Игорь Закурдаев - Владимирский централ. История Владимирской тюрьмы Страница 13

На вооружении у тюремной охраны в основном были револьверы. Каждый надзиратель давал подписку о годичной службе, ему предоставлялся один выходной день в неделю. Большинство надзирателей были крестьянами из близлежащих деревень, находящихся на расстоянии 5-10 верст от изолятора. Для многих изолятор был подсобным заработком, с ними не проводили каких-либо занятий. Было предложено начальнику изолятора «для надлежащего надзора укомплектовать состав преимущественно из членов партии и демобилизованных красноармейцев».

В отчетах Главного управления мест заключения в административно-пенитенциарной части в 1925 году отмечалось: «…материальное положение надзора исправдомов в отчетном периоде значительно улучшилось; младший надзиратель получил прибавку 5 рублей 53 копейки и старший надзиратель — 7 рублей 50 копеек. Гораздо лучше стало обстоять дело с обмундированием, которое куплено в отчетном периоде для надзора и администрации во всех уездных исправдомах, а также пополнено и в губисправдоме. Квартирами, отоплением и освещением надзор пользуется бесплатно только в трех исправдомах: во владимирском, ковровском и муромском, и то не весь, а только на 45–50 %. Паек нигде не выдается». Порядок караула в губисправдоме оставался не на должном уровне, часть военных постов, занимаемых конвойной командой, из-за некомплекта личного состава снята и передана для охраны губисправдома. Таким образом, конвойная команда занимает в губисправдоме только четыре наружных поста вместо пяти, полагающихся по расписанию.

В этом отчете также сообщалось о побегах из исправдомов, находящихся на всей территории губернии. Так, в 1925 году было 10 побегов с общим числом бежавших 12 человек, из них четыре побега из стен исправдомов (места расположения исправдомов не разглашались) и пять с внешних работ. Причиной побега из стен исправдомов являлось халатное отношение к служебным обязанностям со стороны надзора, за что виновные были уволены со службы и привлечены к ответственности. Побеги с внешних работ носили скорее характер самовольных отлучек, и большинство ушедших происходило из числа крестьян. Возвращались они из отлучек сами. Мерами против побегов были увольнение и смена негодного к службе надзора, предание суду и более осторожный отбор заключенных при отправке их на внешние работы.

В характеристике постановки культурно-просветительской работы в местах заключения губернии отмечалось: «…усилившаяся к концу прошлого отчетного периода просветительская деятельность в некоторых уездных исправдомах стала замирать, а в других остановилась вовсе. Причины этих явлений следующие: штатных учителей-воспитателей не имеется, и бюджеты урезаны, а отсюда сокращение числа шкрабов (школьных работников). Кроме того, уездные уполномоченные очень мало уделяют внимания этой работе, всегда почти отказывая в просьбах начальникам исправдомов о высылке докладчика или лектора, мотивируя отказы тем, что нет средств для работников. Большим минусом в работе является неутверждение испрашиваемых средств на эту работу или урезывание ее до такой суммы, что ее хватает только на одни газеты, не говоря о других надобностях, в общем и целом культурно-просветительская работа в уездных исправдомах замирает, и, видимо, всерьез и надолго. Что же касается губернского исправдома (Владимирская тюрьма), то здесь культурно-просветительская работа, несмотря на ограничения средств до 800 рублей на год, начинает усиливаться. Так, например, организован струнный оркестр, куплены парики, гримы и часть книг, средства на покупку которых были отпущены из сумм Бюро принудработ, в результате чего участились постановки спектаклей».

В отчетах начальника губернского исправдома за 1925–1926 годы сообщалось, что в тюрьме созданы и работают кружки: хоровой (в нем состояло 22 человека, руководил хором срочнозаключенный Шишкин); шашечно-шахматный (состоял из 15 человек, руководил кружком старший врач тюремной больницы Булыгин). Также в отчетах говорилось о том, что интерес к работе шашечно-шахматного кружка со стороны заключенных огромен, но деятельность тормозится из-за отсутствия досок, шахмат и шашек. В драматическом кружке состояло 25 человек, из них пять женщин. Кружком руководил срочнозаключенный Игумнов. Единственным недостатком в работе кружка оставалось отсутствие декораций.

К 1926 году в губисправдоме сеть кружков разрастается, появляется музыкальный, в котором состояло 12 человек; руководил кружком срочноосужденный Калмыков. Инструменты большей частью принадлежат губисправдому. Преобладали струнные, духовые, если имелись, то принадлежали заключенным.

