Владимир Бешанов - Год 1944 — «победный» Страница 16

Я ответил, что к тому времени мне исполнилось лишь 10 лет и, конечно, никакого вклада в революцию мною не сделано.

— То-то! — многозначительно заключил маршал.

Этот разговор привел меня в недоумение».

Рано утром 1 марта Тимошенко, Штеменко и командование Прибалтийских фронтов находились на фронтовых наблюдательных пунктах.

Из-за тумана и плохой видимости начало наступления задержалось. Около полудня после артиллерийской подготовки советские войска атаковали противника. Ожидаемого успеха это не принесло. Немцы знали о предстоящем наступлении и готовились к нему. Артиллерийский и пулеметный огонь с немецкой стороны был настолько плотным, что все попытки атаковать оказывались безуспешными.

День ото дня все больше давала себя знать наступившая весенняя распутица. Почва раскисла, особенно на равнинах. Вода затопила низины и овраги. Атакующие пехотинцы едва двигались по сплошной грязи. Колеса пушек и машин крепко засасывало в разбитых колеях дорог. Даже танки застревали в канавах и речках, останавливаясь иногда перед самыми вражескими позициями. Автомашины, да и конные обозы могли передвигаться только по ночам, когда подмерзала почва, а днем беспомощно увязали в грязи.

С разрешения Ставки Тимошенко дал указание о переносе наступления на 6 марта.

Главный удар силами четырех стрелковых корпусов в направлении на Опочку должна была наносить 10-я гвардейская армия, для чего она вновь перебрасывалась на левый фланг. Передав свой боевой участок на фронте Пустошка — Миронове 3-й ударной, войска генерала Казакова к исходу 3 марта сосредоточились в районе озер Лосно и Березно.

Утром 6 марта 7-й и 19-й гвардейские стрелковые корпуса атаковали противника, но так как его огневые средства, скрытые в складках сильно пересеченной местности, в период артиллерийской подготовки уцелели, то в течение дня' удалось овладеть лишь отдельными опорными пунктами на переднем крае обороны. В последующие двое суток части 19-го стрелкового корпуса продвинулись на 1,5–2 км.

12 марта командарм ввел в бой 15-й гвардейский стрелковый корпус, но противник, стягивая к участку прорыва резервы (в частности 12-ю танковую дивизию), ожесточенно сопротивлялся.

8 результате семидневных боев соединения армии продвинулись в северо-западном направлении всего на 4–5 км. 17 марта командующий фронтом отдал приказ о переходе 10-й гвардейской армии к обороне.

На нарвском направлении войскам Ленинградского фронта не удалось продвинуться ни на шаг.

9 марта генерал Говоров, сосредоточив усилия на своем левом крыле, начал наступление силами 42-й, 54-й и 67-й армий — 173 120 офицеров и солдат — с целью овладеть Псковом. В первый же день здесь развернулись тяжелейшие бои, не прекращавшиеся до середины апреля. Советские войска прорвали сильно укрепленную оборону южнее города, продвинулись до 13 км, перерезали шоссейную и железную дороги, идущие от Пскова к Острову. Большего сделать не удалось, потери фронта составили свыше 42 000 убитыми и ранеными.

В это время на северной стороне опочецкого выступа войска 1-й ударной армии 2-го Прибалтийского фронта внезапно форсировали по льду реку Великая в 12 км северо-западнее Пушкинских Гор и овладели плацдармом на другом берегу, имевшим около 12 км по фронту и до 7 км в глубину. Развить успех не получилось. Немцы силами 13-й авиаполевой и 30-й пехотной дивизий удержали рубеж господствующих высот, преграждавших выход с плацдарма в юго-западном направлении.

Новую операцию штаб фронта начал планировать, отталкиваясь от этого «пятачка».

10-я гвардейская армия получила приказ сдать свой боевой участок войскам 3-й ударной и совершить марш-маневр к плацдарму на реке Великая. Вместе с ней из состава 3-й ударной армии перебрасывался стрелковый корпус генерал-лейтенанта Н.Д. Захватаева для усиления 1-й ударной армии, а заодно и сам генерал Н.Е. Чибисов — с той же целью. 140-километровый маршрут проходил вдоль линии фронта, приближаясь к нему в иных местах на 3–5 км. Войска армии двигались в ночное время, но, несмотря на принятые меры маскировки, скрыть перемещение армии вместе с соединениями и частями фронтового подчинения, происходящее почти на глазах у противника, было невозможно.

Выступив из лесов северо-восточнее озера Лосно в ночь на 28 марта, армия к рассвету 3 апреля сосредоточилась в районе станция Русаки — село Крюково. Из-за продолжавшегося потепления дороги пришли в такое состояние, что доставлять снаряды на огневые позиции можно было только на руках. Лед на реке Великая порыхлел, переправа на плацдарм осуществлялась лишь по двум спешно наведенным мостам, то и дело разрушавшимся артиллерийским огнем противника. Близился паводок. До распутицы оставалось недели полторы. Эту пору и было приказано использовать для наступления.

