоим уходом.

— Я так и понял.

Я моргнула, повернула голову, чтобы посмотреть на него.

Он наблюдал за мной, его лицо так близко, что на нем нет ничего, кроме жестких линий, мягких губ и спокойного взгляда. Бабочки порхали у меня в животе, и я быстро снова отвела взгляд. Если молния так легко подчеркивала его уверенность, то моя неуверенность должна вспыхивать неоновыми огнями.

— Какую часть? — спросила я шепотом.

— Все, — его взгляд обжигал мою кожу, принося жар к щекам. — Каждое слово. Каждую секунду.

Мои губы приоткрылись, из меня вырвался поток воздуха. Мой пульс выбивал чечетку между бедер.

Его низкий голос скользнул по моей коже.

— Посмотри на меня, Ева.

— Зачем?

У меня перехватыватило дыхание. Очевидно, я не единственная, кто способен отвлекать.

— Потому что ты в моей постели.

Тук, тук, тук.

— Потому что я хочу быть уверен, что я единственный, кто присутствует в твоей голове, когда ты засыпаешь.

Мои глаза закрылись, когда до меня дошли его слова.

Ты единственный, — хотелось мне сказать ему. — Ты всегда был единственным.

Медленно разлепляя отяжелевшие веки, я перевернулась на бок, чтобы посмотреть ему в лицо, и Истон внимательно наблюдал за мной, подложив одну руку под голову.

Он выдохнул, теплое дыхание коснулось моих губ.

Наше ровное дыхание наполнило комнату, глубокое и медленное. Звуки гипнотизировали. Они утешали и успокаивали меня, потому что принадлежали Истону. Они мои. Наши.

В конце концов, его веки начали опускаться. Его дыхание стало глубже. Мое последовало его примеру, и мои глаза закрылись. Я начала отдаляться, мое тело таяло в уюте его кровати. Прежде чем позволить темноте поглотить меня, я прошептала:

— Спасибо.

Прошел удар, затем другой.

Его голос звучал хрипло, когда он пробормотал:

— Спокойной ночи, Ева.

Истон

Сначала я почувствовал ее запах.

Аромат лаванды на моей подушке, в моих простынях, в моих легких.

Мой пульс участился, и я медленно открыл глаза. После того, как Ева уснула, я лежал и просто смотрел на нее. Прошло несколько часов, прежде чем моя кровь остыла настолько, что я смог