Владимир Добров - Тайный преемник Сталина Страница 36

И еще об одной немаловажной стороне сталинского наследия следует сказать — о вере в созидательные, творческие силы своего народа и о связанной с этой верой опоре на его лучшие национальные традиции и обычаи. Сталин хорошо знал русскую историю. Он изучал ее не в абстрактно-академическом, а в практическом аспекте, под углом решения тех задач, которые стояли в повестке дня развития страны. Признавая большую прогрессивную роль Петра I для вывода России из средневековой отсталости, больше все-таки ценил Ивана Грозного. Если Петр I насильственно, ломая через колено страну, навязывал ей чужеземные порядки, то Иван Грозный, оболганный, кстати, «прогрессивными» отечественными и зарубежными историками, пытался опереться в своей деятельности на русские традиции, национальную специфику своей страны.

Сталин не раз предупреждал об опасности низкопоклонства перед всем иностранным, потери чувства национального достоинства. Холуи, пошляки, не уважающие ни себя, ни, тем более, свой народ были всегда. Но при социализме, настоящем, сталинском социализме, не деформированном и изгаженном Хрущевыми и брежневыми, — этих пошляков и холуев гнали и давили, как клопов, как вшей. Сегодня они, осмелев и почувствовав силу, повылезали из своих щелей и стали задавать тон во всем. К чему это приводит, все видят собственными глазами… Вместо заимствования всего ценного и передового, что есть на капиталистическом Западе, импортируется все порочное и прогнившее, от чего он сам, кстати говоря, пытается избавиться. Вместо по-настоящему цивилизованного и культурного государства Россия превращается в какую-то помойку, куда выбрасываются отходы и сливаются сточные воды западных стран.

И у российских критиков «сталинизма» хватает совести, точнее наглости, охаивать нашу жизнь при социализме за «бедность» и «серость»… Помолчать бы лучше этим новоявленным и якобы «цивилизованным» господам! И взглянуть хоть бы раз на себя со стороны! Это они, псевдовозродители такой же псевдодемократической России, взяли на себя роль бедных родственников, презираемых богатыми зарубежными дядюшками, это их усилиями повседневная жизнь большинства честных тружеников совсем недавно подлинно великой и уверенно развивавшейся страны, превратилась в тусклое и «серое» существование, в унылую и изматывающую борьбу за выживание, в прозябание на грани нищеты…

И еще хотелось бы обратить внимание на тщательно замалчиваемое либеральными «гуманистами» и «антисталинистами» обстоятельство. То, что делалось при Сталине в интересах людей труда, относилось не только к Советскому Союзу. Элементы того, что намечалось в сталинской программе шесть десятилетий назад, уже реализованы в ряде высокоразвитых капиталистических стран, например, улучшение жилищных условий, высокая зарплата рабочих и служащих, сокращение рабочего дня, выделение большого времени для занятий любимыми видами деятельности, культурного времяпровождения и отдыха, спорта.

Сталин был одним из первых, кто на общегосударственном уровне стал проявлять заботу об освобождении человека от повседневных тягот простого выживания, кто всячески способствовал раскрепощению его духовных и нравственных сил, развитию творческих способностей.

Влиятельные круги как внутри нашей страны, так и за рубежом стараются скрыть все это, переключая внимание на мнимые ужасы «сталинских репрессий» или же вообще закрывая историческую правду плотной завесой молчания. Не удастся. В борьбе с истиной ложь невольно разоблачает себя…

После первой послевоенной сессии Верховного Совета СССР маршал AM. Василевский спросил у Сталина, как он представляет себе коммунизм, после чего состоялся следующий диалог.

— Я считаю, — ответил Сталин, — начальная фаза или первая ступень коммунизма практически начнется тогда, когда мы начнем раздавать населению хлеб задаром.

В разговор включился другой видный советский военачальник Н. Н. Воронов.

— Товарищ Сталин, как же — задаром хлеб, это невозможное дело!

Сталин подвел собеседников к окну:

— Что там?

— Река, товарищ Сталин.

— Вода?

— Вода.

— Апочему нет очереди за водой? Вот видите, вы и не задумывались, что может быть у нас, в государстве такое положение с хлебом….

Знаете что, — заключил Сталин, — если не будет международных осложнений, а я под ними понимаю только войну, я думаю, что это наступит в 1960 году (Ф.И. Чуев. Молотов: полудержавный властелин. М., 2002, с. 122).

