Д. Чугаева и Л. Петерсон. - С.М. КИРOB Избранные статьи и речи 1916 - 1934 Страница 73

Они, видите ли, обижены тем, что вопрос не был поставлен на объединенном пленуме ЦК и ЦКК, они потребовали нового обсуждения этого вопроса. Но мы люди занятые, у нас работы много. Мы сказали, что вопрос для нас ясен, давайте голосовать, и проголосовали, и они снова голосовали против. Если они возражали против этого манифеста, как сказали Бакаев и Евдокимов, потому что там не говорится о китайской революции, то разве нельзя было им сказать, что мы за манифест голосуем, т. е. за увеличение пенсий старикам, за снижение налогов и т. д., но, если в нем нет китайской революции, вносим особое мнение?

Но Бакаев говорит, что они голосовали против потому, что там неправильно изложены взгляды на построение социализма. Какая «глубина» теории! Это действительно одно из основных разногласий оппозиции с нашей партией — вопрос о строительстве социализма в нашей стране. И здесь Бакаеву не мешает особенно напомнить, что когда мы два года тому назад, на XIV съезде партии, проводили дискуссию по этому вопросу, то ни один из них открыто не посмел заявить об этом. А сейчас они распахнулись вовсю. Троцкий по крестьянскому вопросу, по вопросу о перманентной революции расцвел во всей своей троцкистской красоте, целиком выплыл, как есть. Я не буду углубляться в вопрос о построении социализма, думаю, что вы достаточно знаете, что об этом говорил Ленин, но, мне кажется, каждый понимает: если с завтрашнего дня действительно восторжествуют взгляды оппозиции на построение социализма в нашей стране, то я бы не сказал, чтобы нашей работе в дальнейшем поздоровилось.

Заканчивая, мне хочется отметить то, что оппозиционеры любят очень часто прикидываться смиренными иисусиками. Такие выйдут несчастненькие, что прямо дальше ехать некуда. А посмотрите, что они делают! Дело сейчас заходит все дальше. Если бы они были только фракционерами, это еще мы как-нибудь переболели бы — в истории партии это бывало. А что мы имеем в действительности? Мы имеем, несомненно, существующий у них руководящий центр, подпольный оппозиционный ЦК. Они имеют совершенно определенную, уже не фракционную, а свою особую партийную дисциплину, имеют нелегальную печать, нелегальные типографии, систематические нелегальные собрания, происходящие параллельно нашим легальным собраниям здесь, в Москве и где угодно. В Москве происходят заседания коллективов, где обсуждаются серьезные вопросы, а нелегально заседает Троцкий, приглашающий к себе своих сторонников. Одним словом, все элементы особой партии в этой троцкистской фракции налицо.

И после этого они орут на всех углах и перекрестках, что их зажимают и т. д. Но мы понимаем, что они не только поколебали партийную легальность, но уже давно перешагнули за пределы партийности, нарушив элементарную советскую дисциплину.

Не дальше как позавчера (думаю, что не ошибаюсь) на квартире у Евдокимова было нелегальное собрание, на котором присутствовал ряд оппозиционеров и в том числе двое с Металлического завода. Что, как вы думаете, они обсуждали: вопрос о строительстве социализма или о кулаке? Нет, обсуждался вопрос о том, как им вести себя дальше. Там были люди, докладывавшие о положении их оппозиционных дел, там подсчитывались их силы; обсуждался вопрос о предстоящих октябрьских торжествах и в частности о той демонстрации, к которой все честные революционеры сейчас готовятся. И вот там шла речь, как им организовать дело так, чтобы получился настоящий эффект, чтобы превознести вождей этой оппозиции. Они готовятся организовать демонстрацию против нашей партии. Говорили о том, какие плакаты нести, как выставлять портреты Зиновьева и Троцкого, как организовать, чтобы кричали «да здравствуют вожди оппозиции». Это все произвело такое тягостное впечатление на товарищей с Выборгской стороны, что самый отчаянный оппозиционер не выдержал и пришел к секретарю партколлектива Головешко и рассказал, что его буквально охватила жуть от всего того, что там говорилось. Нет, говорит, товарищи, больше я не якшаюсь с ними, — я вижу, куда они идут. (Аплодисменты.)

А Бакаев приходит сюда и драматическим тоном заявляет, что при Ленине этого не было. (Бакаев: «Правильно!») Он говорит: правильно. Я также присоединяюсь к этому и говорю: да, при товарище Ленине этого никогда не было! (Бурные аплодисменты.) При товарище Ленине было иначе. Вы все помните дискуссию о профсоюзах, и все помните проступок перед партией Шляпникова. Не кто иной как товарищ Ленин поставил вопрос об исключении Шляпникова из партии. А ведь у него тогда ничего похожего не было на то, что сейчас делается. Мы бы посмотрели на Троцкого и Зиновьева — много ли у них политических ребер осталось бы, если бы был жив товарищ Ленин! (Бурные аплодисменты.) Вся беда заключается в том, что после смерти Ленина некоторые «вожди», как, например, Троцкий, решили посчитать себя прямыми наследниками Ильича. В этом их основное заблуждение. Они не знают, что после смерти великого учителя у нас остался один единственный наследник — это наша коммунистическая партия в целом (бурные аплодисменты), и никто претендовать на эту величайшую честь не может. И если есть воля Ленина, так это, товарищи, воля нашей партии — и никого другого. Вот так надо ставить вопрос. Об этом они забыли. Что для них большинство, что для них ЦК и что для них XV съезд! Они на всех углах и перекрестках дискредитируют XV съезд, требуют, чтобы дискуссия началась раньше, а если это не удастся, то пусть отодвинется съезд. Одним словом, знают люди, что им готовит XV съезд. А между тем на эту трибуну у них были очень большие расчеты, в частности на Ленинградскую организацию. (Голоса: «Сто процентов».)

