Правила бунта (ЛП) - Харт Калли Страница 49

Два кресла-мешка горчичного цвета; маленький телевизор на стене; две серые с серебром прикроватные тумбочки; лампы из серебристого стекла в крапинку; письменный стол с регулируемой высотой и новое бледно-зеленое вращающееся кресло с мягкой обивкой. Кроме моего комода, вся мебель совершенно новая. Абсолютно вся.

Я никогда и мечтать не могла о такой комнате. Кажется нереальным, что все это принадлежит мне. Но все становится реальным, когда я нахожу маленький белый конверт, лежащий на левом прикроватном столике, помеченный замысловатой буквой «К».

Внутри записка на дорогой карточке, которая гласит:

«Мечтателю нужно пространство, чтобы мечтать.

ЛДЛ IV»

ЛДЛ IV. Лорд Дэшил Ловетт Четвертый. Кладу карточку на кровать, поворачиваюсь вокруг, осматривая все во второй раз. Как ему это удалось за четыре коротких часа? Должно быть, парень планировал это весь день. Самое главное, как он заставил Хлою переехать? Замечание директора Харкорта о принуждении теперь имеет смысл. Никто в здравом уме не променял бы это удивительное пространство на мою крошечную комнатку внизу, и все же Дэшу каким-то образом удалось уговорить Хлою сделать это.

О, боже.

Что он сделал?

Тошнота сжимает мой желудок. Достаю телефон из кармана, вспомнив, что теперь у меня есть номер его мобильного

Я: Ты ее шантажировал?

Мгновение спустя на экране мобильного телефона появляются три точки. Затем:

ЛДЛ IV: Значит, тебе нравится?

Я: Пожалуйста, скажи мне, что ты не угрожал Хлое Хан.

ЛДЛ IV: Я бы никогда этого не сделал.

Я: Да, ты бы так и сделал!

ЛДЛ IV: Справедливо. Может быть, и сделал бы. Впрочем, никаких угроз не потребовалось.

Я: Как ты это сделал?

ЛДЛ IV: Ты действительно хочешь знать?

Я: СКАЖИ МНЕ!

ЛДЛ IV: Семья Хлои разорена. Ей придется уехать отсюда. Я оплатил ее обучение до окончания школы. Она была очень благодарна. Обмен комнатами прилагался.

О боже мой. Что он натворил?

Я: Дэш! Это вымогательство!

ЛДЛ IV: ПОДКУП. В самой мягкой форме. Я помог Хлое. Она помогла тебе. Никакого вреда, никакого фола.

Ух. Что я должна чувствовать по этому поводу? Семья бедной Хлои испытывает трудности, и Дэш воспользовался этим фактом. С другой стороны... без этой маленькой сделки, которую они заключили, Хлое пришлось бы покинуть Вульф-Холл и перейти в другую школу?

ЛДЛ IV: Я слышу твое моральное возмущение на полпути с горы.

Я: Трудно чувствовать себя хорошо, извлекая выгоду из чужого несчастья.

ЛДЛ IV: Поговори с Хлоей утром.

И это все, что он пишет.

Я готовлюсь ко сну. Иду и умываюсь в ванной на четвертом этаже, обсуждая этику этого блага. Где-то между расчесыванием волос и чисткой зубов в моем сознании образуется морщинка вины, как складки на моем новом ковре, которые просто не будут лежать ровно. Я продолжаю спотыкаться об нее, пока ориентируюсь в своих мыслях, и она не исчезает. Моя реакция была неблагодарной. Когда возвращаюсь в незнакомую комнату и забираюсь в свою очень удобную новую кровать, я в последний раз пишу Дэшу.

Я: Спасибо. Здесь прекрасно. Мне очень нравится.

Он отвечает в последний раз.

ЛДЛ IV: Я выбрал самые кричащие и уродливые цвета, которые у них были, специально для тебя. Спокойной ночи, Стелла.

ГЛАВА 24

ДЭШ

ДВА МЕСЯЦА СПУСТЯ

Я слышу их вой.

Дым. Сумрак. Снег. Чернила. Распутин.

