Bad idea - Ана Эспехо Страница 6

Я всегда держусь в стороне от парней такого уровня, избегая проблем и неприятных знакомств. За исключением сегодняшнего дня. В университете меня считают обычной студенткой, живущей в своем маленьком, замкнутой мирке, из которого я выбираюсь только для учебы. В ней я действительно хороша на фоне чересчур озабоченных студентов, думающих одним местом. За подобные мысли меня бы сочли старомодной, но я не трясусь при виде привлекательного мужика и не желаю забраться к нему штаны или впустить его в свои трусики. По правде говоря, никто туда больно и не стремится…

Сильнее всего меня задевает безразличие и отсутствие. Если ты не соответствуешь стандартам и каждый день не хвастаешься перед подругами о жарких ночах, проведенных в постели с очередным незнакомым красавчиком, ты автоматически не представляешь ценности и интереса…

Подхожу к своему любимому столику около окна, освещенного лучами солнца, и швыряю сумку на стол. Слишком громко, чтобы остаться не замеченной. Я намеренно привлекаю к себе внимание. Его внимание… Снова. Сажусь на скамью так, что мои ноги оказываются раздвинутыми в стороны – всё как Хард любит – и кладу перед собой рюкзак, несколько минут копаясь в его содержимом. Волосы спадают мне на лицо, но я знаю, что брюнет наблюдает за мной. Мои оголенные ноги не дают Тому покоя, а моё платье слишком короткое и безобразно задирается, чтобы опустить такую картину из виду.

Раскладываю на столе свои конспекты с учебниками вместе с фруктами и злаковыми батончиками, и не обращая внимание на кареглазого придурка, возвращаюсь к более важным делам. Распущенные волосы скрывают мою улыбку от посторонних глаз, и я буквально кожей чувствую, как Харда передергивает от возмущения и негодования. Ведь он почтил мою персону своим вниманием, да, третий раз день, а я предпочла ему свои дурацкие книжки и тетрадки. Моментами мне кажется будто я слышу размеренное и отрывистое дыхание Томаса, справляющегося со своим разочарованием и злостью.

На самом деле до меня долетают отдельные фразы разговора шаловливой троицы. К своему ужасу, я понимаю, что впитываю как губка каждое слова, ожидая какой-то важной информации, которую мне удастся использовать себе на пользу. И все моё здравомыслие улетучивается, затуманиваясь ожиданием…

– Ты чего какой дёрганый, Хард? – Несколько минут назад я поставила вашего дружка на место на потеху любопытным зевакам. Нанесенная обида еще слишком свежа, чтобы забыть и смириться. О, и кстати, вы знали, что в реальности Том Хард – это малыш Томми?

Брэд подталкивает сидящего рядом Адама, призывая друга к совместным издевательствам над Томом. Британцу требуется несколько томительных секунд, чтобы заставить себя оторвать взгляд от меня и сразить невозмутимостью своих друзей, оставляя их вопрос без ответа. То и дело карие омуты Харда возвращаются ко мне и пытаются считать любые доступные взгляду эмоции на моем лице. Я изо всех пытаюсь сохранять хладнокровие и не забиться в конвульсиях от раздирающего и бурлящего смеха в груди. Ему нужно любое подтверждение того, что я сдержу свое слово и буду держать язык за зубами. Я не злопамятная и если даю обещания, то всегда их держу. Но почему-то сейчас так велик соблазн включиться в игру и использовать слабости Харда шантажируя напыщенного подлеца, возомнившего себя центром вселенной для юных и слегка озабоченных студенточек. Вопрос только в том, кто мне поверит. Представительницы прекрасного пола ополчатся на меня и посчитают, что я просто завидую и нарочно пытаюсь опорочить репутацию Харда. По сексуальным меркам Томас Хард, конечно, гуру в постели. Каждая уважающая себя девчонка желает провести ночь с ним и мечтает рассказать своим подругам о его сексуальном мастерстве, чтобы жалкие неудачницы, которым не перепало, сдохли от зависти. Зависть, вызванная отсутствием предложения покувыркаться в постели с таким красавчиком как Том, трансформируется в месть. Из обычной студентки я превращусь в мстительную особу, которой не достался лакомый кусочек. Такой расклад меня не устраивает.

Мне часто приходится сталкиваться с кареглазым ловеласом на уровне существования двух параллельных вселенных, которые никогда не должны были пересечься… Сегодня определенно что-то пошло не так. Чаще всего наше столкновение – это грубое и намеренное вторжение Харда в моё спокойное и тихое личное пространство, которое он обязан разрушить. Но нарушение пространства не идет ни в какое сравнение с разбитыми сердцами.

– Он давно без девушки. У него обет воздержания. – Адам незамедлительно включается в игру под названием «выбесить Харда», которая обычно заканчивается бурной реакцией брюнета и его попытками исчерпать конфликт громкими вечеринками с халявным бухлом.

Изображая безразличие поглядываю на парней, профессионально делая вид, что поглощена выполнением очередного задания. Обычно так и происходит: я прихожу в столовую, чтобы перекусить и сидя в дальнем углу, заняться кучей конспектов и книг; а все остальные приходят, чтобы засвидетельствовать свои ночные достижения, занимая места в первом ряду.

– Я завязал с ними! Они ебут мне мозг! – Томас отнекивается, игнорируя насмешки друзей, которые мастерски находят его слабое место и метко наносят удары. Демонстрируя спокойствие, Хард, сложив руки на груди, мёртвой хваткой впивается в предплечья, скрывая злость. Для молодого парня он слишком часто сталкивается с этой эмоцией и лишь за редким исключением срывается.

Хард сидит напротив своих друзей за именным столиком, принадлежащим их троице. В самом сердце университетской столовой, где каждый попадает под пристальное внимание пронзительных карих глаз. При этом являясь центром этой маленькой вселенной.

– Это в их натуре. Ты ебёшь их, а они тебя. – Умозаключение великого человека, позволяющего девушкам помыкать собой ради регулярного секса. Фраза долетает до моего слуха и неприятно вонзается в сердце. Почему-то мне становится жутко обидно за всех девушек. Но самое интересное, что им абсолютно плевать. Главное – регулярность встреч с такими парнями, чей разговор я стараюсь подслушать.

– Заделался философом, Брэд?! – Хард оскаливается, сверкая недобрым взглядом и даже на расстоянии я чувствую непреодолимое желание сорваться с места и убежать прочь. Подальше от этих людей и своих собственных, диких мыслей, толкающих меня на опрометчивые поступки.

– Это истина жизни. – Адам поддерживает собрата, докуривая сигарету, выпуская остаточный дым Тому в лицо.

Райт всегда казался мне менее опасным и заносчивым говнюком из их троицы. Несколько месяцев мы ходили на спецкурс по философии и неплохо общались в рамках практических заданий во время лекций. Хард тогда поднял его