Одна ночь в Санта-Монике (СИ) - Нико Дарк Страница 7

Мы с Аароном уже несколько минут ехали в неизвестном направлении. Я хотела попросить увезти меня к подругам, или к брату, или на южный полюс, но на самом деле я хотела оставаться в этой машине как можно дольше. Кусаю губу и смотрю в одну точку. Снова все летит к чертям собачьим, я даже разорвать отношения не могу нормально. Аарон что-то говорит, но я не слышу и прошу повторить.

— Переживаешь?

Киваю в ответ и дальше тону в мыслях. Провожу руками по длинным волосам. Вчера я хотела их состричь и думала, что этот нет значение. Утром самым страшным казался разговор с подругами, сейчас вся моя жизнь — ночной кошмар, из которого я не могу выбраться.

— А вдруг он умер?

Аарон смеется и рукой касается плеча, слегка сжимает.

— Этого не может быть, я проверил перед выходом. Разве ты не помнишь? — спрашивает он, а у меня в голове пустота. — Он тебя раньше бил?

Я отвечаю слишком бойко, будто с обидой, будто пытаюсь сгладить углы.

— Ричард, конечно, не подарок, но ни разу не поднимал на меня руку.

— Но ты все равно переживаешь? Думаешь, он может что-то сделать с тобой?

«Все, что угодно», — промелькнуло в голове, но вместо этого я спрашиваю:

— Зачем ты печешься обо мне? Не ты ли сказал вчера про одну ночь?

— Я бы уехал, если бы не телефон, а потом все произошло само собой. В конце концов, я просто поступил так, как поступаю обычно.

— Защищаешь женщин, которых снял на одну ночь?

— Нет, спасаю мир от мудаков.

— Ты коп?

— Разве я похож на копа?

Само собой нет, напротив, он выглядит как тот самый преступник, на кого будет объявлена охота.

— Ты киллер? — с опаской спрашиваю.

— Значит, ты такого о нас мнения, — Аарон задорно смеется.

Даже если бы я угадала, они не признались бы. Ясно только, что у них одна профессия на двоих. Дальше продолжать разговор бессмысленно, называю адрес и еду, отвернувшись к окну. Как только Аарон паркуется, я выскакивают и иду к багажнику, чтобы достать чемодан.

— Я помогу.

— Сама справлюсь, — в двух словах столько желчи. Аарон не обращает внимания, берет чемодан, ставит рядом и расправляет ручку.

— Это я по поводу Ричарда, я помогу все уладить с ним.

— Ты уже помог, больше не нужно, — хвастаюсь за ручку чемодана и делаю шаг.

— Я правда могу сделать так, чтобы он тебя больше не беспокоил, — он снимает очки и вешает за одну дужку на ворот футболки.

— И он останется в живых? — смотрю на него с прищуром. Он слегка закатывает глаза, будто устал от подозрений, но в карих, почти черных глазах, пляшут смешинки. — И что взамен?

— Ничего. Просто жест доброй воли.

— Спасибо, буду признательна, — кусаю губу и ухожу, когда оборачиваюсь он уже садится в машину.

— Береги себя, — кричит он вдогонку, я не оглядываясь, машу рукой. И больше мы не увидимся, и нет совершенно никакой уверенности, что он поможет мне с Ричардом. Это только мое дело, только моя проблема.

3

Две недели подряд работаю без выходных. Салон красоты мне уже снится по ночам, один запах кофе, который выплескивает старая кофемашина в комнате отдыха, вызывает приступ тошноты. Но я готова жить на работе, лишь бы не думать ни о чем, лишь бы не было свободного времени на пустые разговоры с подругами, развлечения или поездки к отцу в Ланкастер. Я погружаюсь с головой в работу каждый раз, когда расстаюсь с кем-то. И мой начальник очень этому рад. Однажды, когда кто-то уволился без предупреждения, он даже спросил меня об отношениях, будто намекая, как скоро я растанусь и смогу пахать как проклятая лошадь. Я готова была ему врезать или уволиться, но он вовремя извинился и никогда больше не задавал бестактных вопросов. Когда две недели назад я попросила дополнительные смены, он все понял и едко ухмыльнулся, но мне было плевать.

Салон работает с десяти часов утра до позднего вечера. Я пришла туда администратором, но потом прошла курсы косметолога и теперь могу делать разные уколы красоты, массажи, маски и все, что предложено в прайс-листе. У меня свой кабинет, чистый и уютный, в белых тонах, чтобы у клиентов были ассоциации со стерильными палатками частных клиник. На подоконнике стоят искусственные цветы, на стене красуется сертификат, на столе фото с подругами. Незримо на снимке присутствует и мой брат, это он его сделал, когда мы безудержно веселились, а он пообещал нас увезти домой. Это было так давно, с тех поры мы стали такими занятыми.

После школы я дважды поступала в колледж, но бросала, потом были курсы медсестры и попытки заниматься чем-то там на фрилансе. Блогеры обещали миллионы в кармане и много свободного времени, но я так и не разгадала всех секретов удаленной работы. По силам оказались лишь курсы косметолога, но, кажется, я нашла именно то, что мне по душе. Я делаю женщин красивыми, а значит я делаю их счастливыми. Не это ли секрет простого жизненного счастья. Вот бы еще самой найти это счастье.

Платят здесь хорошо, а клиентов всегда много. Только долго работать в режиме «меня бросил парень, и я хочу забыться» невозможно, поэтому через две-три недели обычная простуда берет надо мной верх, и ставит жизнь на паузу. Это знают и мои подруги-соседки, и начальник, и коллеги. Поэтому никто не удивился, когда я не вышла на работу. Утром градусник сказал, что у меня 38,7, голова трещит, и жутко ноет тело. Через пару дней мне станет легче, потом мы с Вероникой и Катрин устроим небольшую вечеринку, и все вернется в привычное русло. Работа, сериалы по вечерам или боулинг по средам, иногда клуб по пятницам, если мы все оказались свободны, а еще раз в две-три недели поездка в Ланкастер. Там бесконечные разговоры о здоровье бабушки, алкоголизме отца, артрите тети, которые ни один врач не подтвердил. Еще будут прогулки в парке, маджонг с бабулей, телевизор перед сном и неловкие вопросы о замужестве.

Когда ты единственный ребенок в семье, то родители от тебя постоянно ждут внуков. Моим родителям плевать. Мать звонит редко, а в последний раз мы виделись пять лет назад. Отец перебивается случайным заработко, пьет и живет