Александр Оришев - В августе 1941-го Страница 5

Немалое значение в обострении взаимоотношений с Ираном в этот период имела и работа советских торговых организаций в Иране. Расхлябанность и безответственность работников, несоответственно высокие цены на поставляемые Ирану товары, заключение крупных сделок только с ограниченным кругом купцов, игнорирование запросов иранского рынка — принудительный ассортимент, неаккуратная доставка иранского транзита и т. п. — все это толкало широкие круги иранского купечества на бойкот советских торговых организаций.

Довольно часто случались сбои в работе Морагентства в порту Пехлеви по транспортировке, приему и сдаче грузов, поступавших в Иран из СССР и транзитом из Германии. В особенности это касалось грузов, поступавших в Пехлеви не по количеству мест или штук, а так называемым «навалом». К этим товарам относились главным образом пиломатериалы, импортируемые Ираном из СССР, и металлические изделия, импортируемые из третьих стран. Груз на протяжении пути переходил из рук в руки, и формально при этой системе никто из транспортных организаций никакой ответственности за его сохранность не нес. При такой организации поставок появлялись возможности Для хищений, в результате чего грузополучатели заявляли о недостачах.

Имели место случаи задержки иранских экспортных грузов: перегрузки на пограничной станции Джульфа, неподачи вагонов, задержки грузов в Батумском порту и другие нарушения. Подобные мероприятия Совирантуркторга рассматривались иранцами как меры, сознательно принимаемые советской стороной с целью задержать иранский экспорт в страны Европы, в частности в Германию, обесценить его и таким образом не выполнить обязательства, принятые СССР по ст. 20 советско-иранского договора 1921 г. Отметим, что северное направление — путь доставки грузов транзитом через территорию СССР — имел особое значение для германо-иранской торговли, так как здесь перевозки из Ирана в Германию составляли 50 % от всех перевозимых грузов, а перевозки в Иран из Германии — 90 %[18].

Но на этом проблемы в российско-иранской торговле не заканчивались. Имела место элементарная коррупция. Вот как, например, описывает Г. Агабеков, бывший в 1925–1928 гг. резидентом ОГПУ в Тегеране, проделки чиновников советских внешнеторговых ведомств в Иране и покровительство им из самых верхних эшелонов власти в Москве: «Перед выездом из Сабзевара ко мне обратился с просьбой подвезти до Мешхеда интеллигентного вида перс. Я согласился, и мы выехали из города. В дороге мой спутник спросил меня, в каком советском учреждении я работаю. „В торгпредстве“, — ответил я. „Вы, наверно, очень богатый человек?“, — спросил он. „Почему вы так думаете?“. „Потому что вы служите в торгпредстве в Тегеране. Если здесь, в провинции, ваши служащие зарабатывают большие деньги, то в центре имеют ещё больше“. „Да, у нас хорошее жалованье“. „Какое там жалованье! Да разрешили бы мне заготавливать хлопок и шерсть для Советской власти, так я сам бы платил жалованье государству. Кто из ваших служащих живет на жалованье? Вот хотя бы купец Алиев. Он продал вашему хлопковому комитету голые стены под видом хлопкоперерабатывающего завода за 40 тысяч туманов (около 8 тысяч долларов по тогдашнему курсу). Заместитель председателя хлопкома получил из этих 40 тысяч от Алиева 10 тысяч… Сахар и нефть. Советские синдикаты продают их только двум купцам в Мешхеде, а те устанавливают на рынке цены, какие хотят. А за это платят представителям синдикатов проценты. А кроме этого в синдикатах заработки на таре, на утечке, на подмочке. Это же тысячи и тысячи, а вы говорите о жалованье. Кто из них смотрит на жалованье! Да на такой работе можно стать богачом“, — мечтательно закончил он»[19].

Иран, как хорошо известно, богат полезными ископаемыми. По запасам нефти и газа он занимает одно из первых мест в мире. «Если бы у нас было столько воды, сколько нефти, мы накормили бы хлебом всех живущих на земле», — говорят иногда в Иране. Так, по данным Международного агентства по энергетике (ЕА), только нефтяные запасы Ирана составляют 89 т млрд баррелей, или приблизительно 9 % мировых запасов[20].

