В. Сиповский - Родная старина Книга 1 Отечественная история с IX по XIV столетие Страница 55

В это время гонцы от преподобного Сергия привезли грамоту великому князю. Святой подвижник благословлял его и обещал ему помощь Бога и Пречистой Богородицы.

Радостно забилось сердце Дмитрия. Прочел он в кругу своих соратников-вождей эту грамоту. Великую силу в глазах всех русских имело слово преподобного Сергия. Дмитрий больше не колебался. Присоединился он к мнению Ольгердовичей.

— «Честная смерть лучше позорной жизни, — сказал он в ответ слишком осторожным советникам своим, — уж лучше было нам не начинать похода против безбожных татар, чем, пришедши сюда и ничего не сделавши, вернуться назад».

Да и надо было поспешить, чтобы не допустить литовцев соединиться с татарами.

Стали русские искать на реке бродов для конницы и строить мосты для пеших. В ночь с 7 на 8 сентября русская рать перешла через Дон.

В эту ночь, говорит сказание, пришел к великому князю воевода Дмитрий Боброк, родом волынец. Он был смышленый, опытный воин и слыл искусным гадателем.

— «Не желаешь ли, — сказал великому князю Боброк, — я покажу тебе приметы, по которым ты узнаешь, что случится вперед?»

Князь согласился, условившись держать это гадание в тайне. Сел Дмитрий на своего коня и вместе с Боброком выехал вперед.

Ночь была тихая и теплая. Пред ними расстилалось широкое ровное поле, звалось оно Куликово. Позади них был Дон, впереди протекала речка Непрядва, приток его. Дмитрий с гадателем остановились посреди поля. Ночная мгла скрывала оба стана.

— «Оборотись к татарской стороне, князь, и слушай!» — сказал Боброк.

Несколько времени стояли они молча. Слышались им от татарского стана сильные крики, стук, звуки труб. Слышалось им, как за татарским станом страшно завывали волки, а по правой стороне зловеще кричали птицы, граяли вороны, стаями перелетали с места на место; на реке Непрядве гуси и лебеди крыльями плескали, предвещая грозу.

— «Что, князь, слышал?» — спросил Боброк.

— «Слышал грозу великую», — отвечал Дмитрий.

— «Оборотись теперь на полки русские!» — сказал Боброк.

Послушал князь несколько времени и сказал: — «Не слыхать ничего. Тишина великая, вижу только множество огней и зарево от них!»

— «Господин князь, — сказал Боброк, — огни — это доброе знамение тебе. Призывай Бога небесного и верою не оскудевай!»

«Есть у меня еще примета», — сказал гадатель. Сошел он с коня, припал к земле ухом, долго пролежал он, все к чему-то прислушивался. Наконец он поднялся. Стоял он с опущенной головой, с грустным лицом и молчал.

— «Ну, что, брат, какая примета?» — спросил его великий князь. Боброк в тяжелом смущении молчал. Князь стал его упрашивать, умолять. Боброк прослезился. Заныло сердце у князя.

«Брат Дмитрий, скажи мне, — тревожно упрашивал он Боброка, — сердце у меня очень болит!»

— «Господин князь! — сказал наконец Боброк. — Поведаю тебе только одному об этих приметах; ты же никому не говори о них. Одна примета тебе на великую радость, а другая на великую скорбь. Слышал я, как земля горько, горько плакала: с одной стороны, казалось, будто женщина-мать о детях своих плачет, по-татарски причитает, голосит и слезами разливается; с другой стороны, слышалось мне, будто девица плачет в великой скорби и печали, плачет нежным голосом, тонким, как свирель. Много видывал я битв, не раз изведывал всякие приметы, знаю я их. Уповай на милость Божию, татар ты одолеешь; но твоего христианского воинства на поле ляжет от вражьего меча многое множество!» Заплакал князь от этих слов, но потом сказал: «Как Богу угодно, пусть так и будет. Кто воле Его противник?!»

Еще раз Боброк просил князя никому не говорить о гадании, чтобы не напало на воинов уныние. Когда князь с Боброком ехали с поля в свой стан, слышали они, как вдали страшно завывали волки, каркали вороны и орлы клектали. Страшная была эта ночь!

В эту же ночь, говорит сказание, один воин, стоявший на страже, видел видение: по воздуху двигалось с востока, словно туча, громадное полчище татар. Навстречу ему неслись два юноши в светлых, сияющих ризах, с мечами в руках, и слышен был голос: «Кто вам, татарам, велел губить наше отечество?» И начали юноши рубить врагов. Многих изрубили, а остальные разбежались. Когда воин рассказал о своем видении Дмитрию, догадался он, что то были святые Борис и Глеб.

