Джон Бэлсдон - Женщины Древнего Рима. Увлекательные истории жизни римлянок всех сословий Страница 41

Узнав об этом, он бросил ей вызов, женившись на девушке со сложным именем Гнея Сея Эренния Саллюста Барбия Орбиана, которая была дочерью Саллюста Вара Макрила или, быть может, Макриниана. Нетрудно себе представить, какая разразилась буря. Среди властных женщин его семьи не было ни одной, кто согласился бы признать ее невесткой, особенно после того, как эта невестка, будучи супругой правящего императора, узурпировала положение первой дамы при дворе, отодвинув свою свекровь. Столкнувшись с этой неприятностью, Мамея призвала на помощь все свои силы. Она попыталась помешать сыну даровать жене титул Августа, но, естественно, не преуспела в этом. Но она не отказалась от дальнейшей борьбы. Через год или два (осенью 227 года) она все-таки добилась своего и разрушила брак сына. Императрицу сослали в Африку, а ее отец был казнен. Александр женился снова, а потом, быть может, еще два раза вступал в брак. Если у него и были дети, то они умерли в младенчестве.

Мы не знаем, насколько можно верить «Описанию жизни Александра», которое приводится в «Истории Августа», где из-за уважения, которое он оказывал сенаторам, его считали средоточием всех добродетелей.

Преданная ему мать никогда Александра не покидала. Когда в 231 году он отправился воевать с персами, поехала с ним; когда, два года спустя, ему пришлось идти на север, чтобы уладить проблемы на Рейне, тоже отправилась туда. 18 или 19 марта 235 года Александра и Мамею убили в Майнце-на-Рейне солдаты, возмущенные ее жадностью и тем предпочтением, которое они с сыном оказывали солдатам, пришедшим с Востока. После этих лет женского правления легионеры избрали своим императором Ц. Юлия Вера Максима. До этого он служил центурионом, а в начале своей жизни был простым крестьянином во Фракии. Он обладал огромной физической силой, но не имел никакого образования. Он процарствовал три года, ни разу не побывав ни в Риме, ни в Италии, а потом, в свою очередь, был убит.

Удивительно, но столь жадную и властную женщину, как Мамея, монах Зонара называет «женщиной образцовой веры». Ее интересовало христианство; желая узнать об этом учении больше, находясь еще в Антиохии – еще до провозглашения Элагабала императором и до переезда семьи в Рим, – она приказал доставить к ней под охраной военных Оригена и попросила его отслужить для нее службу. Своего сына она, вероятно, воспитала в сочувствии к христианам, поскольку в его личной часовне, рядом с небольшим числом статуй обожествленных императоров, стояли изображения Аполлония Тианского, Христа, Авраама и Орфея. Для христиан это был период благоденствия, о котором они вспоминали во времена ужасных испытаний, начавшихся в первые годы следующего века. По-видимому, не будет преувеличением сказать, что Мамея сама была христианкой, однако свидетельств этому нет.

Мать Константина и дочь Диоклетиана

За период примерно в полвека, прошедший после смерти Александра Севера в 235 году до восшествия Диоклетиана в 284 году, отмечено около сорока человек, которые считали себя римскими императорами (некоторым на это правление отведено всего лишь несколько дней). Императора выбирали и провозглашали солдаты; потом они его убивали и выбирали нового. На территорию империи вторгались завоеватели с новыми именами: франки, готы, алеманны, персы. В 260 году император Валериан был взят в плен персами; они подвергли его редким унижениям. В этот период жила только одна выдающаяся женщина – Зенобия.

Приблизительно через триста лет после смерти Клеопатры, во время триумфа Аврелиана в 274 году н. э., жители Рима увидели редкое зрелище – женщину, которая перед тем как попасть в плен, назвала себя в письме императору «царицей Востока». Это была Зенобия (Бат Заббай) Пальмирская, темная красавица, нацепившая на себя во время триумфа столько украшений, что, несмотря немалую физическую силу, едва передвигала ноги. Она называла Клеопатру своей родственницей и одевалась так, как, по ее мнению, должна была одеваться Дидона. Зенобия была воплощением женского целомудрия и после 276 года стала вдовой – а быть может, и убийцей – Одената из Пальмиры, который, после разгрома римской армии и пленения Валериана персами, восстановил власть Рима на Востоке. Овдовев, Зенобия, очень активная женщина, завоевала Египет и большую часть Восточной империи; но, когда провозгласила своего сына Августом, император Аврелиан двинулся на Восток и разгромил ее армию. Он захватил Пальмиру, и его кавалерия быстро настигла верблюдов, на которых пыталась бежать Зенобия. Ее взяли в плен, привезли в Рим и во время триумфа выставили на всеобщее обозрение. После этого ей разрешили удалиться из Рима на подаренную ей виллу в Тиволи, стоявшую на вершине холма, а может быть, на равнине, рядом с Адриановой, где она спокойно дожила свой век.

Несмотря на обрушившиеся на нее несчастья, Римская империя не погибла; ее спас гений Диоклетиана, скромного уроженца Далматии. Предполагают, что в начале своей жизни он был рабом.

