Сьюзан Ховач - Грехи отцов. Том 1 Страница 49

Я заглянула в комнату. Корнелиус еще спал, но я заметила, не осмеливаясь подойти слишком близко, что он пошевелился, потянулся и открыл глаза.

— Я пришла узнать, как ты себя чувствуешь, — сказала я голосом няни из столичной больницы. — Ты достаточно хорошо себя чувствуешь, чтобы идти в офис?

Он сел так резко, словно я щелкнула хлыстом. Затем я увидела, что напрасно беспокоилась о его состоянии. Его мысли занимала дочь.

— Боже мой, Вики и Сэм! О, Господи… — Он откинулся со стоном на подушки и закрыл руками лицо, как будто мог спрятаться от воспоминаний. Затем он снова сел в постели и рассеянно запустил руку в свои волосы.

— Алисия, должен ли я позвонить ей? Я не знаю, где они остановились в Аннаполисе, но я могу выяснить. Если я позвоню сейчас, я смогу их застать до того, как они уедут в свадебное путешествие!

— Корнелиус… — По крайней мере по этому вопросу я могла быть благоразумна. — Лучше оставить их одних.

— Но вдруг Вики несчастна? Вдруг она нуждается во мне?

— Дорогой, я не думаю, что она может забыть твой номер телефона. Если ей будет нужно, она позвонит. Я уверена, что было бы ошибкой беспокоить ее, когда она, вероятно, на седьмом небе от супружеского блаженства. Теперь о твоем приступе астмы…

— Забудь об астме. Я собираюсь дать объявление в газеты. — Он снова стал самим собой, стремительно бросился в дела, забыв обо всем. Позвонив слуге, он схватил трубку белого телефона. — Тейлор, дай Хаммонда. Я хочу продиктовать объявление в газету о замужестве моей дочери. Да, замужестве, правильно. — Бросив со стуком телефонную трубку, он повернулся к черному телефону, но раздумал набирать номер. — Господи, у меня не хватает духа поговорить с Эмили. Алисия, не можешь ли ты…

— Да, — кивнула я. — Я скажу ей.

— И позвони Сильвии в Сан-Франциско. О, Боже, бедная маленькая Вики…

К счастью, в это время вошел слуга, и, вернувшись в свою комнату, я позвонила, чтобы принесли кофе, перед тем как сесть за телефон.

Я хотела сообщить новость сначала Сильвии, вдове Пола Ван Зейла, но, поскольку с Сан-Франциско разница во времени три часа, было слишком рано звонить ей. Корнелиус любил свою двоюродную бабушку, хотя они виделись редко, поскольку перед войной она поселилась в Калифорнии. Сильвия, которой по возрасту не подходило звание двоюродной бабки, вновь вышла замуж в 1939 году после продолжительного визита в Сан-Франциско к своим кузинам, и ее новый муж был судьей с богатой практикой в районе залива.

Мне подали кофе. Я не могла больше откладывать момент разговора и, стиснув зубы, собрала все свои силы, чтобы сообщить своей золовке, что она оказалась никудышной дуэньей.

Мы с Эмили не любили друг друга, но всегда оказывали друг другу преувеличенные знаки внимания, чтобы не огорчать Корнелиуса. По своей природе склонная к нравоучительству, Эмили осуждала меня за то, что я оставила первого мужа, когда носила его ребенка, и, поскольку я подозревала, что она недоразвита сексуально, меня не удивляло, что она не сумела понять всю силу страсти, которая заставила меня оставить детей, чтобы быть с любимым человеком. Эмили много говорила о христианском милосердии, но, как и многие постоянные посетители церкви, на практике она не исполняла то, что проповедывала. Однако, даже будучи атеисткой, она, вероятно, не смогла бы мне симпатизировать, так как я давно решила, что ее миссия в жизни состоит в самопожертвовании ради детей — своих или чужих, — и она ставила интересы детей выше собственного благополучия. Я подозревала, что во время ее короткого замужества, ее мужу в семье была безжалостно отведена подчиненная роль, но, к сожалению, она выбрала неподходящего человека для выслушивания ее безгрешных идей. Стив Салливен предпочел ее женщине, чьи сексуальные склонности были так же искренни и пламенны, как его собственные.

