Светлана Абрамова - Африка: четыре столетия работорговли Страница 28

На корабле невольников загоняли в специальные помещения, поднимали паруса, и корабль брал курс к берегам Нового Света. Плавание невольничьего судна через Атлантический океан получило у работорговцев название «среднего перехода». Это был страшный путь для раба-африканца [382]. В низкие помещения, где нельзя было даже встать во весь рост, работорговцы набивали столько невольников, что они иногда не могли даже сидеть, а лишь лежали на боку.

В 1788 г. английский парламент принял постановление об улучшении условий перевозки рабов, в котором определялось, сколько рабов на каждую тонну водоизмещения имел право «грузить» капитан. После этого англичане утверждали, что африканцы при транспортировке в Америку не терпят никаких неудобств.

По этому постановлению на каждого человека в среднем полагалась следующая «площадь»:

мужчине — 6 футов (138 см) длины, 1 фут 4 дюйма (40,5 см) ширины;

женщине — 5 футов 10 дюймов (177,5 см) длины, 1 фут 4 дюйма (40,5 см) ширины;

мальчику — 5 футов (152,5 см) длины, 1 фут 2 дюйма (35 см) ширины;

девочке — 4 фута 6 дюймов (137 см) длины, 1 фут (30,5 см) ширины.

Высота помещения для рабов обычно не превышала 2,5 фута (около 68 см) — сидеть невольники не могли.

Такие условия предоставлялись указом парламента, принятым для того, чтобы улучшить положение рабов на невольничьем корабле. Трудно представить, что делалось там на самом деле. «Здесь лежать хуже, чем на дне моря», — говорили африканцы [159, с. 65]. Закованные, измученные от духоты, жажды, голода люди сходили с ума, умирали от истощения. Скученность, плохая пища, жестокое обращение со стороны матросов приводили к эпидемическим заболеваниям — дизентерии, лихорадке, оспе, офтальмии и как следствие этого к высокой смертности.

Умерших африканцев выбрасывали за борт. Нередко выбрасывали за борт и тяжелобольных. Если не хватало воды или еды, заставляли прыгать в воду наиболее слабых. В 1738 г. капитан английского невольничьего судна «Зонг» приказал утопить в океане 132 живых африканца. Объяснялось это весьма просто: на корабле кончилась питьевая вода.

В случае смерти рабов от жажды убыток несли владельцы корабля. Если же рабов выбрасывали за борт (в целях предосторожности, из-за опасности восстания, например), то убытки возмещала страховая компания [121, с. 130–132]. Капитаны невольничьих судов брали с собой яд. В случае длительного штиля, нехватки еды, воды, больших эпидемий этот яд подмешивали в пищу африканцам [30, ч. I].

По официальным британским данным, в XVII — начале XVIII в. смертность на английских кораблях во время «среднего перехода» равнялась приблизительно 27% общего количества рабов, погруженных на корабль в Африке. Очень часто она достигала 50% и более. Исследователи французской работорговли считают, что в конце XVIII в. смертность невольников на французских невольничьих кораблях составляла в среднем 15%, но, добавляют они, иногда умирало 30, 40 и более процентов рабов.

Страшным символом невольничьего судна стали акулы, плывущие за кораблем в ожидании очередной «порции» человеческого мяса.

Жутким издевательством над людьми звучат разговоры работорговцев о том, что «средний переход» — «счастливейшие дни в жизни африканцев» [126, т. I, с. 536] и рабы на невольничьем корабле будто бы поют и танцуют, а если не выходят на палубу, то только потому, что им там холодно и они предпочитают находиться внизу.

Африканцы действительно «плясали» на невольничьих кораблях. Работорговцы понимали, что, если рабы будут все время находиться в помещении, где человек не может даже сесть, смертность возрастет еще больше. Поэтому закованных, израненных цепями людей, ослабевших от недоедания и болезней, выгоняли на палубу и заставляли плясать и прыгать. Тех, кто отказывался это делать, нещадно избивали…

Скелеты, обтянутые кожей, — так, как правило, выглядели африканцы, привезенные в американские колонии. Здесь, на табачных, сахарных, хлопковых плантациях, на золотых, серебряных, алмазных рудниках, начиналась их новая жизнь — жизнь бесправных рабов, изнуряемых непосильным трудом под кнутом надсмотрщика.