Неприятельская позиция, замыкавшая плацдарм с юго-запада, состояла из ряда опорных пунктов, оборудованных на высотах. Господствующие высоты в районе Пушкинских Гор позволяли немецким наблюдателям видеть каждую точку местности на плацдарме, просматривать не только боевые порядки передовых советских частей, но и вторые эшелоны и даже тылы местами на 20–30 км. «Пятачок» простреливался с трех сторон огнем 32 артиллерийских батарей противника. В районе Пушкинских Гор немцы располагали крупной артиллерийской группировкой. В общем, исходный рубеж у Казакова и Чибисова энтузиазма не вызвал, но генерал Попов решительно отмел все возражения.

Оперативное построение 10-й гвардейской армии состояло из двух эшелонов: в первом — 7-й и 15-й гвардейские корпуса, во втором — 19-й гвардейский стрелковый корпус. Боевые порядки корпусов также строились в два эшелона. Непосредственно на плацдарме развернулись четыре стрелковые дивизии. Сосед справа — 1-я ударная армия — на том же плацдарме имел в первом эшелоне две дивизии. Все дивизии первого эшелона также построили глубокие боевые порядки. Например, 7-я гвардейская, занимавшая по фронту всего 1200 м, имела, по существу, три эшелона. В 30-й гвардейской при такой же ширине полосы в первом эшелоне находилось только два батальона, а в затылок им

«дышали» еще четыре. На каждую дивизию первого эшелона выделялось по 10–15 танков для сопровождения пехоты. Из артиллерийских средств на плацдарме удалось разместить только орудия прямой наводки и минометные батареи. Основная артиллерийская группировка оставалась на северо-восточном берегу Великой.

В ходе подготовки операции немцы вели себя довольно пассивно. Без особого противодействия с их стороны советские войска вышли на плацдарм и заняли исходное положение для атаки. Однако с утра 7 апреля, едва началась артиллерийская подготовка, противник открыл уничтожающий огонь по набитому войсками «пятачку». Дивизии первого эшелона сразу понесли настолько ощутимые потери, что некоторые подразделения пришлось заменить еще на исходном рубеже. Тем не менее две армии при поддержке армейской артиллерии и авиации 15-й воздушной армии перешли в наступление на юг с ближайшей задачей ударом в направлении села Жданы перерезать шоссе Остров—Опочка.

Однако артиллерийский огонь не смог надежно подавить ни системы пехотного огня противника, ни его артиллерийских и минометных батарей. Несмотря на поддержку атаки полком штурмовиков, стрелковые соединения захватили лишь отдельные участки первой линии. И только полки 30-й гвардейской дивизии к концу дня продвинулись на 4 км и овладели деревней Калинкино. Правда, этот «успех» стоил дивизии таких потерь, что ночью ее пришлось вывести в резерв.

В ходе боя выяснилось, что противник в период совершения 10-й гвардейской армией марша сумел по более короткому рокадному пути — шоссе Пустошка—Остров — подтянуть к плацдарму части 23, 69, 83-й пехотных и 12-й танковой дивизий, то есть те самые войска, которые противостояли армии при ее наступлении севернее Пустошки.

8 апреля советские артиллеристы с большим трудом накапливали боеприпасы на огневых позициях батарей. В последующие дни с 9 по 16 апреля стрелковые дивизии неоднократно атаковали врага, но безуспешно. Скопившиеся на плацдарме войска подвергались частым ударам авиации и почти непрерывным артиллерийским налетам противника. Попытки развить успех продолжались еще неделю, но существенных результатов не дали.

А весна тем временем набирала силу, дороги пришли в непроезжее состояние, со дня на день должно было начаться весеннее половодье. Теперь даже успешный прорыв, если бы он и состоялся, не смог бы получить дальнейшего развития.

20 апреля последовал приказ о прекращении наступательных действий и о выводе 10-й гвардейской армии в резерв фронта.

Таким образом, еще в течение двух весенних месяцев советские войска безуспешно пытались прорвать линию «Пантера». Эти кровопролитные бои, которые на широком пространстве вели 12 советских армий, не удостоились даже звания самостоятельных фронтовых операций. У генерала армии М.И. Казакова об этом периоде остались самые грустные воспоминания: «Не знаю, как другие, а я очень досадовал тогда на то, что операции следовали одна за другой, готовились торопливо и походили больше на отдельные рывки, а не на строго продуманные, связанные одно с другим оперативные мероприятия. В результате вместо выхода на коммуникации врага войска фронта делали только неглубокие вмятины в его обороне».