Ли Райкер - О Сюзанна! Страница 51

«Какая-нибудь ужасная болезнь, — подумала она. — Иначе это просто чудо».

Повернувшись, Джеб направился в спальню.

— Позволь мне первому тебя поздравить, — сказал он, подходя к полуоткрытой двери в коридор. — Я даже подогрею тебе чашку чая, перед тем как уйти. Раз уж ты все решила со своим сан-францисским дружком…

— Его зовут Майкл. — На все еще трясущихся ногах она прошла вслед за Джебом в его комнату на втором этаже.

Поспешно натянув джинсы, рубашку и носки, он надел ботинки, затем бросил на аккуратно застеленную кровать присланный Бриз саквояж и принялся засовывать туда свои вещи.

— Если я беременна, то отец ребенка не Майкл. — Она дотронулась до его руки и без всякого сопротивления повернула к себе. — Это ты.

— Ни в коем случае, — отстранившись, сказал Джеб. Резким движением застегнув саквояж, он отошел в сторону. Сюзанне было теперь не просто холодно — она чувствовала, что ее пробирает до костей. Он не хочет даже смотреть на нее!

— Джеб, это случилось в Нью-Йорке, во время метели. — Она загородила ему дорогу. — Между мной и тобой, черт побери! Перед поездкой на Восток я несколько месяцев не была с Майклом.

— Неплохо придумано, мисс Сюзанна!

— Не пытайся делать вид, что ты мне не веришь.

— Мне и не надо ничего пытаться. — Он посмотрел мимо нее на стену коридора. — Я один раз был женат. Только потом, когда произошло несчастье, мне стало ясно, что я был слишком молод, чтобы предвидеть последствия занятий сексом и уметь правильно обращаться с девушкой, чтобы она не забеременела. — Он опустил взгляд. — Я видел, как она истекает кровью. Я видел, как мой маленький сын умер через несколько минут после того, как родился…

Его голос дрогнул, и Сюзанна чуть было не отступила.

— Джеб, мне очень жаль.

— Я обещал себе, что это не повторится. Я всегда буду носить с собой средства защиты и буду их применять. — Он посмотрел на нее: — Я использовал их и тогда, когда был с тобой. — Сюзанна почувствовала, что он глядит на нее, на ее плоский живот. — Как сказал Джордж Мередит, «страсти плетут свой заговор: нас предает то, что было изначально фальшиво». — Взяв одной рукой свой саквояж, он другой повернул к себе лицо Сюзанны. — Все-таки я в тебе не ошибся. Богатая, испорченная, красивая… Что там еще? Скучающая, милочка?

— Не называй меня милочкой! — Ее голос дрогнул.

— Теперь, когда с кампанией по сбору средств для Комиссии по искусству уже все на мази, а рождественский котильон еще рано готовить, ты решила заняться проектом под названием «Джеб Стюарт Коуди»?

Ошеломленная, Сюзанна плохо понимала, что он говорит.

— Ну, все-таки дважды подумай, прежде чем выходить на публику, навязывать мне отцовство и делать все это достоянием прессы. — Их взгляды встретились. — Такие вещи случаются с каждым. Не знаю, почему я считал, что со мной будет иначе. Или с тобой, — добавил он и прошел мимо нее в коридор.

— Убирайся из моего дома!

— На твоем месте я бы позвонил Майклу.

— Убирайся к чертовой матери из моей жизни!

— Я так и делаю, — пробормотал Джеб, спускаясь по ступенькам.

Поспешно накинув халат, Сюзанна как безумная бросилась за ним — с развевающимися волосами, с глазами, красными от слез. Внутри она ощущала ужасающую пустоту — как будто Дрейк снова оставил ее на Рождество одну в доме и она теперь в одиночестве открывает подарки. Она почти поверила Джебу. Почти полюбила его.

— Я не хочу больше тебя видеть! Ты…

— Об этом не беспокойся, — бросил он через плечо.

— Деревенщина!

Входная дверь с грохотом захлопнулась, и наступила тишина. Тишина, которая кричала громче всяких слов.

Примерно через неделю Джеб сошел со сцены в Сент-Луисе. Его раздирал кашель. Он едва допел последнюю песню и теперь, спотыкаясь в узком проходе об электрические кабели оборудования, клял себя за то, что слишком скоро вернулся к работе.

— Приляг, — сказала Бриз, проходя вслед за ним в гримерную. — Я сейчас дам тебе чашку чая с медом.

— Защищаешь свои капиталовложения?

Не обращая внимания на его мрачное настроение, она приложила руку к его лбу.

— Ты всегда можешь вернуться в Сан-Франциско, — парировала Бриз, подавая ему термометр. — На тот случай, если предпочитаешь моей нежной заботе чью-то другую.

— Я предпочитаю заботу Джона Юстаса. — Положив градусник под язык, он откинул голову на спинку кресла. После недавнего телефонного разговора — в каком это было городе, Джеб не мог припомнить — дедушка послал их с Бриз в поликлинику. При этом Джон Юстас был явно раздражен тем, что его внук поссорился с Сюзанной Уиттейкер. Рентгеновские снимки дали отрицательный результат, слизь выделялась из легких с раздражающей регулярностью, так что Джеб мог заключить, что дело идет на поправку.

— Только мозги у тебя никак не выздоровеют, — сказал Джон Юстас. — Из-за чего бы ты ни поссорился с мисс Сюзанной, я бы на твоем месте постарался помириться.

— Это дело принципа, — ответил Джеб и больше не прибавил ни слова.

Если бы он сказал своему деду о состоянии Сюзанны, Джон Юстас сразу был бы тут как тут — с дробовиком — и Сюзанна Уиттейкер еще до конца недели надела бы на палец обручальное кольцо.

Джеб покачал головой. Не стоит вместо старой трагедии устраивать новую. Сюзанна оказалась именно такой, как он и представлял ее вначале. Теперь он будет больше доверять своим инстинктам.

В Нью-Йорке, сказала она.

«Черта с два», — подумал Джеб, отбрасывая свои собственные мысли о том, что она носит его ребенка. И вытащил изо рта термометр.

— Нормальная! — объявил он. Бриз стояла в мини-кухне, наливая в чашку горячую воду. Обернувшись, она тонко улыбнулась.

— Джон Юстас сказал, чтобы мы не слишком волновались до тех пор, пока нет температуры. А если поднимется — чтобы позвонили ему. Он сказал, что сразу сядет в первый же самолет.

Джеб подавил улыбку. Если он и может на кого-то положиться, так это на Джона Юстаса. А в последнее время можно по пальцам одной руки пересчитать людей, на которых он может положиться: его дедушка, большая часть музыкантов из его группы, иногда Бриз и… Он чуть было не добавил к этому списку Сюзанну Уиттейкер.

Джеб выпрямился в кресле и внимательно оглядел себя в зеркале. Во время представления он вспотел, и под мышками появились темные круги. Губы казались совершенно бескровными, лицо бледным. И чувствует он себя все еще ужасно.

— Ты хочешь, чтобы я вызвала машину? Ты можешь пропустить этот прием у губернатора. Я за тебя извинюсь, — сказала Бриз, подавая ему чашку чая с медом и бутылочку сиропа от кашля. Глаза ее потеплели, в них появилось извиняющееся выражение. Он должен был доверять ей все время. Тем не менее, между ними был Мак и была эта ее нечестность по отношению к себе самой, которую Джеб презирал.