Я заберу у тебя ребенка (СИ) - Невинная Яна Страница 6

Я отшатываюсь, прижимая руку к горлу, которое все еще саднит оттого, что Бакаев крепко сжимал его своей мертвой хваткой.

— Поехали, — резко командует он мне, доставая из нагрудного кармана платок и аккуратно вытирая им разбитые костяшки пальцев. Кровь на белой ткани кажется черной.

«Неужели у него целая коллекция этих платков на все случаи жизни?» — мелькает дурацкая невольная мысль.

— Куда? Зачем? — спрашиваю сдавленным голосом, глядя на поверженного Гену. Не возникает абсолютно никакого желания подойти и помочь ему. Но и радостного удовлетворения я не ощущаю. Внутри странная пустота.

— У меня складывается впечатление, — медленно выговаривает Бакаев, — что я не избавлюсь от тебя, пока собственноручно не отвезу в такое место, откуда ты до меня не доберешься.

Он хочет меня убить. Точно. Он задумал убийство, решил избавиться от досаждающей помехи. Теперь я уверена, что он на это способен. Холодный взгляд скользит по мне, промораживая до ледяных мурашек. Бакаев постоянно меня осматривает. Не понимаю, что он хочет обнаружить. Стою не двигаясь и оцепенев.

— Не собираюсь никуда с вами ехать, — бесполезно трачу слова.

Он надвигается на меня скалой и берет за руку, и я не могу сопротивляться, он тащит меня не оглядываясь, швыряет на переднее сиденье подогнанной охранником черной машины и усаживается на переднее место.

— Куда вы меня повезете? — истерично пищу, дергая ручку двери. Но замки уже заблокированы.

— Отвезу тебя в отель, переночуешь там, а утром посажу тебя на поезд, уедешь в свой Мухосранск. Что у вас за игры с мужем? — бросает с отвращением. — Негде было перепихнуться? Или ты так пыталась справиться с горем? — выплевывает оскорбление, уже направляя автомобиль в сторону шоссе.

— Вас не касается! — огрызаюсь.

— Да я вижу, что и тебя ничего не касается, Оксана. Муж тебя не особенно беспокоит. Бросила валяться на дороге. Что ты за жена такая? А еще борешься за право быть матерью моей дочери.

— Вы всех так осуждаете с первого взгляда, не разбираясь в деталях? Что вы за бизнесмен такой? Тяжело вам приходится в деловом мире вращаться с такими категорическими суждениями, — не сдерживаюсь от укола, получая в ответ только надменно приподнятую бровь. — А вообще, я в вас тоже ошиблась.

— Что это должно значить? — спрашивает грубо, явно скрывая возникший интерес. Я успела заметить, как он мимолетно промелькнул в его глазах, тут же спрятанный их хозяином за непроницаемой маской.

— Там, в перинатальном центре, я видела вас с женой до того, как согласиться на суррогатное материнство, — рассказываю, проваливаясь в болезненные воспоминания. — Вы с супругой показались мне такой любящей парой, вы так сильно заботились о ней. Я видела, как она страдает, и поэтому решила помочь вам.

— Помогла, спасибо, — язвительно «благодарит» Бакаев, — только потом, видимо, передумала, раз решила ребенка украсть.

— А вы бы смогли отказаться от своего ребенка?

— От своего — нет. Но она — не твоя. Ты знала, на что шла, когда подписывала договор, но нарушила его условия. Пошла на преступление.

«Тогда почему же я до сих пор не в тюрьме?» — спрашиваю его мысленно, но вслух, естественно, этого не говорю.

— Мне кажется, вы не совсем понимаете, в чем дело.

— И в чем же дело? Просвети меня, — позволяет мне продолжать.

Была — не была, открою ему правду. Да, будет неприятно, но у меня хотя бы появится шанс побороться за дочку.

— Я не виновата в том, что случилось. Мне сказали о вас совершенно другую информацию: что вы готовы на всё, чтобы ваша жена забеременела, даже использовать донорские яйцеклетки. Сказали, что яйцеклетки вашей жены нежизнеспособны, что эмбрионов из них не получится, и тогда я разрешила использовать свои яйцеклетки.

Я совершенно не думаю, когда это произношу, совсем не смотрю по сторонам, на дорогу, только на четкий красивый профиль мужчины напротив, слушающего меня с невозмутимым видом.