Работорговля, как уже говорилось, была меновой торговлей. За рабов расплачивались товарами. Если говорилось, что невольник стоит 12 ф. ст., или 400 ливров, это означало, что африканец получил за проданного им человека товары стоимостью в указанную сумму. Ввозили в Африку, как уже было сказано, самые разнообразные товары. В записках работорговцев Босмана, Барбота, которые по своему содержанию были руководством к действию для других их собратьев по ремеслу, в работе Даппера приводятся подробнейшие списки товаров, необходимых работорговцам [313, с. 236, 240, 305, 306], указывается также, в какой части побережья какие товары являются наиболее ходовыми. Ассортимент товаров почти не менялся за все время работорговли. Некоторых из них со временем стали ввозить меньше, других — больше. С каждым годом увеличивался ввоз огнестрельного оружия и спиртных напитков.

Европейские изделия могли быть различного качества — в Африке они оценивались одинаково. Например, железные бруски стоили (одна штука в конце XVII — начале XVIII в.) иногда 6 шилл., иногда 4 шилл. При покупке раба эта разница в цепе не принималась во внимание. Для африканцев она не имела значения: им важно было получить железо. Для европейцев это был еще один путь мошенничества и наживы.

Работорговцы много писали о непрерывном повышении цен на рабов-африканцев. Однако определить действительную цену, за которую покупались невольники в Африке и продавались в Америке, фактически невозможно. Работорговцы сообщали цены на них, исходя из европейских -цен на товары. Но в Африке европейские товары имели совершенно другую цену, отличную от европейской, что хорошо видно из следующих цифр (Ливр — 1. Мера веса, равная приблизительно 480 г.; 2. Старая французская монета, замененная в конце XVIII в. франком; 1 ливр составляет 0,9 французского франка XIX в., в одном ливре 12 су) [353, с. 48–52]:

Раковины каури … 10 су за 1 ливр … 40 су за 1 ливр

Шляпы обыкновенные … 27 ливров за дюжину … 5 ливров за 1 шт.

Шляпы высокого качества … 8 ливров за 1 шт. … 20 ливров за 1 шт.

Ружье … 6 ливров за 1 шт. … 24 ливра за 1 шт.

Карабин обыкновенный … 3 ливра за 1 шт. … 12 ливров за 1 шт.

Кремни для ружья … 25 су за тысячу … 40 ливров за тысячу

Порох … 10 су за 1 ливр … 2 ливра за 1 ливр

Французский чиновник и работорговец П. Лабарт, который покупал невольников в Аксиме и Видахе в конце XVIII в., пишет, что в Видахе за раба-мужчину платили 11 унций (440 ливров), за женщину — 8 унций (320 ливров). Он перечисляет разные товары на сумму 440 и 320 ливров, которые надо было отдать за каждого раба [86, с. 140, 141]. Но невольников иногда покупали, например, за одно железо, иногда — за одно вино. В таком случае за женщину платили бы (по европейским ценам) 184 или 104 ливра, хотя официальная цена осталась бы прежней — 8 унций (320 ливров). Подобным же образом производились расчеты и в других областях Африки.

Цена раба зависела и от его этнической принадлежности, возраста, физического состояния и т. д. Самыми дорогими были мандинго, фульбе, африканцы с Золотого Берега — мина, коромантин и из Видаха, т. е. эве. Они были известны своей непокорностью, но считались самыми выносливыми и пригодными для работы на плантациях.

В Вест-Индии или Америке работорговец очень редко продавал невольников за наличные деньги. Плантаторам, как правило, давалась длительная рассрочка на погашение их долгов. Большей частью в обмен на невольников работорговцы получали товары — сахар, табак, пряности — или расписки, которые оплачивались в метрополии. Во всех этих случаях прибыль также подсчитать практически невозможно.

Неизвестно, сколько африканцев покупалось на побережье, так как цифры, сообщаемые и современниками работорговли, и самими работорговцами, почти всегда неправильны. Неизвестно точно, сколько человек умирало во время «среднего перехода». Большей частью не указывается, какие товары были получены за рабов, сообщается лишь цена в денежном выражении. Но товары имели неодинаковые цены на разных вест-индских островах. В то же время все эти товары в Европе в разные годы также имели разные цены, и, следовательно, окончательная прибыль работорговца зависела от того, какие именно товары он получал за африканцев. Если же работорговец сообщал, сколько он получил за каждого раба, то неизвестно, в каких деньгах указана эта сумма. В XVII–XVIII вв. почти каждый остров Вест-Индии имел свою валюту, а невольничий корабль часто плавал от острова к острову, распродавая рабов.