Нарушая все запреты - Мария Анатольевна Акулова Страница 49

Божечки, она его всего облизала бы. И не стыдно совершенно. Не унизительно.

Быть ему принадлежащей и на него подсевшее – высшее наслаждение, а не наказание.

Полина быстро водит по члену, прикусывая и зализывая кожу. Когда Гаврила толкается навстречу бедрами – дрожит…

Он делает еще один шаг, она шире разводит колени.

В её промежности тоже пульсирует. Ванная наполнена его запахом. Ей большего и не надо после двух недель без секса с ним.

Рот наполнен слюной, она запрокидывает голову, получив первый поцелуй – не сдерживает стон.

Гаврила сцепляет пальцы на ее запястье, заставляя перестать двигаться по горячему стволу.

Тянет вверх её руки, поддевает подол платья, стягивает, разорвав поцелуй.

Очень любит её тело. Любуется всегда прежде, чем трахнуть. И сейчас тоже.

Расстегивает лифчик, ласкает взглядом груди…

Заставляет приподнять таз, избавляя от стрингов.

– Мне без тебя холодно. Не бросай…

Полина просит, глядя в глаза.

У Гаврилы снова щека дергается. Он напряжен. Злой, наверное. Но ему тоже холодно.

Штаны с боксерами съезжают вниз, головка вжимается в Полины складки. Гаврила горбится, всё так же болезненно тиская её бедра…

Его дыхание учащается. Он дышит, раз за разом выталкивая воздух в ее просяще приоткрытый рот.

Дальше – резкий толчок членом в неё под звук вскрика.

Оказывается, она успела даже немного забыть то чувство, по которому так соскучилась. Это снова чуточку болезненно, но остановиться невозможно.

Замерев после первого толчка, Гаврила начинает двигаться. Полина цепляется в его плечи, чтобы не грохнуться, а ступни то и дело соскальзывают с мужских бедер, о которые ей не удается опереться.

Она в жизни не мечтала о сексе на стиральной машине. Но будто всю жизнь мечтала о любом сексе с ним.

В Гавриле жадность побеждает всё. Всегда. И сегодня тоже.

Он толкается в Полину членом, подгоняемый её вскриками и влажными шлепками при встрече тел.

Машинка чуть качается, соседи, наверное, в курсе, что происходит над их головами. Но Полине слишком хорошо, чтобы стыдиться. Кричать хочется – кричит. Царапать – царапает.

Гаврила целует её уже сам, сам же облизывает и прикусывает. Ее губы, подбородок, шею, губы снова.

– Сука… Убить его хочу…

Шипит откровенно зло, толкаясь глубже, растягивая сильнее…

Ему хочется всё забыть и отпустить ситуацию. Это понятно. Но он не может.

Трахает её и не знает, как о ней вот так можно безнаказанно…

И не объяснишь, что всё равно… Он не поймет.Емуне всё равно.

– Со мной будь…

Полина шепчет, пытаясь взгляд поймать. Ладонями щеки сжимает, снова тянется к губам…

Хочет затопить в нежности.

Вбирает в себя его язык, посасывает, чувствуя бесконечные жалящие вторжения внизу…

Там настолько тяжело и жарко, что взрыв просто неизбежен.

Гаврила тоже близко. Еще немножечко – и они скорее всего в унисон…

Чувствуя, что оргазм начинает накатывать, Полина ведет себя неожиданно. Толкает Гаврилу в грудь.

Он отступает, дышит тяжело, смотрит так, будто близок к сумасшествию…

Сначала в её мутные глаза, потом ниже…

Туда, где раскрытая и блестящая из-за желания Полина скользит по собственной влаге пальцами.

Проезжается по складкам, ласкает клитор, трет, кусая губы. Доводит себя же отчаянно и пошло.

Голову теряя от осознания, что он за этим смотрит.

Полина кончает, прогибаясь в спине и распахивая от удовольствия рот…

Смотрит в потолок, спазмируя. Он крутится, по её телу разносится кайф, на фоне – тяжелое дыхание Гаврилы.

Не соображая до конца, Полина сползает на дрожащих ногах с машинки.

Опускается на колени, смотрит в мужские глаза.

Перебрасывая волосы на одно плечо и вбирает член в рот.

Царапает ногтями его живот, чувствуя свои бесконечные пульсации. Потом гладит там же...

Сосет бесстыже и с наслаждением, помогая себе рукой.

Он растерян немного, борется с собой же.

Они так ещё ни разу не делали. Он не просил. Полина стеснялась.

Но когда назад пытается податься, Полина придерживает его за бедро. Не отпустит.

Смотрит вверх, берет глубоко, задерживается, чувствуя задней стенкой горла головку, толкается еще сильнеё…

Ей не стыдно ни за одно ощущение, которое они делят на двоих, какую бы чушь кто ни нес.

Её взгляд и действия должны говорить об этом. Гаврила, кажется, понимает…

Опускает ладонь на ее голову, давит... Запрокидывает свою, стонет, толкаясь.

Всего несколько движений ртом навстречу его бедрам, и в такт с рокочущими вибрациями счастья Полина чувствует языком пряные выплески спермы.

– Отвезешь меня в Любичи? – по губам Полины нежно порхают подушечки мужских пальцев.

Во взгляде Гаврилы – бесконечная любовь и благодарность. Он привычно её боготворит.

Полина лежит на его груди на всё том же диване.

Они голые, но уже после душа.

К женской спине липнут влажные волосы. В бедро упирается дернувшийся член. Полина знает точно: он снова вспоминает, как ему было хорошо. Она готова повторить хоть сейчас. Между женских ног простреливает из-за воспоминания."Вкусный"...

Она вслух не говорит, но кончик её языка дразнит подушечку... Мужские глаза темнеют.

– Когда? – сейчас всё кажется до непозволительного простым. Головы пустые. Там нет страхов или сомнений.

– Завтра, – Полина и сама не знает – ещё просит или требует. Но знает – имеет право. А вот Гаврила не имеет права отказать.

– Отвезу.

Обещает, продолжая ласкать ее лицо пальцами. Пока Полина не ловит ладонь, не тянет к губам, не начинает целовать, как делает он.

Подушечки. Фаланги. Центр ладони…

Взгляд Гаврила с каждым новым поцелуем всё напряженней. Низ живота Полины снова тяжелеет. Исход любого их разговора ближайших дней неизбежен.

– Хочу