Он сумел обеспечить безопасность границ и создать работоспособные органы управления, поскольку понимал, что Римская империя слишком велика и один человек, даже в сотрудничестве с Цезарем, управлять ею не может. Необходимо было иметь двух Августов и двух Цезарей. А столицами сделать два города, имеющие более выгодное географическое положение: Милан на Западе, где должен был жить первый Август, и Никомедию в Вифинии, которая должна была стать резиденцией второго. История Рима как столицы империи завершилась. А с ней и система управления, которая, по сути, оставалась такой, какой ее создал Август. Необходимо было установить абсолютную монархию, и в 293 году такая система была создана. Первым Августом стал сам Диоклетиан (в Никомедии), а вторым – его старый друг Максимиан, поселившийся в Милане. Цезарями были Констант, управлявший Галлией и Британией, и Галерий, живший на Дунае. Все понимали, что династические браки при таком раскладе будут играть такую же важную роль, что и во времена сотрудничества Юлия Цезаря, Красса и Помпея, и триумвирата, правившего после смерти Юлия. Поэтому Галерий должен был жениться на Валерии – дочери Диоклетиана, в которую он, очевидно, был влюблен. Константу пришлось отказаться от своей наложницы и жениться на Феодоре, приемной дочери Максимиана, с которой его обручили еще в 289 году.

История последнего периода, описанного в нашей книге, связана с двумя из этих трех женщин. Первой была наложница Константа, ставшая матерью Константина. Эта замечательная отважная женщина в возрасте двадцати трех лет приехала в Иерусалим и прожила там несколько лет. Другая была дочерью Диоклетиана; ее звали Валерия, «тяжелая жизнь которой могла бы стать темой для трагедии».

Наложницу Константа звали Елена. В легендах ее называют царской дочерью: в одном панегирике она названа британкой; некоторые верили, что она была законной женой Константа. На самом деле она, вероятно, родилась в Далмации, а ее отец был владельцем гостиницы. Констант, социальное происхождение которого было достаточно высоким, по-видимому, познакомился с ней во время одной из поездок, которые часто совершали офицеры. В конце ее жизни, когда она стала Флавией Августой Еленой и была известна всему миру как достойная мать императора Константина и влиятельная покровительница христианской церкви (а христианство не одобряло наложничества), люди, даже в общественных надписях, льстиво называли ее женой Константина, «divi Contanti castissima coniunx».

В 293 году, когда Констант отказался от Елены, стал Цезарем и женился на Феодоре, Константину было всего пять лет. В этом браке у его отца родилось три сына и три дочери.

Валерия вышла замуж за Галерия, который, как и ее отец, происходил из простой семьи. Галерий начал свою взрослую жизнь пастухом. Их брак продолжался до смерти Галерия в 310 году. Детей у них не было, но Валерия стала хорошей матерью для незаконного сына своего мужа, которого звали Кандидиан. Как и ее мать Приска, она симпатизировала христианам; возможно, обе они были членами христианской общины, хотя и не крещеные.

1 мая 305 года Диоклетиан, как и Сулла в свое время, удивил мир, отрекшись от власти и убедив второго Августа, Максимиана, последовать его примеру, что тот и сделал, но весьма неохотно. Причина отречения, вероятно, была та же самая, что и у Суллы, – сильное ухудшение здоровья. Диоклетиану было пятьдесят девять, и он прожил в отставке еще девять лет. К тому времени был уже построен великолепный дворец в Сплите. Он поселился там и принялся выращивать капусту. Максимиан удалился на свою виллу в Лукании.

Новыми Августами стали Констант и Галерий (зять Диоклетиана); Цезарями – Максимин Дайя (племянник и приемный сын Галерия) и Север. Чуть больше года спустя Констант, подавивший в Британии восстание Карауса, умер в Йорке, и войска, находившиеся в Британии, провозгласили своим императором Константина. Галерий воспринял эти известия без особой радости, но признал его Цезарем. После этого несколько лет в империи царили беспорядки, и Максимиан, вернувшийся к политической жизни, решил, что приобретет влиятельного союзника, если привяжет к себе Константина, женив его на своей дочери Фаусте. И Константин, которому было тогда девятнадцать лет, оказался в 307 году в той же самой ситуации, что и его отец четырнадцать лет назад. Ему пришлось расстаться со своей наложницей Минервиной, которая подарила ему очаровательного малыша Криспа, и жениться на Флавии Максиме Фаусте, младшей дочери императора Максимиана и сестре Максентия. Свадьбу сыграли в Арле в начале 307 года, и до нас дошел панегирик, написанный, очевидно, по этому поводу. В нем говорится о почетном состоянии брака и о необходимости детей, которые, повзрослев, станут солдатами. Панегирик написан в том стиле, который вполне одобрили бы цензор Метелл Македонский и император Август. Автор высокопарно восхваляет жениха, и льстивые обороты этой части панегирика превосходят лишь высказывания об отце невесты. О самой невесте почти не упоминается. Но удивляться тут нечему – что можно сказать о девочке девяти лет?