— Дорогая, — сказала я, когда Эмили сняла телефонную трубку в Веллетрии, Огайо, — это Алисия.

— Алисия, дорогая, какой приятный сюрприз! — Голос Эмили, всегда встававшей рано, чтобы сразу же приступить к своим ежедневным благочестивым делам, звучал бодро. — Как дела в Нью-Йорке?

— Ужасно. Вики сбежала с Сэмом.

Эмили потрясенно молчала. Если бы новость не была так же неприятна для меня, как и для нее, я, может быть, получила бы удовольствие от ее оцепенения.

— Этого не может быть, — произнесла, наконец, Эмили тихим голосом. — Я не верю этому. Когда это случилось?

— Свадьба состоялась вчера. Сэм позвонил Корнелиусу прошлой ночью из Аннаполиса.

— Из Аннаполиса?

— Из Аннаполиса, Мэриленд.

— Я прекрасно знаю, — сказала Эмили холодно, — что Аннаполис в Мэриленде. Я только не могу понять, как Вики могла туда попасть.

Я кратко описала те немногие подробности, которые знала об этом побеге.

— Не могу понять, как ты не заметила, что Вики что-то замышляет, дорогая, — добавила я, не желая упустить возможности ответить на ее холодность. — Ты была с Вики, когда она встречалась с Сэмом в Париже, а молодые девушки никогда не скрывают страстного увлечения, они бесконечно рассказывают о любимом человеке любому, кто их слушает.

— Ты хочешь сказать, что Корнелиус винит меня в этой катастрофе? — спросила Эмили ледяным голосом.

— Нет, конечно, нет, Эмили, дорогая, но…

— Это не моя вина, если Вики была вынуждена выйти замуж за человека, в два раза старшего ее, лишь для того, чтобы уйти из дому!

— Эмили, ты намекаешь…

— Я ни на что не намекаю, я просто отказываюсь принимать на себя любой упрек за случившееся. Более того, я возмущена твоими обвинениями в том, что несу ответственность, поскольку все, что я делала, так это пыталась помочь вам, когда вы поняли, что решить проблемы Вики выше ваших возможностей.

— Я никогда этого не имела в виду…

— О, нет, ты имела. Пожалуйста, могу ли я поговорить с Корнелиусом?

— Он пишет объявление для прессы.

— Очень хорошо. Я поговорю с ним позже, когда успокоюсь. А ты пока можешь передать ему, что я надеюсь, он счастлив, что разрушил жизнь своей дочери.

— Эмили, Корнелиус не хотел, чтобы она вышла замуж за Сэма, — он передумал! Это известие его ужасно потрясло!

— Какой вздор! И ты этому веришь?

— Эмили!

— Ты думаешь, я не знаю собственного брата? И ты думаешь, я не знаю Сэма Келлера? Боже мой, я могла бы рассказать тебе некоторые истории из прошлого… но не стоит его ворошить. Я просто не сомневаюсь, что Корнелиус спланировал это от начала до конца, разумеется, при помощи Сэма. Я даже не хочу называть Сэма другом Корнелиуса. Сэм всегда дурно влиял на него. Если бы Сэма не было у него под рукой с его постоянным стремлением выполнить любое приказание, Корнелиусу и в голову не пришло бы проделывать некоторые из своих сомнительных дел. О, у меня нет иллюзий относительно Сэма Келлера! Я не хочу создавать впечатление, что отношусь к этому с предубеждением, но в конечном итоге он — немец, не так ли? А мы все теперь знаем, на что способны немцы!