Джон Бэлсдон - Женщины Древнего Рима. Увлекательные истории жизни римлянок всех сословий Страница 45

Уже в III веке до н. э. свободный брак стал повсеместной практикой. Жена, по закону, сохраняла свою собственность, а поскольку она теперь не являлась абсолютной собственностью мужа, то развестись стало легко.

Выбор дня свадьбы

Не всякие дни подходят для свадьбы. По традиции, Русская православная церковь запрещает свадьбы в период между Рождеством и Пасхой, а различные конфессии западной христианской церкви не одобряют браков во время Рождественского и Великого постов. Поэтому только полный дурак мог напрашиваться на неприятности, играя свадьбу в неподходящий день. В римском календаре было множество таких дней. Нельзя было жениться, когда духи мертвых вырываются на свободу – они становятся особенно мстительными и зловредными, когда вдова снова выходит замуж (дух умершего мужа стремится отомстить жене). По этой же причине 18–21 февраля, в дни поминовения мертвых (паренталии), свадеб старались не играть. Не женились и 24 августа, 5 октября и 8 ноября, когда открывали вход в подземный мир на форуме; а также в мае, когда латины приносили жертвы мертвым. Существует поговорка: «Женишься в мае – всю жизнь будешь маяться». Неподходящей для свадеб была и первая половина июня – до 15-го числа, когда заканчивалась весенняя уборка в храме Весты и весь мусор выбрасывался в Тибр. Мартовские дни (особенно 1, 9 и 23-е) были неподходящими по другой причине, поскольку в этом месяце салии – танцующие жрецы Марса – «сдвигали щиты». «Оружие означает битвы, а битвы враждебны духу женитьбы». Праздничные дни считались неподходящими для первых браков, но вдовам вступать в новый брак не возбранялось. Если смотреть на это с точки зрения суеверия, то причина была весьма неделикатна, но вполне объяснима. На первую в своей жизни свадьбу новобрачные обычно приглашали множество гостей; а в праздничный день люди были заняты и прийти могли не все. Вторую или третью свадьбу, наоборот, следовало отмечать гораздо скромнее. Брачующиеся старались избегать также тех дат, когда римские войска потерпели крупные поражения (по очевидным причинам): такими днями в каждом месяце были календы (1-е число), ноны (5-е или 7-е), а также иды (13-е в одних месяцах, 15-е в других). Одной из причин было то, что за ними шли черные дни, совсем не подходящие для молодой жены, которая должна была приступать к исполнению своих домашних и религиозных обязанностей в качестве новой хозяйки дома.

Таким образом, свадьбу надо было играть в подходящий для этого день – лучше всего во второй половине июня, в период сбора урожая, когда природа дарит людям свои плоды. Суеверия, связанные с днем свадьбы, как и с церемониалом самой свадьбы, сохранились с древнейших времен, когда римляне жили сельским хозяйством. Все боги, покровительствующие браку: Церера, Теллус, Пикумнус и Пилумнус, – были богами природы и земли.

Свадьба

Хотя свадьба состояла из сложных, полных условностей церемоний, которые проходили сначала в доме невесты, потом по пути в дом жениха и, наконец, при входе невесты в свой новый дом, и хотя свидетели подписывали нечто вроде брачного контракта, все эти действия не являлись самой свадьбой. Соблюдали ли стороны все подробности церемонии или, наоборот, вовсе отказывались от нее, брак все равно считался законным. Это было состояние, в котором мужчина и женщина жили совместно по обоюдному согласию как муж и жена. При отсутствии взаимного согласия соблюдение всех требований церемониала или тот факт, что мужчина и женщина вступили в половые отношения, не имели никакого значения.

Основой брачных ритуалов были религия и суеверия, хотя ученые этого долго не понимали. Эти суеверия определяли большинство церемоний: избавление от дурных влияний, задабривание духов, которые могут принести молодым вред, и, в особенности, поощрение сил, от которых зависит рождение детей. К концу существования республики брачный церемониал утратил свою религиозную суть, и римскому миру пришлось ждать своего обращения в христианство, чтобы религиозный аспект брака снова возобладал. Церемония бракосочетания была гражданской. В брачном контракте оговаривался размер приданого, ибо он представлял большой интерес как для отца невесты (или ее наставника), так и для жениха (и, возможно, его отца). Нужно было все очень тщательно обсудить, чтобы потом не возникало никаких споров.

