Лоренс Гарднер - Чаша Грааля и потомки Иисуса Христа Страница 18

Поначалу Иисус был бессилен что-либо предпринять, — только «отец» или первосвященник мог «воскресить», — а он не обладал никакими священническими полномочиями. Однако случилось так, что в это же самое время царь Ирод-Агриппа затеял спор с римскими властями и в результате его полномочия на некоторое время перешли к его дяде Ироду-Антипе, — стороннику движения зелотов. Воспользовавшись благоприятной возможностью, Антипа отменил приказ о духовной казни и дал указание, чтобы Симона «воздвигли из мертвых». Иисус был поставлен в затруднительное положение. Будучи наследником царственного рода, да еще всенародно демонстрируя честолюбивое желание стать первосвященником и нарушая при этом благочиние обряда покаяния (названного, правда, преображением), он, тем не менее, хотел прийти на помощь своему другу и преданному стороннику. Так он и поступил, руководствуясь тем, что являлся «помощником» Симона на торжественном богослужении. И хотя время «духовной смерти» Симона (по истечении четырех дней после приговора) уже наступило, Иисус, невзирая ни на что, решил-таки возложить на себя священнические обязанности и освободить товарища из заключения. При этом он заявил, что «духовная смерть» Симона стоит в одном ряду со смертью слуги Авраама — Елеазара (искаженному в Евангелии до Лазаря), и, назвав его этим знаменитым именем, приказал «выйти вон».

Случилось так, что «Лазарь был воздвигнут из мертвых» как без официальной санкции нового «отца», так и без благословения первосвященника или одобрения синедриона. Иисус уже в который раз вопиюще нарушил закон. Но Ирод-Антипа, прибегнув к своей власти, поддержал действия Иисуса, принудив Ионафана Анну молча признать совершившийся факт. Для народа в целом такое беспрецедентное событие было в действительности настоящим «чудом».

Иисус добился именно того, чего хотел. Имея за своими плечами столько впечатляющих деяний, ему оставалось лишь принять официальное помазание и явить себя народу в качестве Мессии-Спасителя так, чтобы ни у кого на этот счет не возникло и тени подозрения. А как достигнуть такого признания, известно было давно, ибо появление Спасителя предрекалось в ветхозаветной Книге пророка Захарии (9:9): «Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице».

Приготовления были сделаны уже в Вифании, где Иисус и его ученики находились в течение недели перед еврейской Пасхой в марте 33 года от Р.Х. Сначала, как повествуют Матфей (26:6—7) и Марк (14:3), женщина по имени Мария вылила Иисусу на голову целый кувшин драгоценного мира [40]. Затем было найдено подходящее вьючное животное и, в соответствии с пророчеством Захарии, Иисус верхом на ослице въехал в Иерусалим [41].

Во все времена всенародно признавалось, что это было проявлением смиренной покорности судьбе. Да, это так, но в этом было и нечто большее. Со времен царя Соломона и вплоть до «Вавилонского пленения» иудеев, последовавшего вслед за падением в 586 году до Р.Х. Иерусалима, все самодержцы Давидовой династии ехали к месту своей коронации верхом на муле. Обычай демонстрировал доступность монарха даже для подданных, занимавших самое скромное положение. Это являет собой еще один пример мессианского закона служения.

Много раз говорилось, что в Новом завете нигде прямо не сказано о том, что Иисус был женат. Тем не менее, доказательством обратного служит тот важный факт, что нигде также не заявляется и о его безбрачии. В действительности же в Евангелиях содержится множество характерных намеков на то, что Иисус имел статус женатого человека. Было бы крайне удивительно (если не сказать, немыслимо), если бы он, при всей недвусмысленности на этот счет династических законов, вдруг остался холостым. Наследников Давидова рода закон обязывал не только жениться, но и произвести на свет не менее двух сыновей. Брак являлся не только неотъемлемой частью продолжения наследственной линии мессианской династии, но и был промежуточной ступенью наследника на пути от инициации до полноценного членства в царском роду.

Как уже можно было убедиться, законы династического брачного союза представляли собой далеко не обычные предписания. Недвусмысленно обозначенные условия диктовали целомудренный образ жизни и допускали интимную близость лишь в строго регламентированные периоды воспроизводства потомства. За продолжительным периодом обручения следовал приуроченный к сентябрю «первый брак», а затем в декабре разрешались плотские отношения. В случае зачатия невесты, для придания брачному союзу законного статуса, в марте заключался «второй брак». В течение всего «испытательного» периода, вплоть до заключения «второго брака», «невеста» (была ли она беременна или нет) по закону считалась «алмой» — молодой женщиной или, как это было принято говорить, девственницей.

