Орел, Кецаль и крест - Ростислав Васильевич Кинжалов Страница 2

записанной неизвестным францисканцем: «Я являюсь здесь только переводчиком для тех старейшин и включаю в отчет то, что они сами рассказывают». Во-вторых, и сами индейцы находили в христианских мифах и догмах много сходного с их собственными традициями (понимая все это, конечно, по-своему). Таинство крещения, исповедание грехов, непорочное зачатие, даже символ креста как знака вечной жизни (мировое древо часто изображалось у них в крестообразном виде) характерные тому примеры. Но впоследствии, когда начались «отпадения от веры» и жестокие преследования за это, взаимопонимание между миссионерами и паствой было в большой степени утеряно. Многое зависело и от личности церковного пастыря: одни ревностно уничтожали все, связанное с языческим прошлым, другие старались каким-то образом сохранить памятники или пересказать их. К сожалению, фанатиков было неизмеримо больше.

Блестящие образцы скульптуры, храмовой архитектуры, мелкой пластики и настенной живописи классического периода Месоамерики теперь часто затмевают в глазах широкого читателя достижения доколумбова мира в области чисто духовной культуры, в частности литературы и фольклора. Говорить же о древней культуре, не учитывая литературные произведения, по-настоящему невозможно. В нашей книге поэтому им уделяется значительное внимание. Период контакта — это время широкого взаимодействия разноязычных индейских культур с европейской (прежде всего испанской) культурой. Этот сложный процесс отразился в литературе, хотя воздействие с испанской стороны в данном случае было намного больше. Но это относится лишь к первому (хотя и длительному) периоду контакта. В дальнейшем индейские корни дали свежие зеленые побеги.

Остается лишь отметить, что взаимоотношения различных индейских источников в книге, как правило, не рассматриваются — для этого просто не хватило бы места. Однако автор имеет это в виду и если цитирует вторичный источник или ссылается на него, то это значит, что для книги такой отрывок является более важным или показательным, чем соответствующее свидетельство первичного источника.

Объем книги не позволяет представить много иллюстративного материала. Изображения ацтекских божеств из кодексов даны в прорисовках мексиканского исследователя и художника Мигеля Коваррубиаса.

В заключение надо сказать хотя бы несколько слов об изучении истории и культуры народов древней Америки в России и отражении интереса к ним в художественной литературе. В этом смысле значительно больше повезло Перу. Уже М. В. Ломоносова, Г. Р. Державина и А. П. Сумарокова привлекала трагическая судьба последнего инки Атауальпы и перуанских индейцев. Однако Сумароков не ограничивается Перу, он сочиняет свой диалог «Кортец и /Монтесума в царстве мертвых» (это произведение ранее приписывалось перу А. В. Суворова). В том же XVIII в. выходят первые переводы работ иностранных авторов по истории Мексики, а в XIX в. круг таких публикаций расширяется. Особым успехом пользуется монументальный труд американского историка У. Прескотта «Завоевание Мексики», выдержавший несколько изданий. Известный исторический романист Г. Данилевский пишет поэму «Гвая-Ллир, или Мексиканские ночи», в которой рисует падение Теночтитлана. В периодике появляется ряд переводных статей по археологии Мексики, Гватемалы и Гондураса. Русские географы и этнографы (Е. Сиверс, С. Патканов, А. И. Воейков) путешествуют по этим странам и публикуют свои интересные наблюдения. Дипломат Г. Воллан собирает во время своей службы в Мексике небольшую коллекцию древностей, граф А. Г. Строганов покупает для своего собрания несколько шедевров древней мексиканской скульптуры.

