Ты постучишься в дверь мою (СИ) - Акулова Мария Страница 54

— Ксюша злится на тебя за Альбину. Про крестного позже с ней поговорю, а поддержку… Ты знаешь, я рядом всегда. Если нужно — в морду заеду.

— Мне или обидчикам?

— Тебе, Прудкой. Только тебе. Эксклюзивное право… С посторонними драками я давно завязал. Возраст не тот.

— И статус…

— Именно…

Замолчали на какое-то время, думая и о возрасте, и о статусе…

— Там проясняется что-то? — следующий вопрос Кирилл задал.

— Где?

— В следствии твоем.

— Нет. После возвращения ничего больше не было. И я даже не знаю — радоваться или опасаться. Не верю, что обо мне забыли. Может, затаились… Может, дразнят… Стремно…

— Еще бы. Мне тоже стремно… За тебя, за Ксюшу. Даже за себя немножечко.

— У следователя версия в работе. В подробности пока не посвятил. Но очень хочется, чтобы оказалась верной.

— И поскорей…

Снова два взгляда встретились. На сей раз серьезных.

— И поскорей.

Искренне желающих, чтобы все это закончилось. Благополучно и поскорей.

Ксюша находилась будто в полудреме. Еще не спала, но уже одним глазом подглядывала сны.

Когда Бродяга в спальню вошел, лег, тут же устроилась у него под боком, с удовольствием отметила, что он начинает по волосам гладить…

— Кир ушел?

— Да. Почти два часа ночи уже. Домой поехал…

— Лучше остался бы…

— Я предлагал, не захотел. Сказал, хочет завтра поспать подольше, а у нас не выйдет — будешь завтраком выманивать.

— Никаких завтраков, Вань. Меня от слова уже тошнить начинает…

Тихомиров улыбнулся, но перечить не стал.

— Спи.

Послушалась, как ни странно. Больше ни слова не сказала, очень скоро задышала равномерно сонно…

Ваня же продолжал ее по голове гладить, думая о том, сколько еще им предстоит веселья.

Через пару дней — юбилей ее отца. Большое мероприятие будет позже, а в сам день Игорем Станиславовичем было постановлено провести семейный ужин.

По изначальному плану семейный — это на троих: он, Нина и дочь. Но в связи с последними событиями… Иван был внезапно приглашен. Не напрямую — через Ксюшу.

Как Тихомиров сам прекрасно понимал, Веремеевы хотели оценить масштаб катастрофы и готовы были пожертвовать своим вечером, чтобы повторить день знакомства с зятем, только с альтернативным исходом.

И по уму отказаться бы, но… Поговорить все равно пришлось бы рано или поздно. Ксюшу гложило, что их привычный худой мир опять скорее напоминал хорошую войну. И саму ее оставлять ой как не хотелось.

Поэтому Ваня согласился. Теперь же учился тому, чего так и не сумел достичь за все годы общения со святым семейством — терпения… Ради Ксюши и Бродяговича должен был держаться.

Через десять лет после знакомства стать наконец-то идеальным зятем. Хотя бы на вечер. Хотя бы без скандала… Хотя бы если со скандалом, то небольшим…



Глава 38

Настоящее…

— Готова? — Иван сжал Ксюшину руку, задержался взглядом на профиле. Судя по тому, что жена смотрела в пространство перед собой, а губы были сжаты — нет, не готова, но… Уже приехали.

— Как в первый раз, — хорошо, что шутить может, даже улыбку вымучила, мельком взглянув на мужа.

— Макс…

— Я жду вас… — Максим улыбнулся явно взволнованной Ксении Игоревне, кивнул Тихомирову, проследил за тем, как Иван выходит, подает жене руку, и они вдвоем направляются в сторону дома Веремеевых. Обманчиво дружелюбно светящемуся приветливыми огнями…

Прошлое…

— Готова? — Ваня крепко держал Ксюшу за руку, переплетя их пальцы. Он вообще редко нервничал, но сегодня… Стыдно признаться — ночь не спал. Все думал, готовился, прокручивал возможные родительские вопросы и свои ответы…

И это не предел — даже о том, чтобы выглядеть презентабельней, чем есть на самом деле, знатно заморочился. Хотел понравиться. Понимал, что шансы минимальны, но хотел.