Я никогда намеренно не давал им клички. Они просто всплывали у меня в голове с течением времени, как будто их вбрасывал туда кто-то другой. Не думаю, что Рэн и Пакс знают о волках. Никогда не упоминал о них. Я не против разделить большинство вещей с парнями, но почему-то не мог заставить себя поделиться волками. В первый раз, когда увидел их, я был под кайфом у озера. Потом на кладбище. Иногда я вижу их на тропинке, которая вьется вокруг задней части горы. Однажды я нашел Распутина в лабиринте, совсем одного. Распутин, с его грубой, серо-стальной шерстью и серебристой мордой, думаю, самый старый член стаи. У него не хватает половины левого уха. Его глаза затуманены катарактой.

Прошлой зимой он шел позади остальных, когда стая бежала вдоль границы леса, оберегая свою правую заднюю ногу, каким-то образом раненную, и я забеспокоился. Я все ждал, что его не будет там, когда увижу стаю в следующий раз. Но даже если он приходил на пару минут позже остальных, прихрамывая и злобно глядя на меня из-за деревьев с большого расстояния, он всегда приходил.

Распутин — самый уродливый из пяти животных, которые обитают в лесах, окружающих Вульф-Холл, но он мой любимчик.

По ночам они охотятся ниже по склону горы, поэтому, возможно, никто в школе их по-настоящему не замечал. Я всегда был один, когда сталкивался с ними. Насколько мне известно, больше их никто никогда не видел. Кроме Кэрри.

В течении двух месяцев, каждую ночь я прокрадываюсь в новую комнату Кэрри, чтобы увидеть ее. Мы разговариваем, трахаемся, лежим в объятиях друг друга и просто дышим в темноте. И каждую ночь я бегу обратно по проселочной дороге под песню воющих волков.

Они беспокойны, голодны, и знаю, что они чувствуют. Мои чувства отражают их, когда я каждую ночь поднимаюсь по лестнице в Бунт-Хаус и падаю в постель. Когда Пакс утром стучит в мою дверь, заставляю себя подняться для пробежки. Я чертовски устал, но нахожу в себе энергию, хотя откуда, черт возьми, она берется, остается для меня загадкой.

У меня больше секса, чем когда-либо в моей жизни. Мне нужно чувствовать себя умиротворенно, но это не так. Я брожу по коридорам Вульф-Холла, извиваясь в своей коже, взбираясь на чертовы стены. Никогда раньше не испытывал ничего подобного — когда я не с Кариной, то трачу каждое мгновение на ее поиски. Сканирую море лиц студентов, проходящих мимо меня, ожидая, когда одно из них наконец станет ее.

Когда мы проходим мимо друг друга на публике, то сначала игнорируем друг друга. Через некоторое время это становится невыносимым. Я делаю это первым: протягиваю руку и касаюсь тыльной стороной ладони ее руки. Иногда это палец. Наши руки соприкасаются друг с другом. Это опасная игра, так как я почти всегда с Рэном или Паксом, но я не могу заставить себя остановиться.

Я взвинчен, зная, что девушка так близко, и не имея возможности поцеловать ее. Я жажду от нее большего. Теперь мне хорошо знакомы изгибы ее тела. Знаю на вкус каждую ее частичку. Я — наркоман, нуждающийся в очередной дозе. Каждое затянувшееся мгновение — сущая пытка.

— Господи Иисусе, Ловетт. Выглядишь дерьмово, чувак. Тебе нужно снотворное или что-то в этом роде? У меня есть. — Со стороны Пакса это не является шоком. Конечно, у него есть все, что нужно.

— Конечно. Было бы здорово. — Если вы хотите поддерживать ложь, то должны принять тот факт, что та поглотит вас. Она требует постоянной подкормки. Нельзя забывать, какие дали объяснения своему отсутствию, своей усталости или тому факту, что были отвлечены в течение нескольких недель подряд. К счастью, ложь, которую я скормил Паксу и Рэну, правдоподобна. Я сказал им, что отец усиливает давление, вынуждая меня лучше выполнять свои задания, и это правда. Однако я не грыз гранит науки, чтобы сделать моего старика счастливым, а на цыпочках выходил из дома, как гребаный неудачник, чтобы увидеть девушку.