Валентина Скляренко - Великие завоеватели Страница 42

Представление о государственной деятельности Аттилы можно составить по сведениям, приведенным в «Очерке истории гуннов» советским ученым А. Н. Бернштамом. В частности, он пишет о том, что король гуннов «был еще вождем, близко стоявшим к племенам», и выражал их интересы, защищая патриархально-родовые отношения. Он оставался главным судьей в имущественных спорах. В подтверждение этого Бернштам ссылается на Приска, который, описывая прибытие короля в гуннское поселение, отмечает, «что Аттила остановился перед домом и многие просители, имевшие между собою тяжбы, подходили к нему и слушали его решения». Однако историк отмечает, что великий завоеватель не знал никакого другого средства против роста социальных противоречий внутри гуннской орды, кроме военных походов: «…во времена Аттилы накануне европейского похода, вследствие бурного развития классообразующих процессов, вырастает особое значение покорения других племен и народов. Аттила относится еще к представителям той власти, которая достаточно сильна и опытна для покорения и угнетения чужого народа, но недостаточно сильна для угнетения собственного народа».

Всего за годы своего правления великий гуннский завоеватель по подсчетам историков совершил 12 больших походов и почти завершил подготовку тринадцатого — «великого похода» на «римский мир», который должен был начаться 20 марта 453 года, но не состоялся по причине его кончины. Так что же принесли эти военные кампании миру, как повлияли на судьбу европейских стран и формирование в них новых общественных отношений? Историки оценивают походы гуннов и личность Аттилы диаметрально противоположно. Так, английский ученый Е. Томпсон называет этих кочевников «паразитическими мародерами» и всячески отрицает их прогрессивную роль, считая, что они, напротив, задержали развитие Западной Европы. Такой точки зрения придерживаются и многие другие представители западноевропейской науки, представляющие гуннов в виде огромного «разбойничьего отряда».

Ряд российских и зарубежных ученых (М. И. Артамонов, А. Д. Удальцов, Б. А. Рыбаков, П. Н. Третьяков, А. Н. Бернштам, М. Бувье-Ажан) не согласны с такой оценкой. Так А. Н. Бернштам пишет: «Гуннское нашествие разбудило варварские "запасы" племен, сломивших Рим, и в этом заключается всемирно-историческое значение гуннского похода на Запад, в этом заключается всемирно-историческая роль Аттилы. Если источники (Иордан и Приск) отмечают субъективные причины похода гуннов на Запад (требование дани, которую римляне отказались платить после смерти Феодосия-младшего и при Маркиане, а также отказались выдать за Аттилу Гонорию), то несравненно важнее отметить объективную историческую роль гуннского нашествия». Он считает, что «гунны и созданный ими огромный племенной союз» не были дикарями или разбойниками, а, напротив, «стояли несравненно выше многих европейских племен и по своему социальному строю, и по своей культуре». Основные доводы Бернштама сводятся к следующему: «Разгромив готов, гунны тем самым высвободили из-под их политического господства славянские племена и сами восприняли скифо-сарматскую и древнеславянскую культуру…

Стоит только вспомнить постройки гуннов, одежду, пищу и т. п., столь красочно описанные Приском. Культурное влияние гуннов на западноевропейские племена отмечается даже буржуазными учеными на основании археологического материала. По сравнению с рабовладельческой системой в гуннском племенном союзе были элементы новых, более совершенных общественных отношений — имелись предпосылки образования феодальных порядков. И этим не исчерпывается превосходство гуннов над Европой, особенно над ее варварской периферией. Гуннский племенной союз, включавший в известной мере и элементы азиатских культур, а главное — культуру южнорусских степей, принес, наряду с ними, и черты древнейших государственных образований Средней Азии и, может быть, Китая. В известном смысле можно сказать, что гунны принесли с собой в Европу это влияние…

Наконец, самое главное: гуннский союз мобилизовал всю варварскую периферию рабовладельческой системы Средиземноморья и Причерноморья и подготовил разгром не только Римской империи, но и античных центров Причерноморья, исчерпавших к этому периоду внутренние возможности своего развития. Гунны, в значительной степени определившие падение античности, были прежде всего теми варварами, которые, по определению Ф. Энгельса, «вдохнули новую жизненную силу в умиравшую Европу..».