Посмотрел мельком на Ксюшу, которая тоже явно нервничала, но так же, как он, пыталась держать лицо. Улыбнулась ласково, еще сильней его руку сжала.

— Готова, Бродяга… Просто будь собой. Они тебя поймут… Они тебя полюбят…

Он не верил в это, но кивнул. Если его Принцесса хочет надеяться на чудо — он готов подыграть…

Молодые люди вдвоем поднялись по ступенькам, Ксюша дверь открыла, пропуская Ивана зайти первым…

Он не сдержался — присвистнул, окидывая взглядом холл.

Дом и снаружи казался ему более чем богатым, а внутри… Высоченный потолок, люстра с миллионом стекляшек, светлая мраморная плитка, вазы с живыми цветами…

— Я не думал, что настолько…

Обернулся к Ксюше, та же только улыбнулась неловко…

В том, что «он не думал, что настолько», была ее вина. Веремеева лишь в общих чертах всегда рассказывала о родителях, отцовском деле и их состоянии. Почему-то было неловко, стыдно, страшно… Что Бродяга увидит в ней то, чего нет и быть не может (по отношению к нему так точно) — превосходство, ханжество, гордыню…

Сколько себя помнила, Ксюша относилась к своей жизни и к ее условиям, как к данности. Не гордилась, не стыдилась. Была благодарна, что не испытывает одних сложностей, спокойно воспринимала другие… Пока не встретила Бродягу — человека из другого мира. Человека, в которого влюбилась до невозможности. Влюбилась… И теперь все это ей стало в тягость.

А их с Киром квартира со скрипучим шкафом и дырявыми окнами — в радость. Самую большую радость…

— Это неважно, Вань… Ты же знаешь…

Через минуту должно было начаться испытание, но напоследок Ксюша позволила себе вольность — обняла Бродягу, коснулась губ, шепнула: «все хорошо будет», отступила…

— Добрый день, Иван…

Очень вовремя, ведь из гостиной вышли родители — Нина с Игорем. Окинули парня внимательными взглядами, переглянулись… И понеслась…

Настоящее…

Ксюша с Иваном поднялись по все той же лестнице, на сей раз дверь придержал уже он, зашел в холл следом за женой, усмехнулся…

— Люстру сменили? — как-то сразу в глаза бросилось, что появилась новая — с еще большим количеством стекляшек… Страшно было представить, что будет, если грохнется.

— Да… Мама долго за ней охотилась и… вот…

Ксюша дождалась, пока муж поможет пальто снять, подошла к зеркалу, окинула себя взглядом… Разозлилась отчего-то… Выглядела, как перепуганный зайка… В черном платье свободного кроя, с жемчужными нитями на шее и запястье, с собранными на затылке волосами и испуганным взглядом…

— Все будет хорошо, маленькая. Мы справимся… — Иван сбоку подошел вплотную, к себе прижал, поцеловал в висок, глядя в сторону дверей, которым совсем скоро суждено было открыться, чуть смял ткань платья, накрывая плоский живот рукой… — Стая как-никак…

Ксюша позволила себе последнюю слабость — на секунду голову на его плечо положить, глаза закрыть, настроиться… И сразу выпрямиться, услышав:

— Добрый день, Иван…

И если при знакомстве поначалу Игорь с Ниной пытались делать вид, что их тон и взгляды дружелюбны, то теперь… Никто больше не притворялся…

Прошлое…

— Расскажите о себе, Иван…

Обед получался напряженным. Бродяга с Ксюшей чувствовали себя очень некомфортно — будто на экзамене. Причем на заведомо провальном…

Хватило всего пары взглядов на родителей, чтобы Ксюшина интуиция начала орать — не приняли. Чуда не случилось. И убедить их в том, что виной тому не Иван, а их собственные предрассудки, отчего-то казалось нереальным…

— Я учусь с Ксенией…

— Похвально. Хороший ВУЗ… Работаете?

— Да… Подрабатываю.

— Удается совмещать?

— С переменным успехом. Учеба страдает, конечно…

— Плохо… Учеба дает перспективы…

— А подработки — хлеб.

— А родня? — допрос вел Веремеев, Нина же только бросала на дочкиного избранника скептические взгляды.