Одной из самых ярких ветхозаветных книг является Песнь Песней Соломона, представляющая собой серию любовных гимнов, которыми обмениваются царственный жених и его невеста. В Песне любовному напитку супружества уподобляется благовонная мазь, называемая миром [42]. Это то самое драгоценное миро, которым Мария из Вифании помазала Иисуса в доме Лазаря (Симона Зилота). Дальнейшее исследование приводит к обнаружению еще одного подобного случая (описываемого Лукой 7:37—38), произошедшего несколько ранее, когда женщина помазала миром ноги Иисуса и вытерла их своими волосами.

Иоанн (11:1—2) также упоминает это более раннее помазание и вполне определенно называет женщину Марией. Затем Иоанн объясняет, как ритуал помазания ног Иисуса был совершен еще раз той же самой женщиной в Вифании. Когда Иисус сидел за столом, Мария, «взявши фунт нардового драгоценного чистого мира, помазала ноги Иисуса и отерла волосами своими ноги Его; и дом наполнился благоуханием от мира» (Иоанн 12:3).

В Песне Песней Соломона (1:11) встречается свадебный рефрен: «Доколе царь был за столом, нард мой издавал благовоние свое». В марте 33 года от Р.Х. Мария из Вифании не только помазала голову Иисуса в доме Симона (Матфей 26:6—7 и Марк 14:3), но также помазала его ноги и вытерла их после этого своими волосами. Двумя с половиной годами ранее, в сентябре 30 года от Р.Х., она свершила тот же самый ритуал помазания ног, исполненный через три месяца после свадебного пира в Кане. В обоих случаях помазание свершалось в то время, когда Иисус сидел за столом, — точно так же, как царь, согласно рефрену Песни.

В этом заключается намек на древний обряд, в соответствии с которым царская невеста накрывала на стол своему жениху. Использование в данном обряде мира (елея) представляло собой исключительную привилегию невесты мессианского рода, и свершалось помазание елеем лишь при церемонии заключения «первого» и «второго брака». Только как законная супруга Иисуса и полноправная священнослужительница могла Мария помазать его голову и ноги освященным миром.

В 22-м псалме (по всей видимости, наиболее известном во всей Псалтыри) изображен Бог в той двуполой ипостаси, в коей его привыкли воспринимать в ту эпоху, — как пастырем, так и невестой. От имени невесты там сказано: «Ты приготовил предо мною трапезу… умастил елеем голову мою». В точном соответствии с этим священным брачным ритуалом шумеров (на древней земле которых жили Ной и Авраам) великая мать-богиня Иштар взяла себе в мужья пастуха Таммуза. Именно в их браке был зачат Иегова-Матронит, прошедший на земле Ханаанской стадию промежуточных божеств Ашеры и Элогима.

Изначально помазание царей было сугубо египетским обычаем (унаследованным, впрочем, от шумеров Древнего Двуречья) и являлось преимущественным правом полубожественных сестер-невест фараонов. Используемым при этом снадобьем был крокодиловый жир, ассоциировавшийся у древних египтян с половой потенцией (и в самом деле, слово «крокодил» звучало на египетском языке как «мессех», что соответствовало древнееврейскому мессии — «помазаннику»). Фараоны предпочитали жениться на своих сестрах, поскольку считалось, что истинная династическая наследственность передается лишь по женской линии. Иудейские цари не переняли этот обычай фараонов, но и они рассматривали женскую линию рода, как средство передачи царского сана и иных важных наследственных регалий (даже в наше время настоящим евреем считают лишь того, у кого мать еврейка). Например, Давид получил монаршее звание, женившись на Малхоле, дочери царя Саула. Значительно позднее подобным образом получил царственный статус Ирод Великий, взяв в жены Мариам из мессианского рода Хасмонеев.

Подобно мужчинам, принимавшим при вступлении в наследственную должность символические имена своих предков, — таких как Исаак, Иаков и Иосиф, — поступали и женщины, величаясь сообразно своей родословной и общественному рангу. Такими величальными титулами были имена Рахиль, Ревекка и Сара. Именами жен мужской линии родов Садока и Давида являлись, соответственно, Елишева (Елисавета) и Мариам (Мария). Вот почему мать Иоанна Крестителя в Евангелии называется Елисаветой, а мать Иисуса — Марией. По той же самой причине, в строгом соответствии с таким обычаем, собственная супруга Иисуса должна была бы также именоваться Марией. Эти женщины допускались к церемонии заключения «второго брака» лишь после того, как срок их беременности достигал трех месяцев; с этого момента невеста уже не считалась «алмой» и становилась матерью.