Бэзил Дэвидсон - Новое открытие древней Африки Страница 18

Люди быстро убедились в преимуществе железа перед остальными металлами и в мирное время и в периоды войны. Трудно сказать, каким образом население районов, лежащих к югу от Сахары, научилось добывать и обрабатывать железо: было ли это результатом индивидуального искусства или следствием местного изобретения, узнали ли об этом от пленников или купили секреты, а может быть, техника добычи и выделки железа стала известна в результате миграции отдельных этнических групп и целых народов с севера и северо-востока. Железо дало людям новую власть над землей и лесом, а также, по меткому замечанию аз-Зухра, над соседями, которые применяли камень, кость и дерево. Использование железа как бы послужило импульсом к завоеваниям и созданию централизованного государства. Оно потрясло основы племенной организации каменного века, содействовало появлению новых форм социального устройства, привело к зарождению африканского феодализма. Несмотря на то что этот феодализм подвергался сильному воздействию племенных законов и обычаев, у него было много общего с феодализмом средневековой Европы.

Наряду с железом на прогресс Африки повлиял еще один фактор, не менее важный. Возникнув на базе революционного роста ремесел, связанных с выплавкой и обработкой железа, и изменений, обусловленных их совершенствованием, новые государства крепли и процветали в результате завоеваний, но, по всей видимости, еще больше – в результате развития международной торговли. Народы Западного Судана не могли держать под контролем источники западноафриканского золота, так как они находились по большей части в поясе лесов, где ни одному из государств Судана не удалось прочно закрепиться. Однако эти государства контролировали поступление западноафриканского золота на север. Торговля золотом вызвала расцвет городов. Они продавали этот драгоценный металл посредникам в Сахаре, а те перепродавали его Европе и средиземноморскому миру. У посредников суданцы покупали товары из Европы и Средиземноморья. По словам аль-Бакри, они или их агенты несли золото «во все страны». Не будет преувеличением сказать, заявляет Монн, «что Судан был одним из главных поставщиков золота средиземноморскому миру в средние века вплоть до открытия Америки. Именно это золото создало могущество государства Ганы и империи Мандинго».

Несмотря на скудость сведений о древней истории Западной Африки, выплавку железа и международную торговлю можно с полным основанием считать факторами, сыгравшими решающую роль в жизни людей, которые этим занимались. Появились условия для политической и военной централизации, весьма желательной для тех, кто мог взять в свои руки бразды правления. Честолюбцы, интересы которых совпадали, объединялись; из объединений вырастали могущественные союзы; союзы устанавливали господство над отдельной территорией и превращались в правящую элиту государства. Это происходило еще в те времена, когда население прибрежных деревень и кочевники со своими стадами продолжали в основном вести прежний образ жизни.

Среди новых государств Западного Судана первой достигла славы и богатства Гана. Ее территория простиралась к северу и северо-западу от верхнего течения Нигера, и, что весьма важно, здесь пролегали пути, по которым на север шло золото. Аль-Фазари, писавший о Гане вскоре после 800 года н. э., называет ее «страной золота». Незадолго до 833 года аль-Хорезми нанес ее на карту, которая в остальном была точной копией карты, сделанной Птолемеем за много веков до того. Но потребовалось еще 200 лет, чтобы появился сколько-нибудь подробный документ о Гане. Его создал Абу Убайд Абдаллах аль-Бакри аль-Куртуби, известный под именем Абу Убайд или аль-Бакри. Хотя книга аль-Бакри представляет собой компиляцию, ибо автор ее никогда не был в Африке – во всяком случае в Судане, – она содержит достаточно подробный и достоверный материал. Аль-Бакри писал свою книгу в Кордобе, на юге Испании, на основе официальных документов омейядских правителей и рассказов путешественников. Он сообщает о Гане и других районах, лежащих к югу от Сахары, то, что хорошо осведомленное Средиземноморье, основываясь на свидетельствах очевидцев и военных сведениях, считало достоверным. Его книга была завершена в 1068 году, примерно через десять лет после того, как Ибн Ясин, альморавидский правитель Северной Африки, вторгся в эти районы и овладел городом Аудагост, данником Ганы. Вторжение его намного приблизило Западный Судан к Испании и Средиземноморью. Благодаря этому вторжению в руках аль-Бакри оказался дополнительный обширный материал.