И хотя в популярных исторических изданиях по-прежнему красочно описываются ужасные злодеяния Аттилы и разбойничьих набегов гуннских дикарей, это делается скорее для пущей занимательности и повышенного интереса у читателей. А серьезные исследователи все чаще более вдумчиво и всесторонне оценивают незаурядную личность этого великого завоевателя и его роль во всемирной истории. К их числу с полным правом можно отнести и французского историка М. Бувье-Ажана, который, изучив жизнь и деятельность Аттилы, пришел к следующему выводу: «Сегодня отвергают, и не без основания, видение истории, связанное исключительно с личностью, волей и капризами великих людей. Великий человек, сколь бы велик он ни был, всего лишь представитель своей расы, своего климата, своего времени и своего окружения. Исторические катастрофы приводят к переоценке реальных средств, которыми он мог в действительности располагать. Аттила был азиатом-кочевником, урожденным вождем воинственных захватчиков. Но это лишь одна линия, а не весь план. Его ум, энергия, пороки, слабости определяли его действия, которые могли быть и другими. И если бы они были другими, мир был бы другим. Аттила изменил облик мира». И что немаловажно отметить, изменения эти были не в худшую сторону… 

Александр Невский и Золотая Орда

Князь новгородский и владимирский Александр Ярославич (Невский) вошел в историю прежде всего как великий русский полководец, одержавший знаменитые победы — над шведами (Невская битва) и немецкими рыцарями Тевтонского ордена (Ледовое побоище), — которые помогли сохранить в неприкосновенности северно-западные рубежи Руси и держать для нее открытым выход в Балтийское море. Заслужил он признание и другими ратными подвигами, ведь за свою недолгую жизнь князь участвовал в 20 сражениях, ни одно из которых не проиграл. А вот о его не менее значительном вкладе в урегулирование отношений с Золотой Ордой известно далеко не все. А между тем именно благодаря не столько полководческому, сколько дипломатическому таланту великого князя удалось спасти от нового погрома монголо-татарскими полчищами не только Новгород, но и всю Русь, добыть для нее у золотоордынцев важную льготу и освободить русских людей от обязанности поставлять им вспомогательное войско.

Однако отношения Александра Невского с ханами Золотой Орды были восприняты как современниками, так и историками последующих эпох неоднозначно. Большинство из них считали проводимую им политику мира не только ошибкой, но и предательством. Вот что и по сегодняшний день пишут некоторые российские историки и публицисты: «Есть такой сатана русской истории — Александр Невский. У него была цель княжить во Владимире, и ради шкурных интересов он насадил на Руси лютое татарское иго…» — категорично заявляет М. Горелик в журнале «Огонек». А вот что говорит по этому поводу в журнале «Родина» публицист Ю. Афанасьев: «Александр Невский был первым из великих князей русских, который вместо сопротивления татарам пошел на прямое сотрудничество с ними. Он начал действовать в союзе с татарами против других князей: наказывал русских — в том числе и новгородцев — за неповиновение завоевателям, да так, как монголам даже не снилось… Но сегодняшнее мифологическое сознание воспримет известие о том, что князь фактически являлся "первым коллаборационистом", совершенно однозначно — как антипатриотическое очернительство». М. Сокольский в статье «Неверная память» пишет: «Русский народ, русская свобода были преданы и проданы изнутри. Они стали жертвой своего рода заговора. И ключевой фигурой его был русский "национальный герой" Александр Невский… Позор русского исторического сознания, русской исторической памяти в том, что Александр Невский стал… знаменем того самого народа, чью историческую судьбу он жестоко исковеркал». А вот что пишет об исторической героизации личности князя другой современный русский историк, А. М. Буровский: «Почитание Александра Невского — одна из политических традиций Руси. А образ Александра Невского — один из самых значительных и самых привлекательных образов князя-патриота. Уже в конце XIII века он был канонизирован Русской православной церковью и приобщен к лику святых. Как всякому официально признанному святым, ему полагалось "житие" с набором самых назидательных чудес; в "житии" Александра Невского выведут как идеального князя-воина, образец защитника Руси от врагов. Так же будут почитать его и светские владыки Московии, и выросшей из нее Российской империи… Петр I был в числе светских владык, которые и спустя много веков после смерти именовали Александра Невского основателем государства, великим героем, великим воином, отцом народа».