А между тем мы движемся по шоссе, мимо нас проносится множество фур, чьи водители преимущественно ездят в ночное время.

Кто только я выговариваю последнюю фразу, Бакаев впивается в меня ошарашенным взглядом.

Нас ослепляет свет фар от фуры, раздается оглушительный гудок.

Мы выехали на встречку!

Чтобы избежать столкновения, Бакаев резко выкручивает руль, но нас несет… несет… Мы переворачиваемся и летим в кювет…

Глава 7

Что-то взрывается, хлопает, бьет прямо в лицо. Осознаю, что сработала подушка безопасности, которая выстрелила, смягчая удар от столкновения с деревом, в которое мы влетели со всего маха. Мир перевернут вверх ногами, картинка плывет перед глазами, в ушах звенит, и я отключаюсь, не в силах цепляться за ускользающую реальность.

В следующее мгновение, а может спустя какое-то время, — не могу воспринимать четко, на меня наваливается чей-то вес. Чувствую, как меня берут под мышки и вытаскивают через разбитое боковое стекло, осколки впиваются сквозь одежду и ранят кожу.

В этот момент острый запах бензина касается обоняния, беспрерывно гудит клаксон, и этот звук вонзается в мозг, как острая игла. Меня обволакивают собой чужие объятия, и я пытаюсь посмотреть, кто и куда меня тащит, но сознание подсовывает привычные образы. Я с трудом соображаю, где я и что случилось, поэтому борюсь с этим человеком. Не хочу его рук на мне.

— Гена, отпусти! Отпусти!

— Да успокойся ты, шальная! — ругается над моей головой знакомый голос. — Сейчас тут всё рванет!

Наконец поднимаюсь на ноги и позволяю Бакаеву себя уволочь. Он все еще крепко меня держит, сковывая своими сильными руками, а потом останавливается возле большого дерева с толстым стволом и практически падает на землю, увлекая меня за собой.

Он подтягивает свое мощное тело вверх, усаживаясь спиной к стволу, а меня подтаскивает к себе на колени, вынуждая распластаться на спине лицом к нему.

Выглядывает из-за дерева и командует мне:

— Закрой уши!

— Что?.. — бормочу, не понимая, и тогда он, выругавшись, накрывает меня своим телом, склонившись корпусом выше пояса и обняв мое тело руками. Оглушительный взрыв сотрясает воздух и колышет ветви деревьев. Пытаюсь выскользнуть из захвата и посмотреть на горящую машину, но мне не удается, так как сильно кружится голова. Снова лежу на коленях Бакаева, его рука под моей спиной и затылком. И мне удивительно уютно.

— У вас кровь, — замечаю на лице Бакаева струйку, стекающую из раны. Правила оказания первой медицинской помощи проносятся в мыслях, но в то же время я знаю, что сейчас приедет скорая помощь и о нас позаботятся. Кто-то увидит горящую машину и обязательно вызовет неотложку. А нам просто лучше не двигаться.

Поднимаю пальцы вверх и осторожно касаюсь его виска, он тут же резко дергается от меня, плотно сжав челюсти.

— Необязательно так реагировать, я не заразная, — глупо шучу, упрямо не убирая руку и обрисовывая пальцами контур лица Бакаева. Мне всегда казалось, что Лиза полностью скопировала мою внешность, но теперь четко вижу, что овал лица у нее от папы. И глаза — у нее точно такой же цвет глаз. Насыщенный темно-зеленый, как хвоя.

— Что ты вытворяешь? — злобно шипит Бакаев и перехватывает мою руку, напоминая в этот момент гадкого тролля. Но, в отличие от сказочного существа, этот мужчина очень красив. Щетина его не портит, а лишь придает мужественности. Нагло его рассматриваю, используя уникальный случай. Не думаю, что мне еще раз представится такая возможность.

Благородный профиль, идеально вылепленные губы, тонкая черная кайма вокруг зеленых глаз делает их еще более выразительными. Только вот оттого, что он постоянно презрительно морщится и хмурит брови, красивое лицо напоминает зловещую маску.

— Не нужно быть таким грубым, — усмехаюсь, наконец опуская руку. — Тогда и вы меня не трогайте.

— Лежи спокойно, до приезда скорой тебе лучше не двигаться. Мне кажется, у тебя сотрясение.

— Не хочу лежать на вас! Лучше положите меня на землю, — исторгаю свою нелепую просьбу и пытаюсь переместиться с колен Бакаева.