Андрей Платонов - Борьба за господство на Черном море Страница 73

На самом деле субъективные решения любого человека являются следствием объективно складывающейся вокруг него обстановки. Вспомним, как Октябрьский, а за ним и Левченко опасались высадки морского десанта противника в Крым. Уж как им достается сегодня за эту «глупость». Но сейчас мы выяснили, что оба этих военачальника действовали вполне разумно исходя из той информации, которую они получали от разведки. Вообще термин «идиот» — это все-таки больше из области медицины, а потому применять его к кому-либо из фигурантов данной книги просто несерьезно.

Четвертое — это подготовленность человека к выполнению им своих функциональных обязанностей, обученность. Методом исключения получается, что мы подошли к главному.

Перед Великой Отечественной войной советский Военно-Морской флот располагал разветвленной сетью учебных заведений различного уровня и предназначения. Любой попавший на флот юноша проходил первичную военную подготовку (курс молодого бойца) в учебных отрядах, которые имелись на всех флотах. Часть из них, предполагавшихся на замещение должностей специалистов, продолжали обучение в специальных школах. На каждом флоте их было не менее четырех. Обычно это школа оружия, школа связи, электромеханическая школа, объединенная школа береговой обороны и ПВО. Подобные школы имелись не только флотского подчинения, но и в военно-морских базах, на флотилиях. Там их обычно называли «объединенными школами», в них обучались все нужные для данного объединения специалисты. Особняком стоял Учебный отряд подводного плавания им. С.М. Кирова в Ленинграде, где готовили специалистов-подводников в масштабе всего ВМФ. Старшинский состав готовился на курсах подготовки младших командиров, как правило, в тех же школах.

По поводу выпускников всех этих школ имеются отзывы как с наших флотов, так от союзников и даже от наших противников. Обобщенная оценка высокая, в том числе по вопросам борьбы за живучесть. Правда, здесь надо отметить несколько негативных факторов, повлиявших на качество рядового и старшинского состава ВМФ в годы войны. Например, в 1941 г. в Красную Армию передали 39 045 моряков-черноморцев, в том числе классных корабельных специалистов, на подготовку которых были затрачены годы.

На корабли и в части прибывали не только выпускники специальных школ, но и матросы из учебных отрядов сразу после завершения курса молодого бойца, то есть без специальной подготовки, так называемые строевые. Ими обычно укомплектовывали штаты, по которым подготовка в школах не предусматривалась или их выпускники не покрывали потребностей флота: боцмана, рулевые, сигнальщики, кочегары, коки, писаря, баталеры и так далее. Те из них, кто не имел своих боевых постов, расписывались, например, к артиллерийским орудиям или бомбосбрасывателям на подаче боеприпасов. Они даже так и назывались — приписные. Готовили их по специальности на корабле, то есть имел место этап становления, когда специалистом матрос еще не стал, а вахту уже несет.

С началом войны на флот прибыли призванные из запаса. К сожалению, качество этого контингента в целом оказалось низким. В лучшем случае из-за длительного перерыва человек просто утратил имевшиеся навыки по своей военной специальности. Но поступило много людей, ранее служивших не на флоте, а в армии. Одновременно буквально в соседние части РККА призывали бывших корабельных минеров, артиллерийских электриков, машинистов-котельных и так далее. С первых недель войны в крупных центрах концентрации призывников буквально рыскали представители отдельных родов сил, выуживая из общей массы «своих» дефицитных специалистов.

Кроме этого прибывали еще люди, ранее не служившие вообще, прошедшие так называемую вневойсковую подготовку на сборах по месту жительства. Там дело доходило до анекдотов вроде того, что подводник — это потому что на подводе ездил. Скорее всего это флотская байка, но вот когда человек получал военную специальность сигнальщика только потому, что участвовал в строительстве сигнальной вышки на пляже, — факт, документально подтвержденный.

Хлынувший на флот вал призванных из запаса в значительной мере понизил общий уровень профессиональной подготовки личного состава. Однако это почти не коснулось таких соединений, как эскадра, бригады подводных лодок и торпедных катеров; в первую очередь запасники попали на вновь формируемые соединения ОВР и в береговые части. Полегче было со специалистами электро-механической службы: все отмобилизованные суда передавались в ВМФ со своими экипажами, а значит, механики оставались штатные. В наибольшем дефиците оказались сигнальщики, специалисты минно-тральной службы, комендоры малокалиберной артиллерии.

