Симон Шноль - Герои, злодеи, конформисты отечественной НАУКИ Страница 55

И только много лет после окончания Университета я понял возможную причину этого удручения. Не знаю, это не дано знать никому, был ли он удручен угрызениями совести или «глухим неодобрением» научного сообщества. Он был членом-корреспондентом Академии наук СССР. По всем критериям он не уступал коллегам, ставшим действительными членами Академии — «просто» академиками. Но когда пришло время ему баллотироваться в академики, в Президиум академии поступила телеграмма: «Лжеученому Коштоянцу не место в Академии наук». Все это одна из иллюстраций сказанного в Предисловии о тонкости грани между конформизмом и злодейством, о трудности участи конформистов. Насколько легче бывает «чистым» героям и «определенным» злодеям. Мне близко и понятно стремление Дмитрия Сахарова защитить имя своего учителя. Но не надо это делать, искажая и оскорбляя память других наших учителей. Я (не первый!) назвал работу комиссии 1939 г. «судом инквизиции». Д. Сухарев и Д. Сахаров пишут: «следует признать, что заключение комиссии помешало великому нашему биологу, члену-корреспонденту Академии наук СССР Николаю Константиновичу Кольцову, стать полным академиком. Это несостоявшееся повышение академического статуса бескомпромиссный профессор Шноль приравнивает к ужасающей казни Джордано Бруно, которого, как мы помним, живьем сожгли на костре. За такие черные дела члены комиссии, то есть Коштоянц и „ряд других столь же симпатичных лиц", названы ни много ни мало судом инквизиции... Спору нет, Николай Константинович Кольцов был великим биологом, лучшим среди лучших. Русская экспериментальная биология уже в первые послереволюционные десятилетия заняла лидирующие позиции в мировой науке, и случилось это во многом благодаря лично Кольцову и школе Кольцова (а также благодаря поддержке со стороны молодого государства, которое уже в 1918 г. создало „под Кольцова" специальный институт). (Это неверно! Институт был создан на деньги Леденцовского общества в марте 1917 г — С.Ш.). Если бы все неприятности свелись к тому, что в результате увлечения Кольцова евгеникой он лишился должности директора „своего" института и возможности перейти из членкоров в полные академики, это по большому счету было бы пустяком». Тут я должен остановиться. Ну, зачем так? Вот фрагменты из книги В. Сойфера [6]: «...во время дискуссии по генетике и селекции в декабре 1936 г. Николай Константинович вел себя непримиримо по отношению к тем, кто выступил с нападками на генетику (прежде всего, сторонники Лысенко). Понимая, может быть, лучше и яснее, чем все его коллеги, к чему клонят организаторы дискуссии, он после закрытия сессии направил в январе 1937 г. президенту ВАСХНИЛ (копии - Я. А. Яковлеву и заведующему отделом науки ЦК К. Я. Бауману) письмо, в котором прямо и честно заявил, что организация ТАКОЙ дискуссии - покровительство врунам и демагогам, никакой пользы ни науке, ни стране не принесет. Он остановился на недопустимом положении с преподаванием генетики в вузах, особенно в агрономических и животноводческих... Резким публичным нападкам Кольцов стал подвергаться весной 1937 г. Пример подал заведующий сельхозотделом ЦК партии Я.А.Яковлев, который квалифицировал Кольцова как „фашиствующего мракобеса... пытающегося превратить генетику в орудие реакционной политической борьбы". ...Особенно жестко обвинения прозвучали 26-29 марта и 1 апреля 1937 г. на собраниях актива Президиума ВАСХНИЛ. Предлогом для срочного сбора актива послужил арест ряда сотрудников Президиума и сразу нескольких руководителей институтов этой академии (Антона Кузьмича Запорожца - директора Всесоюзного института удобрений и агропочвоведения, Владимира Владимировича Станчинского — директора Института сельскохозяйственной гибридизации и акклиматизации животных „Аскания-Нова" и других) Первые обвинения в адрес Кольцова произнес президент академии А. И. Муралов уже в самом начале заседания. После него один из руководителей академии - ее ученый секретарь и ответственный редактор „Бюллетеня ВАСХНИЛ" академик Л. С. Марголин сказал: ,Д К. Кольцов... рьяно отстаивал фашистские, расистские концепции...". - И. И. Презент, который, откровенно перевирая сказанное Кольцовым, утверждал: Академик Кольцов выступил здесь, чтобы заявить, что он не отказывается ни от одного слова своих фашистских бредней" ...подстрекательством к аресту Кольцова было выступление директора Всесоюзного института животноводства Г. Е. Ермакова: ,До когда на трибуну выходит академик Кольцов и защищает свои фашистские это прямая контрреволюция"... „Собрание считает совершенно недопустимым, что акад. Кольцов на собрании актива выступил с защитой своих евгенических учений явно фашистского порядка, и требует от акад. Н. К. Кольцова совершенно определенной оценки своих вредных учений". ...