Александр Носович - История упадка. Почему у Прибалтики не получилось Страница 43

От прочих литовских политиков, а также экспертов и публицистов правого толка слова про польскую «пятую колонну» звучали как очевидный всем факт. «Провокационные волны — на руку Москве, поскольку раскачивают государственную лодку», — говорил о протестных настроениях поляков депутат литовского Сейма от консерваторов Мантас Адоменас. «Россия действует агрессивно для восстановления постколониальной, постимперской силы» (парадокс: почему-то в литовском руководстве к тому времени сформировалось убеждение, что польская «пятая колонна» работает не на Варшаву, а на Москву).

Весомость заявлениям консерваторов про «пятую колонну» придавали литовские спецслужбы, традиционно с охотой «играющие» в политику, — Департамент госбезопасности Литвы в ежегодном публичном отчете за 2012 год заявил, что протестные настроения и нелояльность литовскому государству в среде национальных меньшинств являются результатом деятельности иностранных разведок, действующих через общественные и политические организации польской общины.

Естественным следствием скандальных действий литовских властей против литовских поляков стало резкое ухудшение отношений Польши и Литвы.

Британский Economist, анализируя в 2010 году межгосударственный конфликт, назвал литовско-польские отношения самыми напряженными отношениями между двумя государствами — членами ЕС.

В Польше литовская тема на какое-то время вытеснила все остальные, заполнив страницы газет и эфиры телеканалов. Предложения забрать у Литвы Вильнюсский край обратно, раз там притесняют поляков, звучали даже на уровне посла Польши в Литовской республике Януша Сколимовски. В Литве в ответ обнаружили, что в литовско-польском приграничье (Пуньская волость), где живут польские литовцы, Польша тоже закрывает литовские школы. Взаимное напряжение дошло до того, что в Вильнюсе осквернили могилу Юзефа Пилсудского и его матери.

Между тем десятилетия литуанизации привели не к ассимиляции, а наоборот, к сплочению польской общины Литвы. Постепенно происходила самоорганизация польской общины, в её среде формировались общественные и культурные организации, которых затем объединила Избирательная Акция поляков Литвы во главе с Вальдемаром Томашевским. Кампания правящих консерваторов за ассимиляцию нацменьшинств в итоге привела к тому, что ИАПЛ объединилась с Союзом русских Литвы и в результате максимальной мобилизации на выборы электората не из титульной нации впервые в литовской истории в 2012 году преодолела пятипроцентный барьер для прохождения в Сейм, её даже приняли в новую правящую коалицию, а представитель поляков получил стратегически значимый пост министра энергетики. Пришедшие к власти социал-демократы попытались таким образом исправить отношения с Польшей и поляками (был даже проголосован закон об упрощении сдачи экзамена по литовскому языку для выпускников школ нацменьшинств).

Однако агрессивный антипольский курс, поддерживаемый президентом Грибаускайте и сохранившими, несмотря на уход в оппозицию, влияние консерваторами оказался сильнее, и улучшение литовско-польских отношений продержалось меньше года.

«Заложником политических договоренностей правящей коалиции уже становится литовский язык. Спорный экзамен по литовскому языку перерастает и в другие разобщающие страну требования», — заявила Даля Грибаускайте в послании Сейму Литвы летом 2013 года. В итоге введение упрощенных правил отыграли назад. «Отец нации» Витаутас Ландсбергис выступил против нового Закона о нацменьшинствах, в очередной раз упрекнув нацменьшинства в нелояльности государству. Заявление было сделано во время торжественной речи Ландсбергиса, посвященной событиям у Вильнюсской телебашни 13 января 1991 года, — фракция ИАПЛ, сочтя себя и своих избирателей оскорбленными, в знак протеста в полном составе покинула зал заседаний Сейма.

В начале 2014 года Вильнюсский окружной суд приговорил к беспрецедентно высокому штрафу главу Шальчининкского района Болеслава Дашкевича за отказ снять двуязычные таблички с названиями улиц. Дашкевич должен был заплатить в общей сложности 43 тысячи литов (12,5 тысяч евро) — по 100 литов (30 евро) за каждый день невыполнения решения суда. Сразу вслед за этой историей разразился грандиозный скандал в Европарламенте: во время обсуждения отчетного доклада Дали Грибаускайте по председательству Литвы в Евросоюзе депутат ЕП, лидер ИАПЛ Вальдемар Томашевский заявил европарламентариям, что в Литве существуют языковые репрессии: национальным меньшинствам, даже если их в конкретном районе проживает до 80 % от всего населения, запрещают пользоваться родным языком.

