Иван Грибков - Особый штаб «Россия» Страница 65

Итак, практически все сообщенное Седляревичем является ложью, не говоря уже о том, что генерал Хольмстон покинул Аргентину при совершенно других обстоятельствах, о чем речь пойдет ниже.

В декабре 1949 г. при поддержке аргентинских военных кругов труд Смысловского был опубликован на испанском языке («La Guerra Nazi-Soviética: como se perdió y cómo se gáno»). Публичные отзывы на книгу дали ведущие военные руководители Аргентины: министр обороны генерал Соса-Молино, начальник Объединенного генерального штаба генерал Мажо, командующий сухопутными войсками генерал Сангиунетти, начальник Генерального штаба генерал Авалес, командующий танковыми частями генерал Раттенбах, начальник информационного отдела Генштаба полковник Санчес-Таранса. Ознакомившись с испаноязычным трудом, письмо Смысловскому прислал диктатор Португалии Антониу ди Оливейра Салазар. Но наиболее значимым для Б. А. Смысловского стало мнение президента Перона: «Книга Ваша займет специальное место в моей личной библиотеке»[678].

Представители русского военного зарубежья также не обошли вниманием эту работу. В частности, в личном письме Б. А. Хольмстону свои поздравления и высокую оценку выразил генерал A. A. фон Лампе. Кроме того, в начале 1950 г. книга была переведена на английский язык и издана в военном издательстве Великобритании. Все это позволило Б. А. Смысловскому завоевать авторитет в военных кругах Аргентины и быть принятым в высшее общество. «Перон нас держит под своим крылом», — часто говорил генерал своим соратникам. В период расцвета деятельности Суворовского союза при нем находился специальный офицер связи от Военного министерства Аргентины[679]. В газете союза «Суворовец» периодически появлялись апологетические публикации в отношении Перона и его режима[680].

p383

Б. А. Смысловский произносит речь на банкете по случаю трехлетней годовщины Суворовского союза. 1951 г.

Связи и возможности Смысловского позволили ему наладить контакты со многими известными политиками, местными промышленниками и бывшими сторонниками Третьего рейха, прибывшими после войны в Аргентину. Наиболее тесными были контакты с хорватской и немецкой диаспорами и послевоенной болгарской эмиграцией. Генерал вспоминал, что в середине 1948 г. «будучи в Буэнос-Айресе, я два раза встречался с бывшим Главой Хорватской Республики президентом Анте Павеличем. Свидание было организовано секретно в одном из поместий богатого немецкого промышленника. Не место в этой статье подробно описывать встречу и разговор. Но скажу, что Анте Павелич был безусловно интеллигентным человеком, хорошо разбирающимся в обстановке политиком, большим поклонником Гитлера, ярким антикоммунистом, но также исполненным ненависти к православным сербам»[681].

Вероятнее всего, «встреча и разговор» с А. Павеличем касались координации усилий по борьбе с просоветскими симпатиями в Аргентине, а также совместному противодействию попыткам репатриации в Европу.

Данное направление деятельности в первые годы существования Суворовского союза, безусловно, было одним из приоритетных. Управление уполномоченного СНК (Совета Министров) СССР по делам репатриаций в своих отчетах описывало аргентинскую эмиграцию в предельно жестких тонах, которые, тем не менее, дают представление о ситуации в Аргентине: «Контингент перемещенных советских граждан, осевших в Аргентине, в подавляющем большинстве представляет собой политически разложившуюся массу, состоящую во время войны на службе гитлеровского режима. Часть перемещенных лиц примкнула к антисоветским организациям, действующим в Аргентине, и оказывает отрицательное влияние на остальных перемещенных советских граждан, насильно угнанных в фашистскую Германию, а затем обманным путем вывезенных в страны Южной Америки. Сравнительно небольшая часть перемещенных советских граждан разложилась и находит утешение в пьянстве и разврате или погрязла в мелкобуржуазном быте… значительная часть перемещенных советских граждан боится ответственности за совершенные перед Родиной преступления как во время войны, так и после ее, поэтому ни при каких условиях возвращаться на Родину не желает»[682].

В этом же отчете зафиксировано, что общее число репатриированных из Аргентины, «несмотря на кропотливую и всестороннюю работу», составило в 1950 г. — 15 человек, в 1951 г. — 10 человек, из которых 6 сбежали «в пути следования на Родину». По другим данным, из учтенных в Аргентине на 1 января 1952 г. 7085 репатриантов за июль 1947 — июнь 1952 г. удалось репатриировать 22 человека[683].

