Б Греков - Зoлoтaя Opдa и eе пaдeниe Страница 49

Бояре прозвали Семена Гордым.

Этот "гордый" князь пять раз ездил в Орду и каждый раз возвращался оттуда с новыми пожалованиями. Хан отдал ому "под руку" всех князей русских.

Литовский князь Ольгерд видел в Московском княжестве силу, способную стать помехой для дальнейшего роста Литовского государства.

Ольгерд пытался склонить татарского хана к совместному походу против Москвы.

Князь Семен, узнав об этом, немедленно обратился к хану. Он указал ему, что Ольгерд уже успел захватить часть ханских улусов (Украина и Белоруссия) и сейчас стремится сделать то же с Москвой, верной хану, после чего Ольгерд несомненно пойдет против Орды. Семен запугивал хана Литвой точно так же, как Ольгерд пугал его Москвой. Хан стал на сторону Москвы. Князь Семен скоро умер от чумы (в 1353 г.). Преемник, его брат Иван, тоже жил недолго, он умер в 1359 г. А после него осталось два малолетних сына его - Дмитрий, будущий Донской, и Иван - и племянник Владимир Андреевич. Суздальский князь Дмитрий Константинович захотел использовать момент, поспешил в Орду и успел получить ярлык на великое княжение. Москве грозила опасность потерять свое политическое значение.

В этих трудных для Москвы обстоятельствах пришел на выручку московский митрополит Алексей, крупнейший политический деятель этого времени. С тремя мальчиками и несколькими боярами он явился в Орду в тот момент, когда в Орде происходили не менее сложные события.

Тот хан, который дал великое княжение князю Суздаль-скому, был убит, его сменил другой. Орда разделилась между двумя ханами - Абдулом, именем которого правил сильный темник Мамай, и Мюридом. Трудно было угадать, кто из двух ханов сильнее. Москвичи обратились к Мюриду, который дал ярлык малолетнему князю Дмитрию Ивановичу. Абдул поддерживал Дмитрия Суздальского.

Этот сложный вопрос был, однако, решен соотношением сил борющихся сторон. Москва оказалась сильнее, и суздальский князь, несмотря на наличие ярлыка, вынужден был признать себя побежденным.

Это обстоятельство необходимо сильно подчеркнуть. При явном ослаблении Орды Москва начинает действовать по собственной инициативе. В княжение Дмитрия Ивановича (1362- 1389) эта инициатива не ослабевает.

Попытка тверского князя получить в Орде великокняжеский ярлык формально увенчалась полным успехом, но он терпит решительную неудачу при столкновении с Москвой.

В 1375 г. московское войско осаждает Тверь, наносит ей военный удар, и в то же время Дмитрий Иванович заключает с побежденным врагом знаменательное соглашение: 1) тверской князь должен был признать себя "младшим братом" Дмитрия Московского, т. е. стать к нему в подчиненное положение; 2) как подручный князь он обязался оказывать московскому князю военную помощь по требованию Москвы; 3) Кашинское удельное княжество, до сих пор входившее в состав Тверского княжества, делается независимым; 4) и самое интересное для нас в данный момент - это пункт о возможном выступлении против татар. "А жити нам, брате, по сей грамоте: с татары оже будет нам мир, по душе; а будеть нам дати выход, по душе же; а будеть не дати, по душе же. А пойдут на нас татарове или на тебе, битися нам и тобе с одного всем противу их; или мы пойдем на них, и тобе с нами с одного пойти на них".1

Это уже совсем не похоже на то, как владимирский князь равнодушно взирал на гибель Рязани под ударом татарских полчищ!

Многое переменилось с тех пор. Время феодальной раздробленности подходило к концу. С московской силой уже считались даже и очень сильные соседи. О более слаоых и говорить не приходится.

1 Собрание Государственных грамот и договоров, т. I, стр. 46-47. Разрядка моя, - В. Г.

В связи с ростом товарного хозяйства обнаруживалась потребность в более тесном общении раздробленных частей, ясно намечался процесс, закончившийся образованием Русского государства, сильного как своими материальными ресурсами, так и своей политической спаянностью,

Само собой разумеется, что условия договора Дмитрия Московского с Михаилом Тверским, продиктованные Москвой, яе могли остаться незамеченными в Орде. Татарский хан отправляет против Москвы войско. Это войско в 1378 г. па берегу реки Вожи (впадает в Оку с правой стороны, недалеко от Рязани) потерпело поражение. По словам К. Маркса: "Это [было] первое правильное сражение с монголами, выигранное русскими".1

Мамай не мог не видеть, что его "вассал", московский князь, вышел из повиновения и что таким образом источник татарской дани может прекратиться совсем.