«В Европе имеют возможность свободно жить малые народы и национальные меньшинства, но такой Европы в моей стране нет», — сказал лидер литовских поляков под аккомпанемент аплодисментов евродепутатов.

Даля Грибаускайте в ответ публично устроила пану Томашевскому истерику: «По поводу литовских поляков. Литва со всех сторон придерживается международных норм. Нет ни одной международной организации, которая утверждает, что в Литве есть дискриминация нацменьшинств. Хочу лично сказать Вальдемару Томашевскому: я считаю, что ваша личная политическая цель — очернять Литву на международной арене, здесь, в Европарламенте, и везде, где есть такая возможность». Так ответила президент Литвы с трибуны Европарламента, едва не перейдя на крик.

Эмоциональность Грибаускайте можно понять: с ней произошло самое страшное, что может произойти с прибалтийским лидером, — после зачитывания бравурного доклада о достижениях Литвы на посту формального главы Европейского союза ей на виду у всей Европы заявили, что Европы-то в Литве и нет. Логику Вальдемара Томашевского понять можно: в XXI веке в европейской стране проводится принудительная ассимиляция автохтонного населения, врагами государства объявляют на основании национальности, а право поляков оставаться поляками, как вообще любого человека, обладающего свободой выбора (в частности, выбора языка и идентичности), игнорируется. Какая же это Европа?

4. «Неграждане»: прибалтийский апартеид

Массовое лишение гражданства и последующее поражение в правах больших групп населения, преимущественно относящихся к национальным меньшинствам, стало визитной карточкой балтийских стран. Именно этим в начале 90-х годов Латвия и Эстония обрели всемирную известность. Литва же и вовсе подала им пример — в последний год существования довоенной республики практиковала одномоментное лишение гражданства поляков. Во всех трех случаях объявление части населения «вторым сортом» оправдывалось юридическими формальностями, и во всех трех странах подлинной причиной установления прибалтийского апартеида было желание отстранить инородное население от политических и экономических процессов: новые национальные государства только для эстонцев, латышей и литовцев. Чужие здесь не ходят.

Литва

Постсоветская Литва всегда гордилась тем, что, в отличие от Латвии и Эстонии, предоставила всем жителям гражданство по «нулевому принципу», то есть объявила гражданами всех своих жителей без исключения.

Однако именно довоенная Литва — Первая Литовская республика, продолжательницей государственности которой считает себя современная Литва, стала родоначальницей института «неграждан» в Прибалтике, лишив в 1940 году гражданских прав польское население Виленского края.

Гражданства после возвращения Литве Вильнюса с окрестностями были лишены около трети населения края (примерно 150 тысяч человек, преимущественно поляки). «Неграждане» лишались важных политических и экономических прав: права свободно передвигаться, приобретать недвижимость, устраиваться на работу, кроме как в сельском и лесном хозяйстве, вступать в политические организации. Связано это было с опасениями режима Сметоны в нелояльности Литве вильнюсских поляков. Эти опасения были в целом обоснованы, хотя литовское руководство это не оправдывает. Неизвестно, как сложилась бы судьба литовского института «неграждан» дальше, но в том же 1940 году в республике поменялась власть, возникла Литовская ССР, вошедшая затем в состав Советского Союза. Затем была нацистская оккупация, война на территории Прибалтики, восстановление в Литве советской власти. После всех исторических потрясений о кратковременном периоде существования в Литве института «негражданства» все забыли.

После провозглашения независимости Литва смогла себе позволить проявить либерализм и демократичность, предоставив гражданство всем своим жителям без исключения. Этнических литовцев к моменту выхода из СССР в республике было 79,5 %, поэтому бояться нелояльных нацменьшинств (поляков или русских), которые могли бы встать на пути строительства национального государства, Литве не приходилось. В отличие от Латвии с Эстонией.