В июле 1937 г. в журнале „Социалистическая реконструкция сельского хозяйства" Г. Ермаков и К. Краснов еще раз назвали Кольцова пособником фашистов. Причем если раньше его обвиняли в сочувствии фашистским извращениям, то теперь и это было перевернуто и авторы статьи сообщали читателям, что взгляды Кольцова „ничем не отличаются от стержневой части фашистской программы! И возникает справедливый вопрос, не положены ли в основы программы фашистов эти 'научные труды' акад. Кольцова"». В эти годы были арестованы и убиты сотни тысяч советских граждан. Вокруг Кольцова носилась смерть. Множество его знакомых стали жертвами репрессий и при более мягких обвинениях. Крики истязаемых пытками и расстреливаемых людей в это время заглушали оркестры. Так что для комиссии был ужасный фон. Этот фон, смысл обвинений и следствий этих обвинений, знали и члены комиссии и, естественно, знал Н. К. Кольцов. Но определение «суд инквизиции» верно не только потому, что речь шла о смертельной опасности. Суд инквизиции — это когда человека судят и приговаривают за его взгляды, за убеждения, за мысли. Так что в словах «инквизиция» передержки нет. А то, что Кольцов вел себя бесстрашно - на то он и герой. А те, кто его обвиняли - инквизиторы. Они знали, чем кончаются такие обвинения. В этой роли они могли быть из страха за свою жизнь. Это не меняет их роли. Им было страшно. В самом деле, начавшие травлю Кольцова Бауман, Марголин, Муралов, Яковлев были в 1937-1939 гг. расстреляны... Страшное время. Говорят Д. Сухарев и Д.Сахаров: «это было бы пустяком...». Что было бы пустяком? То, что не избрали в академики? Я не об этом! Николаю Константиновичу предлагали стать академиком Российской Академии наук еще в 1916 г. - но для этого нужно было переехать в Петроград. Он отказался, чтобы не прерывать занятия наукой, и стал членом-корреспондентом. Более того, и на этот раз он отказался от выдвижения на собрании института до всех этих событий. Так что он не очень огорчился невыборами на этот раз. Нет, не эта суета была трагедией для Кольцова, а именно потеря созданного им института, дела его жизни, его ощущение трагедии страны, тонущей в мракобесии. Нет, его не сожгли на костре. Его затравили. Арестовали через небольшое время после этих событий высокочтимого им великого Н. И. Вавилова. После чего Кольцова терзали на допросах в качестве свидетеля, требуя показаний против Н. И. Он таких показаний не дал. А сердце его не выдержало. Без костра. Он умер 2 декабря 1940 г. Но это еще не все. Д. Сухарев и Д. Сахаров пишут немыслимые вещи. По их мнению, Н. К. виновен на 50 % в гонениях на генетику. Он обеспокоил палачей своими взглядами на евгенику, на основания медицинской генетики. Это из-за него (на 50 %!) были уничтожены многие генетики? Расстрелян И. И. Агол и С. Г. Левит, разгромлена педология, убит академик Н. М. Тулайков... Такая удивительная форма оправдания палачей... посредством обвинения жертв... А вот для Коштоянца невыборы были трудно переносимы. Когда много позже в академики баллотировался сам Коштоянц, в Президиум академии поступила телеграмма: «Лжеученому Коштоянцу не место в Академии наук». Действительным членом он не стал, продолжал руководить кафедрой в МГУ и сектором в Институте эволюционной морфологии имени А. Н. Северцова. Прожил Хачатур Седракович Коштоянц всего 61 год. Примечания 1. KoltzoffN.K. Physikalische-chemische Grundlage der Morphologie // Biolgisches Zentral- blat, 48 Band, Heft 6, 1928. S. 345-369 (в подзаголовке указано: Eine Rede, gehalten auf der ersten feierlichen Sitzung des 3.USSR-Kongresses der Zoologie, Anatomie und Histologic zu Leningrad, den 12.December 1927); Кольцов Н. К Физико-химические основы морфологии. Речь на первом торжественном собрании III Всесоюзного съезда зоологов,анатомов и гистологов в Ленинграде 12 декабря 1927 г. М.; Л.: ГИЗ, 1929; Кольцов Н. К. Организация клетки: Сборник экспериментальных исследований, статей и речей, 1903-1935 гг. М.: Биомедгиз, 1936. 2. Лстауров Б.Л., Рокицкий П.Ф. Николай Константинович Кольцов. М.: Наука, 1975. 3. Бабков В. В. Н. К. Кольцов и его институт в 1938-39 гг. // Онтогенез. 1992. Т. 23, №4, С. 443-459. 4. Полынин В. Пророк в своем отечестве. М.: Советская Россия, 1969. 5. Гайсинович А. Е. Россиянов К О. «Я глубоко убежден, что я прав...», Н. К. Кольцов и лысенковщина // Природа. 1989. № 5. С. 86-95. 6. Сойфер В.Н. Власть и наука, История разгрома генетики в СССР. М.: Лазурь, 1993. 7. Шноль С. Э. Физико-химические факторы биологической эволюции. М.: Наука, 1979- 8. HaldaneJ.B. С. A physicist looks at genetics // Nature. 31.03.1945. Vol. 155. 3935. P. 375. 9. Пржбрам Г. Обзор мнений авторов о значении аналогии между кристаллами и организмом // Что такое жизнь. Серия «Новые идеи в биологии». М.: Образование, 1913. 10. Артемов Н.М., Сахаров Д. А. Хачатур Седракович Коштоянц. М.: Наука, 1986. П. Сахаров Д.Л. Физиолог Турпаев // Химия и жизнь. 2008. № 5. //http:sukharev.lib.ru/ Sakharov/TMT.htm 12. Перед окончательной сдачей книги в иЬздательство мне стала известна замечательная публикация книги безвременно умершего Василия Васильевича Бабкова (1946-2006): «Заря генетики человека. Русское евгеническое движение и начало генетики человека» (М.: Прогресс, 2008). Здесь впервые после перерыва в многие десятки лет опубликованы основные труды по евгенике, инициированные Н. К. Кольцовым. 13. В 2006 г. в серии «Памятники отечественной науки. XX век» Институт биологии развития им. Н. К Кольцова издал его «Избранные труды» (М.: Наука, 2006).