«Царь Ганы, – пишет он через год после того, как Вильгельм Завоеватель пересек Ламанш, – может выставить армию в 200 тысяч воинов, более 40 тысяч из них вооружены луками и стрелами». Интересно, что подумали бы о Гане норманны: Англия того времени легко могла показаться им бедной и ничтожной. «Гана, – писал аль-Бакри в 1068 году, – титул царя этого народа», а «название их страны – Аукар. Царь, который правит ими в настоящий момент, носит имя Тенкаменин. Он взошел на престол в 455 году (т. е. в 1062 г. н. э. – Б. Д.); Тенкаменин – хозяин великой империи и пользуется неограниченной властью». Эти слова были не просто домыслами путешественников: полчищам Альморавидов, которые обычно одерживали быстрые победы, потребовалось не менее 15 лет, чтобы покорить Гану и захватить ее столицу. Ибн Ясин, ярый поборник ислама, вышел из Магриба на юг в 1054 году, В следующем году он захватил Аудагост. Впоследствии этот город бесследно исчез. Если верить аль-Бакри, он был расположен в двух месяцах пути от Сиджилмаса и в 15 днях от столицы Ганы. Автор книги пишет, что Аудагост был «очень большим городом с несколькими рынками, множеством финиковых пальм и лавзоний, не уступающих по размерам оливковым деревьям». Он «был полон прекрасных домов и прочных сооружений». В нем жило много торговцев-мавров, ибо он лежал у южной границы караванного пути через Сахару из Сиджилмаса. Этот город Альморавиды взяли штурмом; они «насиловали женщин и захватывали все возможное, считая это своей законной добычей». Но только в 1076 году другому альморавидскому правителю, по имени Абу Бакр, удалось захватить столицу Ганы.

Столица состояла из двух городов, соединенных между собой подобием улицы длиной шесть миль. В одном из них была царская резиденция – «крепость и несколько построек с круглыми крышами, обнесенных стеной». Второй город представлял собой торговый центр мусульман; в нем имелось несколько мечетей. Его населяли те, кто пришел с севера, чтобы нажить состояние. Он во многом напоминал сабун гари вокруг стен современного Кано, с той только разницей, что в Кано торговцы и поселенцы приходят с юга.

Аль-Бакри оставил нам знаменитое описание двора ганского правителя-язычника: «Когда он показывается своему народу, выслушивает жалобы и вершит суд, он сидит в специальном помещении, у входа в которое по обеим сторонам стоят скакуны в золотой сбруе. За его спиной десять пажей со щитами и мечами, отделанными золотом. По правую руку от него – великолепно одетые сыновья принцев его империи, в их волосы вплетены золотые украшения. Вход охраняют породистые собаки, которые никогда не отходят от царя. На них ошейники из золота и серебра... Начало аудиенции возвещается ударами в деба – разновидность барабана. Он изготовляется из длинного выдолбленного ствола дерева...»

Где же была расположена эта столица? Если верить преданиям, она должна была находиться на пустынной, ничем не примечательной равнине, расположенной в отдаленном районе Саел (к северу от верхнего течения Нигера). В 1914 году французский чиновник Боннель де Мезьер производил здесь раскопки, результаты которых подтвердили вероятность этого предположения. Многое в его пользу добавили позднейшие раскопки.

Раскопки в районе Кумби Сале, в 205 милях от нынешнего города Бамако на Нигере, снова начались в 1939 году, но почти сразу же были прерваны войной. Через десять лет Томасси и Мони получили, наконец, возможность систематически исследовать эти многообещающие руины в свете современных знаний. К 1951 году они напали на след большого мусульманского города, который занимал площадь в квадратную милю и имел около 30 тысяч жителей – по тем временам (800 или 900 лет назад) цифра немалая.

Мнение, что Кумби Сале был торговым центром Ганы, тем самым, который имел в виду аль-Бакри, и что поблизости можно обнаружить царский город, иными словами, что здесь находилась столица Ганы в последний период ее существования как централизованного государства, еще нельзя считать полностью доказанным, хотя оно достаточно убедительно. Так, в «Тарих аль-Фатташ» говорится, что Кумби был столицей империи Кайямага, в то время как «Тарих ас-Судан» утверждает, что Кайямага – имя первого царя Ганы, у которого, согласно преданиям, было не менее сорока трех преемников. И хотя в районе Кумби Сале имеется несколько «Кумби», ни один из них, как свидетельствует археология, не был первостепенным городом.