Этьен Кассе - Третья мировая психотронная война Страница 7

У них имелись причины для радости. А ещё больше их было у представителей транснациональных корпораций. Их прибыли после падения СССР выросли неимоверно. Во-первых, Россия почти полностью ушла с зарубежных рынков (в первую очередь оружейных), которые тут же заняли западные компании. Во-вторых, сама Россия стала огромным рынком, где можно было в большом количестве сбывать лежалые товары.

Хочу обратить внимание на то, что «лежалые» в данном случае не просто ругательство. Лет десять назад мне пришлось делать оплаченное интервью с одним стремительно разбогатевшим предпринимателем. Когда я спросил его, в чём заключается его секрет столь быстрого успеха, он сначала широко ухмыльнулся, а потом сказал:

«Мы продавали в Россию просроченные продукты. Здесь скупали за бесценок, чуть ли не подбирали на свалках. Через границу переправляли под видом гуманитарной помощи, поэтому не платили никаких пошлин. В России продавали по дешёвке на рынках. Никакого контроля над этим делом не было, а народ хватал всё, не глядя на сроки годности. Но писать об этом не надо.»

В тексте интервью я вынужден был написать так:

«Моя фирма организовывала гуманитарную помощь голодающей России, и поэтому мы получили известность. К нам потянулись клиенты. С тех пор я всегда занимаюсь благотворительностью, потому что знаю: она угодна и Богу, и рынку!»

Впрочем, я отвлёкся. Во время приватизации 1993 года государственная собственность почти за бесценок продавалась многим владельцам, в том числе иностранным. Тогда западный капитал получил контроль над множеством передовых и высокодоходных русских компаний, в том числе над оборонными предприятиями. В качестве благодарности президенту Ельцину было позволено расстрелять законно избранный парламент и установить практически полную президентскую диктатуру, а в 1996 году при помощи западных специалистов переизбраться на второй срок. Впрочем, переизбраться не вполне законно: о многочисленных подтасовках результатов я знаю через своего знакомого, работавшего на тех выборах наблюдателем от ОБСЕ. Тогда им было строго-настрого приказано не обращать внимания ни на какие фальсификации: «Это нужно во имя демократии», и всё тут.

К этому моменту Запад получил ещё одно средство давления на Россию: войну в Чечне. Эта кавказская провинция подняла восстание во имя собственной независимости и в течение долгих лет сопротивлялась всей России. В каком бы плачевном состоянии ни находилась русская армия, подобное невозможно даже теоретически, конечно, при условии, что сепаратистам не оказывается масштабная военно-экономическая помощь.

А такая помощь была, и исходила она из всё тех же рук. В Чечне в течение трёх лет находился Джемаль ибн-Альмар — один из самых близких соратников Усамы бен Ладена. Именно через него в Чечню шли деньги и оружие, направленные ЦРУ. В итоге «чеченская язва» отравляла России жизнь долгие годы и по большому счёту кровоточит до сих пор.

В начале нового тысячелетия президент Путин пытается проводить самостоятельную, национально ориентированную политику. До определённых пределов это ему удаётся. Но дальше следует грозный окрик из США: «Не сметь!» Россию тут же начинают упрекать в отступлениях от демократии, в великодержавных амбициях и прочих смертных грехах. Так, когда Россия попыталась занять самостоятельную позицию по иракскому вопросу, один из наиболее влиятельных сенаторов в интервью телеканалу CNN сказал:

«Россия на сегодняшний день находится на очень опасном перепутье. Она явно сворачивает в сторону от демократического пути. Всё больше нарушаются права человека, всё сильнее государственный контроль над экономикой. Свобода слова в этой стране практически ликвидирована. Более того, создаётся впечатление, что Россия мечтает воскресить свои великодержавные амбиции и начинает угрожать миру во всём мире.

Конечно, у русских ещё есть шанс вернуться в лоно демократии и стать свободным народом, строящим свою жизнь по принципам открытого общества и общечеловеческих ценностей. Соединённые Штаты, со своей стороны, готовы приложить все возможные усилия для того, чтобы Россия пошла именно по этому пути.»

Итак, все факты говорят о том, что война продолжается. Почему? Ведь Россия, кажется, уже не представляет никакой угрозы? Остаётся предположить, что целью Третьей мировой является не предотвращение опасности западному миру, а установление тотального контроля Запада над всей остальной планетой. И пока эта задача не будет выполнена, война не кончится.