Ранним утром стало готовиться войско к бою. Сначала густой туман лежал на земле. Русским это было кстати: Владимир Андреевич, князь серпуховский, и воевода Дмитрий Боброк с отборным войском успели занять незаметно для татар лес неподалеку от русского стана, вверх по Дону. Наконец туман стал подыматься. Засияло солнце. Русское войско стояло уже в боевом строю. Вперед, по обыкновению, был выставлен сторожевой полк. Средними полками начальствовали князья Андрей и Дмитрий Ольгердовичи. На правом крыле были князь Андрей Федорович Ростовский, князь Стародубский и другие, на левом — князь ярославский, Василий Васильевич. Много было и других князей и воевод, которые начальствовали отдельными полками.

Великий князь с холма глядел на свою рать. Стройные, необозримые ряды войска занимали громадное пространство. Развевались бесчисленные знамена и хоругви. Сверкали на солнце доспехи и оружие воинов. Еловцы (маленькие красные значки на шлемах) словно огнем пылали. Прекрасен был вид великого воинства. Любовался великий князь своим войском. Тяжело стало у него на душе, когда подумал он, что многое множество воинов его сложит головы свои на этом поле. Пал Дмитрий на колена пред своим черным знаменем, на котором сиял образ Спасителя. Долго и усердно молился великий князь. «Обрати, Господи, — взывал он, — лицо Твое с яростью на нечестивых, творящих зло рабам Твоим!»

Сел затем великий князь на коня и стал объезжать ряды своего войска. Пред каждым отрядом он останавливался и старался всех ободрить своим словом.

— «Отцы и братья, — говорил он, — Бога ради подвизайтесь, святых ради церквей и веры христианской! Сия смерть не в смерть, но в жизнь вечную».

Затем стал снова Дмитрий под свое черное знамя, снял с себя княжескую приволоку (плащ). Своего коня и приволоку отдал он боярину своему Михаилу Бренку. Снова помолился Дмитрий и вкусил благословенного хлеба, присланного ему Сергием. Великий князь хотел сам биться в рядах как простой воин.

Воеводы удерживали князя, говорили, что ему, как главному вождю, не следует рисковать собою, но все было напрасно.

— «Братья мои милые, добрые ваши речи, — отвечая Дмитрий, — но хочу я общую чашу с вами пить. Умру, так умру вместе с вами; жив буду — вместе с вами же».

Русское войско двинулось к устью Непрядвы, к татарскому стану. Часу в шестом дня русские увидели Мамаево полчище. Словно громадная туча двигалось оно, сходя с холма. Пешие воины их шли рядами. Задние клали свои копья на плечи передним. Копья у воинов второго ряда были длиннее, чем у передних. Татары по большей части сверх доспехов надевали кафтаны, сверх шлемов меховые или кожаные колпаки. Одежда у татар была темного цвета, и поэтому войско их не имело такого нарядного и блестящего вида, как русское.

Мамай со своими мурзами остановился на холме, чтобы наблюдать за битвой. Уже враждебные полчища стояли одно против другого и ждали знака, чтобы начать бой. Тогда из татарского войска выехал наездник по имени Челубей. Он был громадного роста и необыкновенной силы. Шел он начинать бой. По обычаю татар, удальцы-силачи начинали битву и показывали другим пример. Стал богатырь громко вызывать себе противника. Не сразу нашелся между русскими охотник биться с великаном. Но вот выступает Пересвет. Шлем его был покрыт схимою, которую возложил на инока-воина святой Сергий. Помолился Пересвет, принял от священника благословение, низко поклонился он русскому воинству. «Отцы и братья, — сказал он, — простите меня грешного!» Сел он на боевого коня, и со словами: «Преподобный Сергий, помоги мне твоею молитвою!» — пустил он коня во всю прыть. Навстречу ему несся татарский богатырь. На всем скаку, с налету сшиблись они копьями. Удар был так силен, что кони их едва устояли и присели на задние ноги, а бойцы слетели наземь оба мертвые.

Грянули трубы, и начался бой. «Боже, помоги нам!» — кричали русские; татары призывали помощь Магомета. Загорелся лютый бой. Такой битвы не бывало до тех пор на Руси. На пространстве десяти верст кругом кипела кровавая сеча. Несколько сот тысяч воинов бились с яростью. Казалось, земля дрожала и страшно гудело все поле от ярых криков, стонов раненых, треска оружия и конского топота. Бились оружием, руками терзали один другого. Часа два уже длилась страшная битва. Кровью было залито все поле. Телами было устлано оно, так что трудно было пройти. Труп валился на труп. Татары стали одолевать. В русском войске были отряды молодых воинов, не бывалых еще в бою, притомились уже они, не выдержали нового напора татар и обратились в бегство. Погнались за ними татары, пробились до черного великокняжеского знамени. Тут стоял любимец великого князя, воевода Бренк. Приняли его татары за великого князя и убили. Много уже вождей русских пало под ударами врагов. Знамя падало за знаменем. Ужас охватил русских. Дрогнули самые смелые. Все бежало… Поражение русских было полное. Мамай торжествовал…