Легенды и были старого Кронштадта - Владимир Виленович Шигин Страница 30

спасения тонувших людей и плывшего всякого скарба. Сильный и частый дождь обращался при одуревавших человека порывах ветра в какую-то неудержимую, стремительную душу, обнимавшую и проникавшую моментально насквозь бедных тружеников, пришедших на помощь ближнего и отстаивавших казенное и частное добро. В гаванях царил невообразимый хаос, — суда, брошенные на мель, образовали в нескольких местах сплошную кучу, из которой, казалось, и вывести их было невозможно, или это, по крайней мере, представляло гигантский труд. Деревянных укреплений на гаванских стенках не существовало более; они были снесены еще до рассвета этого злосчастного дня с пушками и находившимися на них якорями и ядрами. Остались только полуразрушенные два бастиона и еще половина бастиона почти в таком же виде. Каменные постройки и самая гранитная стенка гавани уцелели, хотя в некоторых местах и были повреждены, как сказано будет ниже, — бруствера разрушены и пушки опрокинуты. Орудия со станками провалились между террасами. Магазины в Военной гавани были повреждены в значительной степени. Середина одного из них была совсем сдвинута с места навалившимися на него судами разной величины, а сорвавшийся с соседнего бастиона сруб приткнулся к палу».

Из статьи Н. Рыкачева в газете «Кронштадтский вестник» за 16 июля (28 июня) 1885 года: «…В небольшом домике на одной из кронштадтских улиц сидел офицер 3-го флотского экипажа, популярный беллетрист своего времени В. Мирошевский и писал: «Любезные, почтенные родители! Это случилось со мною 7-го числа: в этот день я сидел в своей низменной хате и писал вам письмо, часов в десять утра мой хозяин, старик лет 60, вошел ко мне в комнату и сказал, что в улицах, которые стоят на низком месте, разлилась вода, и многие стоят в домах своих почти по колено затоплены, прибавив к этому, что он очень доволен своим местом, которое несколько повыше, а потому воды он не опасается… Между тем вода стала входить к нам во двор… вскоре показался небольшой ручеек под моими ногами, я перенес стол на другое место и все продолжал писать. Между тем, вода разливалась все более и более, стала приподнимать пол, я по уверению хозяев, не подозревал никакой опасности, велел вынуть из печи горшок щей и поевши немного хотел идти в канцелярию своего экипажа, чтобы окончить письмо, но хозяева уговаривали меня никуда не ходить… Но поскольку вода в комнате была уже выше колен, я хотел уйти. Стал отворять дверь, но ее силой затиснуло водою. Покуда мы со стариком употребляли все усилия, чтобы отворить ее, то были в воде уже по пояс. Наконец дверь уступила нашим усилиям, я выбежал на улицу и увидел ужасную сцену. Вода в некоторых домах достигла до крыш… люди сидели на чердаках, кричали и просили о помощи…

Между тем, я стоял в воде почти по горло. На середину улицы выйти было почти невозможно, потому что меня совсем бы закрыло водою. По счастью моему разломало ветром забор возле моей хижины. Я взобрался на него, стал на колени, достал рукой до крыши, влез на нее и сел верхом… Волнами разбило вал, которым был обнесен Кронштадт, вода хлынула по улицам с ужасной силою, многие дома, заборы, крыши совсем уносило. На чердаках был слышен крик и плач женщин..»

Особенно пострадали передовые участки обороны Кронштадтской крепости, в том числе и оборонительные валы: они оказались полностью размытыми, большая часть пушек была сброшена со своих мест, повреждены или вообще унесены в море неизвестно куда Погибло много и часовых, к которым из-за сильного ветра не могли пробраться разводящие, а сами они стояли на своих постах до последнего. А несколько караульных домов, вместе с их командами, вообще пропали бесследно…

Из статьи К. Головина в журнале «Морской сборник» № 7 за 1881 год: «Наводнение было неожиданным. Приподнявшийся к вечеру 6 ноября ветер перерос затем в бурю. К полудню следующего дня вода достигла 3,5 метра выше ординара Таким образом, оказалась затопленной почти вся территория города, за исключением его восточной, более высокой части. Были размыты местами на всю толщину валы крепости, разрушены многие бастионы и редуты, 45 орудий были сняты с них на берег; мосты через крепостной ров, караульные будки, орудийные платформы были унесены в залив. Были полностью разрушены Петр, Ивановская и Кессель батареи в загородной части острова, большие повреждения были нанесены стихией батарее «Александршанц», фортам «Цитадель» и «Кроншлот». Из кораблей, стоявших в гаванях, на якоре удержалось только 12 судов, 53 крупных корабля и 40 более мелких были частично сбиты в угол Военной гавани, частично выброшены на мель и молы гаваней. В городе оказались разрушенными 29 частных домов, заводы, 196 домов стали недоступными для жилья. При этом погибло около ста человек гражданского населения и некоторое количество военных, в основном, часовых, не покинувших без приказа свой пост, убытки от наводнения составили несколько миллионов рублей».

Осенью после наводнения ударили ранние морозы. Люди, оставшиеся жить в своих полуразрушенных домах с развороченными печами, страдали от жестокого холода Даже те счастливцы, у которых печи в домах сохранились, не могли топить их отсыревшими дровами. И в городе начали свирепствовать простудные заболевания. Резко поднялись цены на продукты и сухие дрова.

Впрочем, кому война, а кому и мать родна! Очень ловкий и неглупый главный командир Кронштадтского порта вице-адмирал Ф. В. Моллер 1-й уже на следующий день докладывал в Морское министерство: «С прискорбием доношу… о горестных последствиях… корабли, фрегаты и прочие суда в гаванях брошены на мели и многие из них нет надежды спасти…» Через 4 месяца исполнительная экспедиция Адмиралтейств-коллегии представила управляющему Морским министерством вице-адмиралу Моллеру 2-му (так он числился в списках, в отличие от брата, кронштадтского командира Моллера 1-го) ведомость, «какие именно корабли, фрегаты и суда, после бывшего 7-го числа прошедшего месяца ноября наводнения признаются благонадежными к кампании сего (1825 г.) лета». В документе перечислялось все, что осталось от разгромленного стихией флота: 5 кораблей, 9 фрегатов, корвет, шлюп, 3 брига и шхуна.

Остальные 22 линейных корабля и 8 фрегатов больше никогда не вооружались, будто бы поглощенные стихией. Слов нет, очевидцам невиданного наводнения (вода поднялась выше ординара на 3,5 м) картина представилась удручающей: крепость и суда оказались разбросанными в хаотическом беспорядке! Однако 6 кораблей и 4 фрегата устояли в гаванях на своих местах, еще 5 кораблей и 1 фрегат находились в момент катастрофы в сухом доке. Все эти суда повреждений не имели. Кроме этого 10 кораблей и 9 фрегатов удалось снять с мелей и вновь поставить в гавани в том же 1824 году. В следующем