Велась в исправдоме также и лекционная работа, для этой цели командировались парторганами лекторы из других учреждений, а также из числа заключенных. «Эта работа выражается в следующем: делаются доклады по вопросам советского строительства, которых в январе месяце было два, и путем научно-популярных лекций, которых в месяц было две, на тему «О сифилисе». Кроме того, в эту же работу входит чтение устраиваемой живой газеты, которая имеет 3 отдела. Редко, но все же происходят антирелигиозные диспуты, на которых выступает известный лектор тов. Еремеев и в качестве оппонентов священники из числа заключенных. Интерес к устраиваемым лекциям, докладам, живой газете и диспутам со стороны заключенных громадный.

При губисправдоме работает юридическое бюро, в котором юридическая помощь заключенным оказывается бесплатно. Имеется книга регистрации всех без исключения заявлений, как следственных, так и заключенных. Таким образом, за январь месяц через юридическое бюро прошло и зарегистрировано 717 заявлений. Кроме того, в порядке циркуляра губсуда и губинспекции мест заключения от 8 декабря 1924 года № 30 оказание юридической помощи производится и членами коллегии защитников губсуда, которые в силу этого циркуляра посещают юридическое бюро 4 раза в месяц, т. е. еженедельно. Для регистрации этих посещений ведется книга, из которой видно, что задачи, возложенные на коллегию защитников циркуляром № 30, ими выполняются.

В бывшем помещении тюремной церкви устроен клуб, в котором имеется сцена. Вместимость клуба 500 человек. Для укрепления самодеятельности заключенных учреждена культурно-просветительская комиссия из заключенных высшего и среднего разрядов под председательством зав. учебно-воспитательной частью».

В помещении клуба была организована библиотека, в которой насчитывалось 1972 тома книг, из них 60 % старых журналов «Исторический вестник», «Обозрение». Впрочем, отмечалось полное отсутствие книг по сельскому хозяйству. Кроме того, для некоторых кружковых занятий отведены специально отдельные камеры по отделениям.

В клубе исключительно силами заключенных устраивались спектакли и концерты. Так, за январь 1926 года было поставлено семь спектаклей. Кроме того, одновременно с устройством спектаклей, после окончания пьесы, выступал хор, а во время антрактов играл струнный оркестр. Программа каждого устраиваемого вечера соответствовала задачам коммунистического просвещения и воспитания. Естественно, посещение театра было бесплатным для всех. Впрочем, как отмечали инспектирующие, «не всегда результат пьесы и игра может воздействовать на психику заключенных. Большой минус в работе — это то, что перед спектаклем не разъясняется зрителям смысл той или иной пьесы, что усугубляется еще отсутствием соответствующих декораций».

К 1929 году система исполнения наказаний формировалась в условиях массовой безработицы, нэпа и отсутствия государственных промышленных проектов. Крупный частный капитал был уничтожен, а государству масштабные проекты были пока не под силу. Большая часть мест заключения находилась на балансе губернских, областных, краевых исполкомов.

НАРОДНЫЙ КОМИССАРИАТ ЮСТИЦИИ

Главное управление мест заключения

(10.1917 г.-05.1918 г.)

Центральный карательный отдел

(05.1918 г.-10.1921 г.)

Центральный исправительный трудовой отдел

(10.1921 г.- 12.10.1922 г.)

НАРОДНЫЙ КОМИССАРИАТ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ

Центральное управление лагерями принудительных работ

(15.04.1919 г.-17.05.1919 г.)

Отдел принудительных работ

(17.05.1919 г.-8.05.1920 г.)

Главное управление общественных работ и повинностей

(09.1920 г.-02.1924 г.)

Главное управление мест заключения

(12.10.1922 г.- 15.12.1930 г.)

Главное политическое управление

(09.02.1922 г.-06.07.1923 г.)

К 1923 году все места заключения находились в ведении НКВД, а некоторая часть — ГПУ НКВД. В ноябре 1923 года ГПУ преобразуется в Объединенное государственное политическое управление (ОГПУ) (ТЦДНИ, фонд 7849, опись 16, дело № 21668). Декретом ЦИК СССР оно наделялось правом рассмотрения на судебных заседаниях коллегии ОГПУ уголовных дел о контрреволюционных преступлениях, диверсиях, вредительстве. Судебную коллегию ОГПУ 5 ноября 1934 года заменило Особое совещание НКВД СССР, принятое постановлением ЦИК и СНК СССР. «В развитие ст. 8 Постановления ЦИК СССР от 10 июля 1934 года «Об образовании общесоюзного Народного комиссариата внутренних дел» (СЗ СССР 1934 г., № 34, ст. 283) ЦИК и СНК СССР постановляют: