Линда Барлоу - Подарок на память Страница 50

Ничего. Никого.

Эйприл прислонилась к стене и глубоко вздохнула. Похоже, она ошиблась. И странный запах ей только почудился: теперь Эйприл его уже не ощущала. Видимо, сегодня ей не следовало так много работать; гроза, усталость, оттого и чрезмерная мнительность.

А тут еще Блэкторн ее напугал. Эйприл здорово перетрусила в Централ-парке.

И потом этот поцелуй, такой чувственный, такой страстный…

Оставалось осмотреть гостевую спальню в самом конце коридора. Эйприл пользовалась ею еще и как кабинетом. Зачастую после долгого рабочего дня в «Горизонтах власти» она еще несколько часов работала дома — изучала документы, стараясь как можно скорее узнать все о компании, слушала аудиокассеты с речами Рины и просматривала видеозаписи ее сеансов, прорабатывала составленные матерью планы дальнейшего развития компании, читала личную переписку.

Дверь в кабинет была закрыта, и Эйприл не могла вспомнить, она ли ее закрыла.

Распахнув дверь, Эйприл вновь почуяла запах дезинфектанта, но на этот раз такой резкий, будто вы вошли не в комнату, а в травмпункт или больницу.

Вся на взводе, готовая в любой момент пуститься наутек, Эйприл зажгла свет. В комнате — ни звука, ни малейшего движения, но все вверх дном: ящики стола вынуты и перевернуты, по всему полу разбросаны бумаги, книги сброшены с полок, на рабочем столе полный кавардак.

На белой стене над столом большими буквами горчичного цвета небрежно начертана надпись: «Закат власти». Ты — следующая, сука!»

— Прости, что посреди ночи заставила тебя снова притащиться сюда, — извинилась Эйприл, открывая дверь Блэкторну.

Тот в своей обычной манере пожал плечами.

— А по мне хоть какой повод. Я всегда рад тебя видеть.

Стоило ему войти, как Эйприл вновь почувствовала растущее возбуждение. Опять эти проклятые гормоны. Роб не был таким уж неотразимым красавцем, но он полностью соответствовал ее представлению о мужчине в целом — высокий, сильный, надежный…

Обнаружив на стене надпись, Эйприл первым делом, конечно, позвонила в полицию. Двое полицейских, мужчина и женщина, прибыли довольно быстро, но долго не задержались.

Мужчину звали Чирилло, а женщину Флэк Чирилло довольно бесцеремонно дал понять, что в Нью-Йорке, в теплую июньскую ночь, у них полно дел и поважнее, чем вызовы по таким пустякам. Флэк, игравшая в их паре роль «доброго полицейского», проявила больше сочувствия, но и она не очень-то утешала взвинченную Эйприл.

Если эти полицейские и знали об убийстве Рины де Севиньи в Калифорнии и интересовались им, виду они не подали.

Команда криминалистов под предводительством двух раздраженных молодых парней быстро сняла отпечатки пальцев, произвела замеры и сделала несколько снимков. Пока они этим занимались, лейтенант Флэк давала Эйприл обычные в таких случаях советы: установить более надежные замки и, быть может, сигнализацию. Ограничившись ничего не значащими словами сочувствия и «полезными» — бесполезными рекомендациями, Флэк с Чирилло убрались восвояси.

— Я почувствовала неладное, как только вошла, — рассказывала Блэкторну Эйприл. — Тут, кажется, ничего не украдено. Цель была другая — напугать меня.

— Получилось?

Эйприл хотела было заявить, что она не столько испугана, сколько рассержена, но слова застряли у нее в горле. Она сжала кулаки — руки сильно зябли.

— Сдается, получилось, — констатировал Роб.

Он мягко и ласково взял Эйприл за плечи. И вновь она почувствовала трепет во всем теле, напомнивший ей ощущение, уже испытанное этим вечером.

— Помню, я как-то читала, что испытывает человек, в дом которого, скажем так, проник посторонний. Он чувствует себя беспомощным и беззащитным. Противно признаться, но это действительно так.

— Психологический террор, — понимающе кивнул Блэкторн.

— Такое впечатление, что кто-то задался целью запугать меня и выжить отсюда. Но я и не подумаю, черт возьми!

— Это — мужество. — Роб прошелся по гостиной. — Симпатичное местечко.

— А ты что, никогда здесь не был? Я имею в виду при Рине?

— Рина наняла мою команду для своей охраны перед самой поездкой на Западное побережье. — Он перевел взгляд на Эйприл. — Ну и где же следы вторжения?

— Вон там. — Она указала на дверь справа по коридору. — Я подожду тебя здесь. Не хочу опять смотреть на это.

— Ты бы могла, между делом, заварить нам кофе? Тебе будет чем заняться, а мне будет что выпить.

— Договорились.

— Бетадин, — сообщил Роб несколько минут спустя. — Надпись сделана бетадином. Он должен быть в твоей аптечке.

— Вообще-то пузырек стоял на столе. Я вчера порезалась и взяла его, чтобы обработать ранку.

— А где пузырек сейчас?

— Полиция забрала как вещественное доказательство.

— Этот запах ты и почувствовала, когда вошла в квартиру. Но ты неоправданно рисковала. Злоумышленник мог быть все еще здесь. Тебе следовало закрыть дверь и вызвать полицию. Или спуститься вниз и посмотреть, не ошиваюсь ли я где-нибудь поблизости.

Эйприл с интересом уставилась на Блэкторна.

— А ты ошивался?

— Да, уйти было довольно трудно, — усмехнулся Роб. — Я все не терял надежды, что ты вдруг передумаешь, и мне подфартит.

— Блэкторн, ты — дрянь, — смеясь констатировала Эйприл. — Если бы я знала об этом раньше, то не стала бы вызывать полицию.

— Кстати, о полиции. — Роб отхлебнул кофе. — Как я понимаю, они поверили в то, что к тебе кто-то забрался. Ведь так?

— Не понимаю, о чем ты? Разве есть какие-то сомнения?

— Ты сама могла все подстроить.

— Если ты приперся сюда с новыми обвинениями, то, предупреждаю, я не в настроении продолжать эти игры.

— Послушай меня минутку спокойно.

— Блэкторн…

— Совсем недавно ты называла меня Робом.

— Совсем недавно ты был более учтивым.

Роб вновь усмехнулся. «Нет, — мелькнуло в голове Эйприл, — он просто не может не нравиться». Несмотря на серьезность случившегося, Блэкторн был настроен весьма и весьма игриво. Похоже, его некоторым образом забавляла вся эта история.

— Честно говоря, с точки зрения нью-йоркской полиции дело-то пустяковое. Между прочим, как они отнеслись к твоему рассказу о происшедшем?

— Не очень серьезно.

— Если целью злоумышленника, забравшегося в твою квартиру, было напугать тебя надписью на стене, то почему он не принес письменные принадлежности с собой? Использование средств, случайно оказавшихся в твоем кабинете, предполагает определенную спонтанность действия. Или же это сделала ты сама.