Он решил выступить против Москвы сам, для чего и собрал большое войско из подвластных ему народов: волжских бояр, буртасов, ясов и татар. Не надеясь и на эти силы, он заключил наступательный союз с литовским князем Ягайлом, войско которого должно было присоединиться к татарам на Дону. К Мамаю присоединился и русский князь рязанский.

Москва тоже серьезно готовилась к борьбе. Московский князь Дмитрий Иванович собрал подвластные ему дружины союзных князей. Под знамя Дмитрия сошлись: владимирцы, суздальцы, ростовцы, ярославцы, белозерцы, Муромцы, брянцы и псковичи. По недавно открытым материалам можно считать, что и какая-то часть новгородского войска участвовала в Куликовской битве, несмотря на то что новгородские бояре не сочувствовали политике московских князей и держались ли-, товской ориентации. Рязань стала на сторону татар. Летописец говорит, что Дмитрий выставил армию в сто пятьдесят тысяч,

В августе это войско двинулось на юг, чтобы предупредить. вторжение неприятеля на русскую территорию.

1 К. Маркс. Архив Маркса и Энгельса, VIII, Хронологические выписки, IV, стр. 150-151.

6 сентября войска дошли до реки Дона. Чтобы отрезать всякую мысль о возможности отступления, вожди приказали переправляться через Дон.

8 сентября переправа была закончена, войска подошли к устью реки Непрядвы и стали на Куликовском поле.

День был пасмурный. Густой туман расстилался по полям, но часу в девятом стало совсем светло. К полудню показались татары. Сеча началась около часу дня. Летописец говорит, что такой битвы еще не бывало: на десять верст поле покрыто было бойцами. Кровь лилась, как дождевые потоки. Татары стали одолевать. Войско русское обратилось в бегство. Их преследовали победители. Но к трем часам картина изменилась. Из засады вышел отборный свежий отряд князя Владимира Андреевича Серпуховского и волынца воеводы Дмитрия Боброка, прибывшего из Литвы на службу к московскому князю.

Увидев бегство своих, Владимир Серпуховской порывался броситься на помощь, но Боброк его удерживал до момента, когда преследующие бегущих татары повернулись к засаде тылом. Тогда Боброк стремительно бросился на татар. Положение сразу переменилось. Бегущие остановились и снова перешли в наступление. Татары были разбиты наголову. Мамай, наблюдавший битву, с остатками войска бежал и на берегах той самой реки Калки, где русско-половецкое войско в 1223 г. потерпело поражение от татар, был разбит своим соперником Тохтамышем, шедшим отнимать у Мамая золото-ордынский престол. Разбитый Мамай направился в Кафу (Феодосия), где и был убит.

Победа Руси под главенством Москвы на Куликовом доле имела огромное значение для всей Руси. Событие это получило широкий отклик в Европе. Особенно сильно должна была почувствовать последствия этого события союзница Мамая, Литва, под властью которой тогда находилась значительная часть Киевской Руси. Вот что пишет по этому поводу польский историк Колянковский: "Решительная победа Москвы на поле Куликовом была не только серьезным ударом для внутренней политики Ягеллы, но могла стать настоящей катастрофой для авторитета литовской власти над Русью. Ведь русский православный князь, разгромив одним ударом все татарские орды, разрушил могущество грозного до этого дня властелина всей Руси, отодвинув в тень все усилия в этом направлении литовских князей. . . В Москве сидит потомок Владимира Св. и Мономаха, властитель, который теперь в первый раз начинает пользоваться титулом освободителя Руси, "великого князя всея Руси" (курсив мой, - Б. Г.)".1

Очень характерно поведение митрополита Киприана, поставленного в Киеве литовской властью в целях изолировать в церковном отношении от митрополита "всея" Руси, имевшего пребывание в Москве, часть Руси, находившуюся под властью Литвы. После Куликовской битвы Киприан переходит в Москву и делается митрополитом "всея" Руси. И Европа и Азия очутились перед совершившимся событием и поставлены были в необходимость серьезно считаться с новым фактом мирового значения.

Воцарившись в Сарае, Тохтамыш сделал попытку аннулировать значение Куликовской победы. Он поспешил отправить в Москву дружественное посольство с извещением об уничтожении их общего врага Мамая и о принятии им, Тохтамышем, власти над Золотой Ордой.

Дмитрий принял этих послов с большой честью, отпустил их с дорогими подарками, но не поднимал вопроса о продолжении зависимых отношений к Орде. Молчанием ответила Москва и на требование покорности и дани, предъявленное ханом Дмитрию в следующем году.