Надо констатировать тот факт, что качество подготовки рядового и старшинского состава в школах, особенно в первые годы войны, также понизилось. Здесь имелось сразу несколько причин. Одна из них заключалась в сокращении сроков обучения. Так если перед войной основных специалистов для надводных кораблей готовили 20 недель, то в конце 1941 г. — 14, подводников соответственно 25 и 18. Вторая причина заключалась в том, что, несмотря на ограниченность ресурсов призывников со средним образованием, их в начале войны никто не выделял и большая их часть оказалась в пехоте. Поэтому уже с 1942 г. стало очень трудно укомплектовывать специальные школы контингентом с достаточным для освоения специальности образованием.

Вообще во время войны обострилось противоречие между общеобразовательным уровнем советской молодежи, пусть и из больших городов, и сложностью новых образцов оружия и военной техники. Возникли проблемы с массовым освоением не только экзотических для нас радиолокационных и гидролокационных станций, но и, например, катерных двигателей, получаемых из США по ленд-лизу. Иностранные бензиновые двигатели, поставленные вместе с катерами, эксплуатировались на износ, так как попытки их ремонта не дали положительных результатов, поскольку они требовали высокотехнологичной ремонтной базы и высококвалифицированных специалистов. Впрочем, их эксплуатация также была связана с большими трудностями. Только по моторам «Паккард» за 1944 г. имело место 33 крупных аварии, а зимой 1944/45 г. подлежало досрочной переборке 70 импортных моторов, не выработавших даже половинной нормы моторесурса. Причина — в нарушениях правил эксплуатации двигателей; не выдерживались сроки проведения технических осмотров и планово-предупредительного ремонта.

И все-таки специальная подготовка рядового и старшинского состава в целом всеми признавалась не ниже как «хорошая» в начале войны и «вполне удовлетворительная» в конце — во всяком случае, она вполне обеспечивала ведение боевых действий.

Офицерский состав готовился в военно-морских училищах. К высшим относились училище имени Фрунзе и инженерное училище имени Дзержинского в Ленинграде, училище во Владивостоке, Черноморское училище в Севастополе, Каспийское училище в Баку, гидрографическое училище имени Орджоникидзе и инженерно-техническое училище в Ленинграде. Кроме того, имелись четыре авиационных училища, медицинское, военно-политическое, хозяйственное и училище береговой обороны с факультетом связи. Высшие военно-морские училища выпускали командиров РККФ по специальности «вахтенный начальник», которые на кораблях могли замещать первичные должности специалистов: штурманов, артиллеристов, минеров, химиков. Словом, даже простой перечень показывает, что в учебных заведениях ВМФ готовились офицерские кадры по всем возможным специальностям.

Отзывы на лейтенантов выпуска 1940–1941 гг. имеются во многих документах, да и в воспоминаниях участников войны. В целом отмечалось хорошее знание ими материальной части, особенно у офицеров электромеханической службы. Несколько хуже обстояли дела с подготовкой управляющих огнем. В частности, указывалось, что артиллеристы недостаточно хорошо освоили современные центральные автоматы стрельбы, а потому избегали применять наиболее эффективные способы пристрелки и поражения морской цели, которые реализовывались приборами управления стрельбой новых кораблей.

В ходе войны качество подготовки курсантов в военно-морских училищах снизилось. Вот выдержки из донесения начальника политотдела эскадры кораблей ЧФ «О командирских качествах и типичных недостатках молодых командиров, окончивших ВМУЗы в 1941–1943 гг.». К наиболее типичным недостаткам отнесены в том числе: слабая оперативно-тактическая подготовка, БУМС изучен слабо; неудовлетворительная подготовка по кораблевождению в пределах обязанностей вахтенного командира; исключительно слабое знание Правил предупреждения столкновений судов и Правил совместного плавания; слабое знание корабельной организации; знания и навыки по морской практике слабые; командиры-артиллеристы в большинстве случаев слабы как управляющие огнем; командиры-зенитчики слабо знают правила стрельбы по морской цели; слабое знание практического использования корабельного оружия; исключительно слабо знают морской театр, а также историю ВМФ; плохо знакомы с методикой боевой подготовки.