Молодая невеста накануне приносила в жертву богам свои игрушки и девичье платье, которое до поздней республики представляло собой тогу. После этого ее облачали в свадебный наряд.

Начинали с прически. До свадьбы волосы девушки никогда не расчесывали на пробор, а собирали в хвост и завязывали лентой или скрепляли заколкой.

Перед свадьбой их разделяли на шесть прядей, которые укладывались вокруг головы в виде конуса и завязывались шестью шерстяными полосками. Эту примитивную прическу носили только невесты в день свадьбы и некоторые жрицы.

Пряди волос отделялись с помощью кривого железного наконечника копья. Было выдвинуто много предположений, зачем это делалось; современные антропологи считают, что первоначально целью этого ритуала было изгнание злых духов, живущих в волосах. Эти духи больше всего боялись наконечника копья, которым был убит гладиатор; сэр Джеймс Фрэзер даже утверждает, что это должен был быть наконечник, с которого еще капала кровь! Но в этом случае пришлось бы признать, что, когда в Риме играли свадьбу, всегда находился только что заколотый гладиатор!

Покрывало невесты напоминало длинный шарф из прозрачной ткани, вроде жоржета или вуали. Его повязывали на голову, оставляя лицо открытым. Он был ярко-оранжевого цвета, или цвета пламени; такой же окраски была и обувь невесты. На голову надевали венок из майорана. Свадебное платье называлось прямая туника. Ткань для нее изготовляли на старомодном вертикальном станке. Прямую тунику шили из белой тонкой фланели или легкого муслина. Как и современное свадебное платье, надевали ее только один раз в жизни. В будущем, став матроной, женщина будет носить столу. Талию перехватывал белый шерстяной пояс, завязанный сложным узлом, который называли геркулесовым – он защищал от колдовства и дурного глаза.

На свадьбу собирались гости, друзья и клиенты семьи, для которых посещение торжественных событий было обязанностью. Приезжал жених, и, исполнив религиозный ритуал принятия покровительства, который существовал в первые годы республики, невеста объявляла себя его женой, произнеся слова: «Ubi tu Gaius, eqo Gaia» («Где ты, Гай, там и я – Гайя»)[26]. Это вовсе не означало, что она брала себе его имя, ибо ее имя не менялось. Эта фраза означала: «К какой бы семье или клану ты ни принадлежал, я тоже буду принадлежать им». После этого подружка невесты подводила ее к жениху и они брались за руки. Тут же приносилась жертва богам, обычно это была свинья. Если свадьба проходила по обряду конфарреации, то брачующиеся усаживались на два стула, которые стояли рядом и были покрыты овечьей шкурой, и ели хлеб из полбы.

Далее подписывался брачный контракт (tabulae nuptiales), появившийся в первые годы существования Римской империи. Организатор брачной церемонии – сочетавший в себе функции семейного жреца и лучшего друга – произносил установленную фразу, выполняя роль, которую когда-то играл настоящий жрец. Брачный контракт, в котором был указан размер приданого, подписывали десять свидетелей, пришедших на свадьбу. До нас дошло два контракта на папирусе, которые были заключены в Египте, вероятно, в I веке н. э. В обоих перечислены драгоценности невесты, а в одном – ее одежда. Рядом проставлена стоимость каждого предмета.

После подписания контракта наступало время пожелать новобрачным счастья. Собравшиеся кричали «Feliciter!» (желаем счастья!). После этого все усаживались за стол и приступали к свадебному завтраку, на котором невеста сидела рядом с женихом. Этот завтрак оплачивал жених. Его стоимость не должна была превышать определенной суммы: после Августа она равнялась тысяче сестерциев.

Этим завершалась первая часть брачных торжеств.

Вечером невесту официально забирали из рук матери (это действо, вероятно, символизировало похищение сабинянок, впрочем, ученые в этом не уверены). После этого ее отводили в дом жениха, а она должна была делать вид, будто сопротивляется. Ее сопровождали друзья, которые вместе с зеваками кричали «Talasio!», совсем не задумываясь о том, что означает это слово, а также пели непристойные песни, смысл которых понимали очень хорошо. Римляне одобряли эти публичные непристойности, полагая, что они обладают магическим действием и способствуют плодовитости. Жених и его друзья кидали в толпу орехи, которые собирали дети.

Сопровождение невесты в ее новый дом было главной частью брачной церемонии и выполнялось всегда, даже когда жених отсутствовал, посылая вместо себя письмо или доверенного человека. Впрочем, это случалось очень редко.