У СССР интерес к иранской нефти возник задолго до Второй мировой войны. Еще в 1925 г. советское правительство приобрело у бывшего российского промышленника А. Хоштария контрольный пакет акций иранской нефтяной компании «Кевир-Хуриан»[21]. Этой компании принадлежало несколько маломощных нефтяных скважин возле деревушек Хаджиабад и Хуриан в районе г. Семнана. Достоверных данных об объеме производства указанной компании не существует. Но хорошо известно, что иранские власти оспаривали законность сделки между бывшим российским подданным и правительством СССР. Тяжба по этому вопросу продолжалась почти до середины 1950-х гг.[22]

Советско-иранские соглашения о компании «Кевир-Хуриан» подписывались в 1928 г. и в 1929 г., но не были реализованы. Вопрос о северной нефти вновь стал активно подниматься во внешних отношениях Ирана в 1932–1933 гг. в период его борьбы за отмену английской концессии 1903 г. Эта концессия была отменена, но все попытки максимально ослабить позиции Англии так и ничего не дали. В 1933 г. было подписано новое концессионное соглашение, сохранившее за Англо-персидской нефтяной компанией фактически прежние позиции. Вопрос о северной нефти как возможном средстве давления на позицию Англии был поднят в Москве во время визита в 1932 г. в СССР министра двора А. Теймурташа[23], который подготовил соглашение о смешанной нефтяной компании «Кевир-Хуриан» и добился его утверждения на заседании совета министров. «Русские помогут нам избавиться от англичан, — полагал министр двора, — у них есть свои интересы, и было бы благоразумно их удовлетворить. По крайне мере они не будут обдирать страну как липку». Впоследствии в связи с арестом А. Теймурташа соглашение не было претворено в жизнь. Но отменить его официально иранцы тоже не решились.

В 1930-е гг. интерес к иранской нефти проявляла уже Германия. Само собой разумеется, что Германии получить в свои руки иранское стратегическое сырье было крайне необходимо. Государству, готовившемуся к схватке за мировое господство, недоставало нефти, а также железной руды, цветных металлов, продовольствия и т. п. Проблема сырья оставалась одним из уязвимых мест германской экономики, и частично решить ее планировалось с помощью Ирана.

Поэтому неслучайно еще в июне 1935 г. в Иране объявились первые немецкие геологи[24], целью которых было изучение возможностей участия германских фирм в добыче иранских полезных ископаемых.

Сказочные нефтяные богатства Ирана давно привлекали внимание фюрера. Срочно провести необходимые переговоры, предложить выгодные условия, получить свой, хотя бы небольшой кусок от иранского нефтяного пирога, — такие задачи Гитлер ставил перед Я. Шахтом.

Сами переговоры между Германией и Ираном о поставках нефти начались в 1936 г. Выгодные закупки немецкого оборудования взамен за право добычи нефти предлагались Берлином[25]. Этим вопросом был озабочен Я. Шахт, когда добивался расположения иранских властей. Немецкие кредиты, выгодные проценты были обещаны Ирану. Дай согласие Реза-шах, и в Иране появились бы первые германо-иранские смешанные общества[26].

Но не только о нефти мечтали в Берлине. Иранский уголь тоже был желанной целью. Получить доступ к угольным пластам Шахруда и Шемшека, расположенным на юге Эльбрусского бассейна…[27]. К миллионам тоннам угля…. И не случайно на местном оборудовании появились фирменные клейма германских фирм.

Серьезная борьба развернулась между великими державами за установление контроля над внутренними коммуникациями Ирана. И вновь преуспела Германия. При помощи немецких фирм строились стратегические мосты и автострады, по которым осуществлялась преобладающая часть перевозок и грузов внутри страны. Этим занималась в основном фирма «Хох-Тиев». Конечно, они не представляли собой типичные немецкие автобаны, но в условиях Ирана это было весьма полезное строительство.

Немцы внесли свой вклад в становление сети иранских авиалиний. В 1930-е гг. на рассмотрение шаха был предложен претенциозный проект «Берлин — Кабул». По замыслу германских стратегов полеты немецких самолетов должны были осуществляться по территории Ирана, Афганистана с перспективой распространения авиасообщения до союзной Японии.

Определенные успехи были достигнуты в вопросе установления немецкого контроля над морским транспортом Ирана. Ранее Германия не отличалась мощью своего флота, но лавры морской державы не давали покоя Гитлеру. Вытеснить Англию со всех морских путей было одним из заветных желаний фюрера. И начать можно было с Персидского залива. И как результат — его порты стали обслуживаться пароходами германских компаний. Всемирно известная «Ганза-Бремен» в полный голос заявила о себе, ее корабли решительно бросили якорь в заливе. В самом же Тегеране располагалось торговое представительство фирмы. «Капитаном» немецкого бизнеса в водах Персидского залива предстояло стать Эдуарду Шлютеру — небесталанному предпринимателю, не лишенному организаторских способностей. Но и это было только начало. Вскоре силами немецких фирм «Лан», «Сифитекс», «Шихау», «Юлиус Бергер» были построены судостроительные и судоремонтные верфи, сухие доки в портах Алинабад, Пехлеви, Ноушехр на Каспийском море и новый порт в Ленге в Персидском заливе[28]. Германский спрут с каждым днем все пристальнее присматривался к Ирану, примеряя свои щупальца к этой стране.