Наум Синдаловский - Пушкинский круг. Легенды и мифы Страница 29

Памятник, выполненный по проекту скульптора М. В. Белова и архитектора В. С. Васильковского, представляет собой грустную фигуру писателя, заключенного в тесную клетку ограды среди фонарей и деревьев, сквозь которые он, не глядя на Казанский собор, исподлобья наблюдает за суетой Невского проспекта.

Бронзовую фигуру печального писателя в городе прозвали «Тугодумом», а место встречи на Малой Конюшенной улице у памятника — соответственно — «У тугодума».

Еще одним незаурядным человеком из пушкинского литературного круга был дипломат, поэт-драматург, композитор — Александр Сергеевич Грибоедов.

С детских лет Грибоедов считался вундеркиндом. Достаточно сказать, что в Московский университет он поступил в 11-летнем возрасте. В Петербурге Грибоедов впервые появился в 1815 году. С 1817 года служил в Коллегии иностранных дел. В 1824 году закончил работу над комедией «Горе от ума», отрывки из нее на следующий год напечатали в альманахе «Русская Талия». Тогда же впервые о комедии высказался Пушкин: «О стихах я не говорю, половина должна войти в пословицу». И действительно, если верить городскому фольклору, общее мнение на этот счет оказалось единодушным. Наиболее удачно его сформулировала одна богатая меценатка, она будто бы заявила: «Мне очень понравилось „Горе от ума“! Написать пьесу из общественных поговорок — это мило со стороны Грибоедова». До сих пор эти поговорки так и называют: «Грибоедовские».

Сохранилась легенда, что план «Горя от ума» Грибоедов разработал во сне.

Первую постановку отдельных сцен комедии осуществили в 1829 году. Петербургская театральная публика, хорошо знавшая комедию в списках, поразилась, насколько изуродовали ее на сцене, а наиболее откровенные острословы утверждали, что «после цензора в ней осталось много горя и никакого ума».

А. С. Грибоедов

О композиторских способностях А. С. Грибоедова мы можем судить по звучащему не так уж редко на радио, его прелестному вальсу. Но в фольклоре музыкальный талант А. С. Грибоедова тоже нашел своеобразное отражение. Сохранилось предание о композиторе Алябьеве — друге Грибоедова. Если верить фольклору, знаменитый Алябьев в своих произведениях часто использовал мелодии, услышанные от их автора — А. С. Грибоедова.

В последний год жизни Пушкин сблизился с известным петербургским издателем и журналистом, отличавшимся завидной предприимчивостью, деловитостью и энергией Андреем Александровичем Краевским. Его настоятельно рекомендовал для работы в основанном Пушкиным журнале «Современник» друг поэта профессор Петербургского университета академик П. А. Плетнев. Произошло это в 1836 году.

Краевский — побочный сын незаконной дочери екатерининского вельможи, генерал-губернатора Москвы и Петербурга Н. П. Архарова. Обладая выдающимися способностями, он в 15 лет поступил на философский факультет Московского университета. Впервые в Петербург приехал в 1831 году. Сотрудничал в нескольких петербургских журналах, затем привлекается Пушкиным к работе в «Современнике». С 1839 года издавал журнал «Отечественные записки», газеты «Голос», «Санкт-Петербургские ведомости» и многие другие столичные популярные издания.

В фольклоре Краевский известен издевательским прозвищем «Литератор КраеЖский», полученным им от собратьев по перу за настойчивую приверженность к варианту «петербурЖский» в спорах о том, как правильно писать это слово — через «г» или через «ж».

Последние годы Краевский жил в собственном доме по Литейному проспекту, № 36. Наряду с другими названиями, этот хорошо знакомый многим петербургским литераторам «Дом на Бассейной» известен и как «Дом Краевского».

Похоронен Краевский на Новодевичьем кладбище.

Среди литературных знакомых Пушкина числились и такие одиозные фигуры XIX столетия, как Николай Греч и Фаддей Булгарин. В литературном Петербурге иначе как «Братья-разбойники» их не называли. Происхождение этого коллективного прозвища фольклорная традиция связывает с Пушкиным. Будто бы однажды на одном обеде, увидев цензора Семенова, сидящего между Гречем и Булгариным, Пушкин воскликнул: «Ты, Семенов, точно Христос на Голгофе». Согласно библейской версии, Христа распяли вместе с двумя разбойниками, и его крест находился как раз посередине.

Вторая их кличка среди петербургских литераторов была: «Грачи-разбойники». Николай Иванович Греч в течение десяти лет служил в Петербургском цензурном комитете, а Булгарин, до 1825 года исповедовавший весьма демократические либеральные взгляды, после восстания декабристов занял откровенно верноподданническую охранительскую позицию и заслужил в Петербурге славу беспринципного литературного осведомителя Третьего отделения.