Насчет ста процентов не выйдет. Они забыли одну историю. Ленинградской организации было очень тяжело и горько, когда два года тому назад она была запутана ловкими дельцами, но она во-время выбралась из этой трясины, она вовремя вышла на тот исторический путь, который всем ходом революции для нее уготован. И как бы ни мобилизовались наши оппозиционеры, какие бы конспиративные квартиры ни готовили в наших районах, какие бы сети ни расставляли для малосознательных партийцев, составляя разного рода платформы и заставляя их подписывать, — они обожгутся. И мы, зная, что происходит в партии, должны не покладая рук работать, чтобы отвоевать таких товарищей, которых запутала оппозиция. Мы должны сделать все, чтобы к XV съезду партии оппозиционеры предстали голенькими, во всей своей меньшевистско-троцкистской сущности. Тогда партия выйдет более безболезненно из того кризиса, который она сейчас переживает. (Бурные аплодисменты.)

ДЕСЯТАЯ ГОДОВЩИНА ОКТЯБРЯ — ВЕЛИКИЙ ПРАЗДНИК СОТЕН МИЛЛИОНОВ ТРУДЯЩИХСЯ И УГНЕТЕННЫХ ВСЕГО МИРА

Речь на торжественном заседания Ленсовета, посвященном десятилетию Октябрьской социалистической революции, 6 ноября 1927 года 1

/Печатается по сокращенной стенограмме. — Ред. /

(Появление тов. С. М. Кирова встречается продолжительными аплодисментами.)

Товарищи! Всего несколько часов отделяют нас от десятилетия той великой исторической даты, когда ленинградские рабочие, руководимые вождем нашей партии и рабочего класса товарищем Лениным, подняли знамя восстания против капитала.

Товарищи, мы с вами вступили в такую полосу, когда не только рабочие нашего Советского Союза, но и трудящиеся всего мира видят наглядно результаты того великого, того огромного дела, которое мы здесь совершаем. Тот праздник, который мы с вами празднуем сейчас, является праздником рабочего класса, праздником трудящихся всего мира. Говорить, товарищи, об истории Октября, это значит говорить об истории революционного движения не только нашей страны, но и об истории революции во всем мире. История Октября — это есть история освобождения всего трудящегося человечества. В этом главное, основное, великое значение нашей Октябрьской революции.

Вы все, товарищи, помните, как развернули мы наше красное знамя десять лет тому назад. Вы все, товарищи, помните, что первый наш выход на баррикады явился, прежде всего, ударом по международному империализму. Огромная страна, находящаяся вместе с другими великими державами в тисках империалистической войны, оказалась выбывшей из мировой бойни. Наши рабочие, солдаты и крестьяне прорвали железный империалистический фронт и этим положили начало наступающим великим мировым потрясениям. Октябрьская революция разнеслась глубокими раскатами по всем странам. Она не только сбросила власть империалистов внутри нашей страны, она пошла гораздо дальше. Она расшатала ту огромную империалистическую цепь, которая своею тяжестью сковывала весь мир. Значение Октябрьской революции во всех ее последствиях в ту пору, быть может, далеко не для всех было понятно. Мы все помним, как тогда наши противники, люди, стоящие по ту сторону баррикады, находившиеся как внутри, так и за пределами нашей страны, приняли то великое дело, ради которого мы вышли на улицу. Многим и многим из них казалось это временным эпизодом, временной волной, которая должна будет скоро схлынуть. Но не прошло много времени, как раскаты революции, раздавшиеся из нашей страны, разливаясь, постепенно, повсюду, стали подтачивать основы империализма в других странах. В целом ряде европейских государств в сравнительно скором времени мы стали свидетелями глубочайших потрясений. В ряде стран мы наблюдали серьезные революционные бури, правда, закончившиеся не так победоносно, как у нас, но во всяком случае решительным образом всколыхнувшие капиталистические устои этих государств. Именно наша революция послужила величайшим толчком к организации рабочих всех стран мира. Особенно потому, что империалистическая война уже создала почву для объединения рабочих вокруг подлинных освободительных революционных знамен. Вы знаете, что с первых же дней империалистической войны, главным образом благодаря настойчивой работе товарища Ленина, во многих странах стали организовываться и усиливаться коммунистические партии. Но решающий толчок был дан нашей Октябрьской революцией. Прошло немного времени со дня Октябрьской революции, как организация передовых рабочих всех стран в коммунистические партии и создание Коммунистического Интернационала стали фактом. Это явилось как бы формальным завершением того великого коммунистического движения, которое началось как отклик нашей Октябрьской революции.