И ведь действительно. При всей нашей бедности в 50-е годы хлеб был бесплатным в любой столовой, а в студенческих еще сделали бесплатным и винегрет… Жили в материальном отношении скудно, стесненно, куда скромней и проще, чем в любой европейской стране. И, тем не менее, радовались жизни, — духовному и нравственному здоровью советских людей, чувству их оптимизма и коллективизма завидовал весь мир, даже тот сытый и внешне куда более благополучный, чем мир раннего советского социализма. Правда, в основе этого оптимизма и уверенности в будущем лежало очевидное для всех неуклонное улучшение жизни трудового большинства — как ее материальных, так и духовных сторон. Ни в одном государстве капиталистического мира этого не было, да и не могло быть.

И ведь это было только самое начало. До самого коммунизма было еще очень далеко. Но Сталин начал осторожное, продуманное, но в то же время твердое и поступательное движение к нему. И бесплатная раздача хлеба, так же как и бесплатное пользование телефонами-автоматами, была лишь одним из первых шагов, тем более что она входила в число так называемых «потребностей выживания». А замысел был идти гораздо дальше — к потребностям более высокого порядка. К бесплатному здравоохранению и образованию намечалось прибавить и другие, делая личность независимой от потребностей «выживания», от материального фактора, который до сих пор отравляет и долго еще будет отравлять жизнь. Словом, реально продвинуться от царства необходимости к царству свободы, когда человек будет жить в соответствии с познанными им законами природы и стремиться к удовлетворению своих высших потребностей.

И вот как раз это Стремление Сталина создать лучшую, не только обеспеченную, но и осмысленную, одухотворенную жизнь для всех, а не только для узкой элиты, полностью замалчивается крикливыми обличителями «сталинизма»! Поневоле вспоминается известное высказывание о том «взыскательном» критике, который, читая гениальную поэму, увидел в ней прежде всего и главным образом неправильно расставленные запятые. Да, у Сталина были такие запятые, но не они определяют содержание гениальной поэмы. Жаль только, что в высших сферах страны не нашлось достойных его великого дела преемников, точнее, их поспешили убрать сразу же после его смерти. В этом настоящая беда нашей страны, а в более широком плане и всего человечества.

«Экономические проблемы социализма в СССР» часто представляли и представляют как набор замшелых, утопичных, оторванных от жизни марксистских догм. Так, Сталин в своей работе заявил также о неизбежности войн между капиталистическими странами, отказался от своего же тезиса об относительной стабильности рынков в период общего кризиса капитализма и посчитал утратившим силу ленинское положение о том, что, несмотря на загнивание капитализма, «в целом капитализм растет быстрее, чем прежде».

Действительно, все эти положения не нашли своего подтверждения в реальной жизни, скорее наоборот. Капитализм не только сохранил свою силу, но и выиграл экономическое соревнование с социалистическим Советским Союзом, что стало одной из главных причин его распада. Вряд ли стоит, однако, считать все эти положения ошибочными. Тут уместней, скорее всего, говорить об их устарелости, о том, что последующее развитие сделало их нереальными, хотя все могло пойти и по другому пути.

«Сейчас у американцев одна или две атомные бомбы, — говорил Сталин в январе 1945 года Б.Н. Чиркову, директору ленинабадского горно-металлургического комбината, который должен был производить уран для российских ядерных центров. — Лет через пять они будут иметь, наверное, 20 атомных бомб. Наш народ должен принять дополнительное решение, мобилизовать все усилия и создать к этому времени ядерное оружие. Эти усилия окупятся сторицей. Мы обезопасим себя лет на тридцать-сорок от новой войны. А за это время мы создадим такие условия для людей, с которыми не сравнится ни одно государство. Мы так поднимем экономику, культуру, сознание народа, что в других странах, за рубежом возникнет желание покончить с унижением капиталом».

Сталин умел смотреть в будущее, но он в гробу бы перевернулся, узнав о том, как быстро отказались от его заветов и наследия те, кто многие годы клялся в верности «делу Ленина-Сталина», те, кто спасовал перед неизбежными трудностями социалистического строительства и, капитулировав перед натиском мелкобуржуазной стихии, повел страну по заведомо тупиковому пути. Пути, закономерным итогом которого стала капиталистическая реставрация.