Особая страница в знакомстве русских читателей с доколумбовыми культурами /Мексики принадлежит поэту Константину Бальмонту. После своего путешествия в 1905 г. в Мексику он выпускает книгу «Змеиные цветы» (М., 1910). В ней, кроме путевых очерков, в которых описаны посещенные им развалины Монте-Альбана, Шочикалько, Чолулы, Митлы, Паленке, Ушмаля и Чичен-Ицы, дан перевод эпоса киче «Пополь-Вух» (с неточного французского перевода). К сожалению, К- Д. Бальмонт включил в свою книгу и фантастические «переводы» иероглифических надписей майя, сочиненные французским дилетантом Ларошфуко. Все эти тексты являются просто вымыслом. Одной фразе из них (в переводе Бальмонта) была суждена, впрочем, долгая жизнь; ее цитирует с сочувствием в своих сочинениях Н. К. Рерих, ею заканчивает свой роман «Туманность Андромеды» И. А. Ефремов. «Кто мы? А! Зарю спроси, спроси лес, волну спроси, спроси бурю, Океан спроси, спроси Любовь, спроси Землю, Землю скорбную, Землю родную. Кто мы? А! Мы — Земля».

Несколькими годами позже К. Д. Бальмонт в книге «Зовы древности» перевел ацтекские гимны богам (пользуясь испанским переводом), сохраненные Саахуном. Они и теперь не утратили своей историко-художественной ценности.

Глава I

ГЕОГРАФИЯ, ИСТОРИЯ

И ПИСЬМЕННОСТЬ

1

Южная часть Североамериканского континента в географической литературе обычно называется Центральной или Срединной Америкой. В ней расположены государства: Мексика (официальное название — Мексиканские Соединенные Штаты), Гватемала, Белиз (прежнее название — Британский Гондурас), Сальвадор, Гондурас, Никарагуа, Коста-Рика и Панама. Иногда от собственно Центральной Америки отделяются Мексика и Панама.

В географическом отношении этот регион крайне разнообразен. Омываемый водами двух океанов — Атлантического и Тихого, суживающийся по направлению к югу, он имеет скалистый хребет — горные цепи. С севера они идут двумя грядами — западной и восточной Сиерра Мадре, затем соединяются в центральное высокогорное плато с долинами Мехико в середине, Толука на западе и Пуэбла на востоке. Далее горы продолжают свое шествие к югу, пока не встречаются с северными отрогами Андов. Параллельные им низменные части то расширяются в значительные равнины, то суживаются, оставляя между горами небольшие долины. Кое-где береговая линия изрезана большими лагунами. Зарождающиеся на высоте реки пробивают себе путь к океанам, образуя иногда обширные заболоченные местности в низинах (в мексиканских штатах Веракрус и Табаско). Наиболее значительные из них: Пануко, Бальсас, Коацакоалькос, Усумасинта, Мотагуа и Улуа.

После сужения, образующего перешеек Теуантепек, суша снова расширяется. На севере располагается большой полуостров Юкатан, а на юге — за низменностью департамента Петен — массив горной Гватемалы. Далее на юго-восток продолжается постепенное сужение материка.

Многочисленные горные пики, часто покрытые снегами, виднеются тут повсюду. Наиболее высокие из них (одновременно являющиеся и вулканами): Орисаба (5700 м), Попокатепетль (5,452 м), Истаксиуатль (5286 м), Колима (4340 м), Кофре де Пероте (4282 м), Тахумулько (4200 м), потухший вулкан де Санта-Ана в Сальвадоре и никарагуанский вулкан Момотомбо. Для всего района Срединной Америки характерны частые землетрясения и вулканические извержения.

Много и горных озер. Самым большим водным бассейном (до испанского завоевания) был комплекс в долине Мехико, состоявший из соединявшихся друг с другом озер Сумпанго, Шалтокан, Тескоко, Шочимилько и Чалько. Теперь из-за человеческой деятельности все они, кроме Тескоко (и частично Шочимилькс»), исчезли. В Гватемале — это озера Петен-Ица, Йашха, Исабаль, Атитлан и Аматитлан, в Сальвадоре — Илопанго и Оломега, в Гондурасе — Ла Сейба, в Никарагуа — Манагуа и Никарагуа.

Климат в этом регионе субтропический, но очень разнообразный и представляет массу резких контрастов даже на близком расстоянии. Это зависит и от высоты над уровнем моря, и от расположения горных