Сильвейн Рейнард - Искупление Габриеля Страница 86

Эйприл сжалась, словно ее ударили, и быстро вернула ему букет. Саймон хотел спросить, чем вызвана такая резкая перемена в ее настроении, но в это время лифт остановился. Двери открылись. Эйприл обошла Саймона и быстрым шагом направилась к двери своей квартиры. Ее босоножки гулко стучали по полу.

– Эйприл! Постой!

Саймон побежал за ней, не выпуская из рук букета.

Эйприл торопливо вынула из рюкзака ключи, открыла квартиру и вошла внутрь с явным намерением захлопнуть дверь перед носом Саймона.

– Подожди немного. – Он взялся за торец двери.

– Не стоило лететь сюда и тратиться на розы, чтобы поглумиться надо мной. Я и так знаю, что лишилась девственности.

– О чем ты говоришь? У меня и в мыслях не было глумиться.

– Ты, наверное, уже и друзьям своим рассказал. Представляю, как вы весело гоготали надо мной. Это ведь так просто. Кто я такая? Наивная девчонка, которую воспитывали в строгих христианских правилах. Достаточно пару раз сводить ее куда-нибудь, вскружить ей голову, и она забудет про все правила и отдастся тебе, как старшеклассница на школьном балу.

– Все было совсем не так, – сердито возразил Саймон.

– После нашего уик-энда ты просто исчез. Ни одного звонка. Даже короткой эсэмэски не прислал. Наступает новый уик-энд, и ты вдруг появляешься. Неужели так сильно между ног зачесалось, что ты полетел сюда?

– Разумеется, нет! Позволь мне хоть слово сказать, и я все объясню.

– Нечего объяснять, Саймон. Я не девка-давалка. Забирай свои красные розы и возвращайся в Вашингтон. Хвастайся одержанной победой. Этого я запретить тебе не могу. Но будет лучше, если ты попридержишь язык, пока я не расскажу о случившемся своим родителям. Не хочу, чтобы отец узнал из газет, как я напилась и после второго свидания улеглась с тобой. – Эйприл снова попыталась закрыть дверь, однако Саймон не позволил:

– Давай поговорим. Можно мне войти?

– Нет.

Саймон прильнул к двери и почти шепотом продолжал:

– Я приехал, потому что захотел тебя увидеть. А красные розы выбрал… Мне показалось, что они тебе понравятся.

Эйприл все так же сжимала ручку двери и молчала.

– Давай куда-нибудь сходим пообедать и заодно поговорим. Если тебе не понравится то, о чем я собирался тебе сказать, я сяду на ближайший самолет и ты больше меня не увидишь.

Ее зеленые глаза подозрительно сощурились.

– И что же такого ты собирался мне сказать?

– Ты мне нравишься.

– И только?

– Да. Ты считаешь это недостаточным основанием?

– А как же твой отец и его избирательная кампания? Он же у тебя мечтает стать президентом.

У Саймона округлились глаза, но через несколько секунд он справился с замешательством:

– Отец просил показать тебе достопримечательности Вашингтона. Я выполнил его просьбу. На этом политика закончилась.

– Я тебе не верю. – Голос Эйприл звучал тихо. Казалось, она вот-вот расплачется.

– Если не веришь мне, то повысь градус доверия к себе. Эйприл, ты умная, привлекательная девушка. Я бы не стал приглашать тебя в Хэмптонс и угощать «Мохито», если бы дело касалось одной лишь политики.

Судя по выражению ее лица, Эйприл по-прежнему ему не верила.

– Я не привык разбрасываться такими словами. Так что поставь розы в воду и давай сходим куда-нибудь пообедать.

Саймон протянул ей розы, добавив к ним застенчивую улыбку.

Эйприл смотрела на цветы и размышляла, как ей поступить.

– Ладно, – наконец сказала она, впуская Саймона в квартиру. – Но больше никаких «Мохито».

– Честное скаутское, – отсалютовал Саймон и закрыл дверь.

Глава сорок пятая

Длинный уик-энд на День труда закончился. Джулия и Габриель вернулись в Кембридж, чтобы начать учебный год. Габриель – в Бостонском университете, где он вел семинар у аспирантов и читал лекции дипломникам. Джулия – в Гарварде.

Во вторую неделю сентября Габриель отправился на прием к опытному и весьма уважаемому урологу. Джулия порывалась пойти с ним, но назначенное время совпадало с ее семинарскими занятиями, пропускать которые было очень нежелательно. Поэтому Габриель пошел туда один.

Домой он вернулся к обеду.

– Ну как? – сразу же спросила Джулия.

– И тебе добрый вечер. – Он быстро поцеловал жену и тут же отошел, разглядывая ее. – До сих пор не могу привыкнуть к твоим очкам, – признался он, касаясь черепаховой оправы.

Джулия машинально поправила очки, затем сняла:

– Мне они нужны только для чтения. Во всяком случае, так мне сказал оптик.

– В них ты похожа на сексапильную библиотекаршу. Думаю, мы захватим твои очки в кабинет и познакомим их со всеми чудесами настольного секса.

Джулия засмеялась:

– Не пытайтесь отвлечь меня, профессор Эмерсон. Сейчас меня больше интересует не настольный секс, а результаты твоего похода к урологу.

Улыбка Габриеля потускнела.

– А если я пообещаю тебе серию восхитительных оргазмов? – прошептал он, поднося к губам ее пальцы. Он принялся целовать ей руки, слегка закусывая кожу.

– Звучит очень привлекательно. Но я все же сначала хочу узнать, что́ тебе сказал уролог.

Габриель повел Джулию к кухонному столу:

– А если я пообещаю тебе упоительный кухонный секс, которого ты еще никогда не испытывала?

Габриель усадил ее на край стола и развел ей ноги так, чтобы самому встать между ними.

– Ты как-то усиленно пытаешься отвлечь меня сексом. Я начинаю волноваться. Что-то случилось? Прошу тебя, расскажи.

Габриель плюхнулся на ближайший стул:

– Ты что-нибудь готовила или Ребекка о нас позаботилась?

– Ребекка сделала лазанью.

Джулия спрыгнула со стола и достала из холодильника банку кока-колы. Перелив содержимое в высокий стакан и добавив туда льда, она подала напиток мужу.

– Освежись. Надеюсь, врачебный диагноз не отбил у тебя аппетита.

– Врач сомневается в успехе, – сказал Габриель, резко ставя бокал на стол.

– Дорогой, – прошептала Джулия и села рядом, положив свою руку поверх его руки.

– Если они не смогут вернуть мне способность к зачатию, остается искусственное оплодотворение. Здесь врач почти уверен в успехе. Но мне нужно сдать анализ на жизнеспособность спермы. Когда он получит результаты анализа, то будет решать, стоит ли записывать меня на операцию. На анализ я уже записался. Это на следующей неделе.

– Что еще он говорил?