Глава 2. Две сорванные башни

Пока Жерар был в России, Софи и Гена тоже не бездельничали. Я попросил подготовить мне все материалы по событиям 11 сентября 2001 года.

Первые листы легли на мой стол уже несколько минут спустя: в Интернете обнаружилось огромное количество информации по этой теме. Ничего нового я там не обнаружил, всё та же официальная версия: террористы-смертники, угнавшие четыре самолёта, врезались в башни Всемирного торгового центра и в Пентагон. Погибло около трёх тысяч человек, считая пассажиров захваченных лайнеров. Первый самолёт наносит удар в восемь утра, второй — менее чем через час. Затем, в промежутке времени между десятью и половиной одиннадцатого, обе башни обрушиваются: составляющие их основу металлические конструкции не выдерживают огромных температур. Семь часов спустя падает ещё одна, «маленькая» башня — её падение вызвано крушением двух больших башен-близнецов. Власти всерьёз опасаются, что за ней могут последовать и другие близстоящие здания.

В бумагах Варламова по этому поводу написано просто и лаконично: «Арабы никогда не смогли бы попасть самолётами в башни». Честно говоря, сперва я не понял этой фразы. Неужели покойный дипломат вдобавок ко всему ещё и расист, считающий арабов органически не приспособленными к управлению самолётом? Действительно, согласно официальным сообщениям, террористы-смертники прошли лишь небольшой курс пилотирования. Но неужели управлять современным самолётом так трудно? Ведь там же сплошная автоматика, которая позволяет лететь почти без участия пилота. Что в этом такого сложного? Ведь в годы Второй мировой японские камикадзе умудрялись поражать своими самолётами небольшие эсминцы — цель намного меньшую, чем огромная башня.

Неужели Варламов подсунул мне явный бред? В поисках ответа на этот вопрос я позвонил своему двоюродному дяде, тридцать пять лет отработавшему на гражданских линиях «Эйр Франс». Я задал ему совершенно простой вопрос: какова вероятность у меня, любителя, прошедшего краткий курс учёбы на маленьких тренировочных самолётах, с первого раза научиться управлять тяжёлым пассажирским «боингом»?

Ответ был достаточно прост и предсказуем: пока за меня работает автопилот, я могу сидеть в кресле и курить кальян. Если же мне захочется выполнить какие-то манёвры самостоятельно, то это получится у меня не сразу и не вдруг. А шанс попасть в цель шириной шестьдесят пять метров (именно такова ширина башни-близнеца) вообще ничтожно мал.

— Но ведь камикадзе попадали… — заспорил я.

— Что ты знаешь о камикадзе, умник? — взорвался дядя. — Пару раз видел по телевизору эффектные кадры, и всё? Да ты хоть знаешь, что на одну удачную атаку приходилось несколько десятков промахов? Что попадали в корабли пилоты, отлетавшие на своём самолёте сотни часов, а не какие-то паршивые любители вроде тебя! И даже они промахивались по авианосцам, у которых палуба больше, чем футбольное поле! Ты хоть понимаешь, что у нынешних пассажирских самолётов скорость в три раза выше — под тысячу километров в час, а манёвренность такая, что они пролетят километры, прежде чем свернут хоть на пару градусов с установленного курса. Случайный порыв ветра может отнести тебя в сторону на десятки метров. Даже я — я! — не смог бы ручаться, что попаду в такую цель!

Мой дядя — один из немногих людей, которых я действительно уважаю, несмотря на его грубость. А может, именно благодаря ей. В любом случае пилот он профессиональный и зря молоть языком не станет. Впоследствии я проконсультировался ещё с парой опытных лётчиков, и они полностью подтвердили дядины слова: попасть в башню Всемирного торгового центра пассажирским «боингом» — это всё равно что попасть камнем с крыши девятиэтажного дома в лежащую на асфальте иголку. Простым любителям это не под силу.

А «боинги» с ювелирной точностью с первой попытки врезались в самый центр обеих башен!

Кто же сидел в их кабинах?

Проконсультировавшись с экспертами и прочитав соответствующую литературу, я пришёл к однозначному выводу: даже высокопрофессиональный лётчик не может со стопроцентной вероятностью гарантировать успешную атаку на башни. Такая гарантия появляется только в одном случае: если в дело вмешивается автоматика.