Борьба с просоветскими настроениями в эмиграции продолжилась и в дальнейшем. При непосредственном участии Суворовского союза, газет «Суворовец» и «Наша страна» была организована кампания по дискредитации «Славянского союза в Аргентине», объединявшего около 150 различных организаций просоветского крыла эмиграции и возглавляемого П. П. Шостаковским. Сам «Славянский союз» небезосновательно считался в Аргентине «дочерней организацией» Всеславянского комитета в Москве. Усилия «суворовцев» и лично Б. Хольмстон-Смысловского привели к тому, что 25 апреля 1949 г. указом президента Перона «Славянский союз» был запрещен[684], а ряд его членов арестовали по подозрению в прокоммунистической деятельности.

5 сентября 1948 г. прошло торжественное Учредительное собрание (председатель — генерал-майор Хольмстон, секретарь — поручик Георгий Неронов), на котором было принято решение об образовании «Союза русских бывших участников войны имени фельдмаршала A. B. Суворова». С приветственными словами новому объединению обратились известный писатель и журналист И. Л. Солоневич, подполковник Г. З. Трошин, присяжный поверенный д-р Д. М. Петров, д-р Б. Загарский, граф Шереметьев. Однако официальной датой создания союза позже будет считаться 24 сентября — день официального оформления организации.

В своем выступлении Смысловский сформулировал основные цели и политическую позицию союза: «Суворовский союз не является политической организацией и не преследует никаких политических целей. Он хочет объединить всю старую и вновь прибывшую русскую национальную эмиграцию. Помочь ей морально и экономически… научить ее быть полезными, честными гражданами приютившей ее страны… работать для России, оставаясь лояльными гражданами Аргентинской Республики.

Суворовский союз принимает всех россиян, без различия вероисповедания, национальности, класса, сословия и пола.

Суворовский союз будет учить любить красоту и стиль русского слова; изучать и работать в военной истории; хранить и развивать блеск старых традиций и рыцарских взаимоотношений среди своих членов»[685].

Суворовский союз изначально обозначил себя как организация, объединяющая не только и не столько чинов бывшей 1-й Русской национальной армии. В момент создания в союз на автономных началах вошли НОРР — Национальная организация русских разведчиков (руководитель — генерального штаба полковник П. Н. Богданович), Корниловская группа РОВСа (подполковник Г. З. Трошин), бывшие чины РОА. На собрании были также приняты решения о немедленной организации общедоступной русской библиотеки, курсов для воинских кадров.

На Учредительном собрании было избрано Управление союза, в состав которого вошли: председатель — генерального штаба генерал-майор Хольмстон, вице-председатели — генерального штаба полковники П. Н. Богданович и Е. Э. Месснер, казначей — д-р Б. Загарский, адъютант по делам Управления — поручик Г. П. Неронов, личный адъютант председателя — поручик Г. В. Клименко. В состав Управления на правах постоянных членов вошли также капитаны А. Г. Мирошников, Б. Золотун, П. Н. Бутков, поручик Коровин, суворовцы Дубко, Лобанов, Маркин, а в качестве запасных — суворовцы Поддубный и В. И. Храмко.

Торжественное построение соратников Суворовского союза

Также были сформированы административные органы Союза:

1) Приемная комиссия: майор C. K. Каширин (председатель), поручики Барановский, А. И. Туляков, Ш. Юсупов, суворовец Беляйкин.

2) Ревизионная комиссия: подполковник Г. З. Трошин (председатель), унтер-офицер Горлин, суворовец Дьяконов.

3) Лекционная комиссия: поручики Конопатов, Лобанов и М. С. Сохин.

4) Суд чести Суворовского союза: майор C. K. Каширин (председатель), капитан Невзоров, поручик Руссов, унтер-офицер Лисенко, суворовцы Пискунов, Уралов и Хамраев.

Суворовский союз устами генерала Б. А. Хольмстон-Смысловского провозгласил принципиальный отказ от политической деятельности: «Мы не мешаем политическим партиям. И мы требуем, чтобы они не мешали нам. Я не намерен играть политическую роль. Никаких постов во всяких объединениях и разъединениях я не принимал и не приму. Мы не партия. Ни с какой партией мы не воюем. Не вступим в федерацию ни с какой партией. Мы будем идти своей дорогой даже в блестящем одиночестве»[686].