Пушкин глубоко презирал Булгарина именно за это. Он хорошо знал ему цену. Если верить воспоминаниям современников, то однажды, с присущим ему ядовитым сарказмом, Пушкин сказал о Булгарине, что «где-нибудь в переулке он с охотою с ним встретится, но чтоб остановиться и вступить с ним в разговор на улице, на видном месте, на это он — Пушкин — никогда не решится». Известна убийственная эпиграмма на Булгарина. Считается, что она принадлежит Пушкину. Ее со смаком повторял весь читающий Петербург:

К Смирдину как ни придешь,Ничего не купишь,Иль Сенковского найдешь,Иль в Булгарина наступишь.

Торжественный обед у А. Ф. Смирдина А. П. Брюллов. 1832 г.

Правда, Владимир Соллогуб иначе смотрит на авторство этого блестящего шедевра. Он вспоминает, как однажды они вместе с Пушкиным зашли в лавку Смирдина.

‹‹Я, — пишет Соллогуб, — остался у дверей и импровизировал эпиграмму:

Коль ты к Смирдину войдешь,Ничего там не найдешь,Ничего ты там не купишь.Лишь Сенковского найдешь.

Эти четыре стиха я сказал выходящему Александру Сергеевичу, который с необыкновенной живостью закончил:

Иль в Булгарина наступишь››.

Биография Булгарина путанна, полна приключений и окрашена в авантюрные тона скандалов. Он был сыном польского шляхтича. Учился в Петербургском сухопутном шляхетском корпусе. Служил в Уланском полку и в 1806–1807 годах воевал против Наполеона. Затем его уволили из армии «вследствие плохой аттестации». После этого он перебрался в Париж и вступил в Польский легион войск Наполеона. В его составе участвовал в походе на Россию. Был взят в плен русскими войсками. После войны жил в Польше и Литве.

В Петербург Булгарин приехал в 1819 году из Варшавы. В 1822 году начал издательскую деятельность, а с 1825 года совместно с Гречем начал издавать частную литературно-политическую газету исключительно реакционного толка «Северная пчела», ее Николай I в минуты откровенности называл: «Моя газета».

Ф. В. Булгарин

Булгарин был неплохим журналистом, но в литературной среде его презирали за беспринципность и сотрудничество с властями. В России это всегда отдавало дурным запахом. Рассказывают, как во время одного магнетического сеанса, до которых был весьма охоч тогдашний Петербург, некая ясновидящая вдруг прервала свои ответы на вопросы и, задыхаясь от волнения, проговорила: «Остановите, не впускайте! Сюда по лестнице подымается дурной, нехороший человек. У него железный ключ в кармане. Мне тяжело! Мне больно! Не пускайте, не пускайте!» Вдруг дверь с шумом распахнулась, и в залу влетел, запыхавшись, опоздавший к началу сеанса Булгарин. Публика взорвалась от хохота. «Фаддей! У тебя есть ключ в кармане?» — спросил его присутствовавший здесь Греч. «Конечно, — ответил Булгарин, — ключ от моего кабинета у меня в кармане». И Фаддей Венидиктович вытащил из кармана большой железный ключ. Публика замерла и оцепенела. Тут же нашлись несколько человек, попросивших Булгарина удалиться.

Если это не было заранее подготовленной мистификацией, то эпизод неплохо характеризует отношение петербуржцев к Булгарину.

Редакция «Северной пчелы» находилась на Мойке, в доме № 92, принадлежавшем Гречу. Здесь же размещалась и типография. Дом хозяин держал, как тогда говорили, открытым для всего театрального, художественного и литературного мира Петербурга. Особенно многолюдны были «четверги», устраиваемые Гречем. В историю петербургской культуры дом вошел под именем «Гречев дом».

Николай Иванович Греч, в отличие от своего соиздателя, никогда не опускался до откровенного «литературного разбоя». Со многими собратьями по перу, в том числе с Пушкиным, он оставался корректен и сумел сохранить дружеские отношения.

Острие же демократической критики в основном направлялось на Булгарина. Следы этой борьбы сохранились в фольклоре: Однажды в Никольском соборе во время отпевания писателя Н. А. Полевого Булгарин хотел ухватиться за ручку гроба. Но актер В. А. Каратыгин оттолкнул его, сказав при этом: «Уж ты довольно поносил его при жизни». С легкой руки Пушкина, Булгарина называли «Видоком», по имени знаменитого французского сыщика. Известен анекдотический случай, когда в газетах объявили о продаже в книжных лавках литографированного портрета этого пресловутого француза. Некоторое время покупателям выдавалось изображение Булгарина.