Леон Урис - Эксодус (Книга 3, 4 и 5) Страница 8

- Он устал. Разве ты не видишь, Барак, как он устал?

- Я в порядке, има. Я привел вам гостей.

Познакомьтесь, пожалуйста, с миссис Кэтрин Фрэмонт. С завтрашнего дня она будет работать в Ган-Дафне.

- Значит, вы - Кэтрин Фрэмонт, - сказал Барак, взяв ее руку в свои огромные лапищи. - Добро пожаловать в Яд-Эль.

- Какой же ты, Ари, глупый, - сказала мать. - Чего ж ты не позвонил и не предупредил, что и миссис Фрэмонт приедет с тобой? Входите, входите... вы примете сейчас душ, переоденетесь, я приготовлю что-нибудь поесть, и вы сразу почувствуете себя лучше. Какой же ты все-таки глупый, Ари. - Сара обняла Китти за талию и повела ее в дом. - Барак, возьми чемодан миссис Фрэмонт.

Иордана Бен Канаан стояла перед новоприбывшими детьми с "Эксодуса" на сцене летнего театра. Она была высокая и стройная и держалась прямо и независимо на крепких, длинных ногах. Ее огненно-рыжие волосы свободно падали ей на плечи, что еще больше подчеркивало ее поразительную красоту. Ей было девятнадцать лет и еще с университета она состояла в Пальмахе. Пальмах направил ее в Ган-Дафну, где она возглавляла местный отряд "Гадны", обучая военному делу всех детей селения старше четырнадцати лет. Село служило также одним из важнейших тайных складов оружия, откуда его переправляли в населенные пункты всей долины Хулы. Кроме того, Иордана работала также на передвижной и тайной радиостанции "Кол Исраэль", когда передачи велись из долины Хулы. Жила Иордана в Ган-Дафне, прямо в конторе.

- Меня зовут Иорданой Бен Канаан, - обратилась она к детям. - Я здесь командир Гадны. В ближайшие недели вы научитесь, как отправляться в разведку, как доставлять донесения, как чистить оружие и обращаться с ним. Мы будем учиться также штыковому бою и будем совершать походы. Вы находитесь теперь в Палестине и вам никогда больше не придется втягивать голову в плечи и бояться только потому, что вы евреи.

Работать нам придется упорно, потому что Эрец-Исраэль нуждается в нас. Завтра мы отправимся в первый поход. Мы пойдем на север, в горы, где расположен Тель-Хай. Мой отец через Тель-Хай прибыл в Палестину лет шестьдесят тому назад. На этом месте погиб наш легендарный герой, Иосиф Трумпельдор. Он там и похоронен, а у могилы стоит огромный каменный лев, который так же господствует над всей Хульской долиной, как памятник Дафне. На цоколе льва высечены слова: "Нет ничего прекраснее, как отдать жизнь за родину". Я добавлю: нет ничего прекрасней, как иметь родину, за которую можно было бы отдавать жизнь.

Когда Иордана пошла в контору, ее вызвали к телефону. Она подняла трубку.

- Шалом, Иордана слушает.

- Шалом! Это има с тобой говорит. Ари приехал!

- Ари!

Иордана помчалась из конторы в конюшню. Она вскочила на белого арабского жеребца и поскакала через ворота Ган-Дафны. С развевающимися огненно-рыжими волосами, без седла она неслась галопом по дороге в Абу-Йешу.

Десяток арабов шарахнулись в сторону, когда она на всем скаку промчалась по главной улице деревни. Мужчины, сидевшие в кофейне, смотрели ей вслед и злобно шипели. Какая наглая шлюха, рыжая сука, осмеливающаяся мчаться по их улице верхом на коне и в шортах!

Ее счастье, что она дочь Барака и сестра Ари!

Ари взял Китти за руку и повел ее к двери.

- Пойдем, - сказал он, - я хочу показать вам наше хозяйство, прежде чем стемнеет.

- Вы не голодны, миссис Фрэмонт?

- Я так наелась, что вот-вот лопну.

- А удобно ли вам в комнате?

- Как нельзя лучше, миссис Бен Канаан.

- Ну, тогда можете идти. Только ненадолго: обед будет готов как раз к приезду Иорданы.

Сара и Барак посмотрели вслед молодым людям, затем друг на друга.

- Она красивая женщина. Но подходит ли она нашему Ари?

- Брось ты строить из себя "а идише маме"! Ты еще, чего доброго, вздумаешь устроить "а шидох" (сватовство) своему сыну? - сказал Барак.

- Ничего ты не понимаешь, Барак. Ты не видел, какими глазами он на нее смотрит? Неужели ты собственного сына до сих пор не знаешь? Впрочем, он ужасно устал.

Ари и Китти прошли по огороду Сары, мимо дома, к невысокой изгороди. Ари поставил ногу на перекладину и молча смотрел на поля мошава. От вертящихся разбрызгивателей тянуло прохладной сыростью, вечерний ветерок чуть-чуть колыхал листву. Воздух был насыщен острым запахом зимних роз Сары. Китти смотрела на Ари, а он стоял, не отрывая глаз от полей. Впервые с тех пор как она его знала, у Ари был спокойный вид. Ему редко выпадают такие минуты, подумала Китти, вспомнив его относительно спокойное настроение в Иерусалиме.

- Далеко до вашей Индианы, - сказал Ари.

- Ничего, сойдет.

- Ну, вам не пришлось строить Индиану на болоте. Ари неудержимо хотелось сказать Китти гораздо больше. Он хотел сказать ей, как он тоскует по дому, как ему хочется вернуться к своим полям. Ему хотелось убедительно объяснить ей, что значит для его народа обладание этой землей.

Китти стояла прислонившись к изгороди и глядела на окружающую ее красоту, на гордые достижения Яд-Эля. Она вся сияла. Ари неудержимо хотелось обнять ее и долго держать в объятиях. Но он ничего не сделал и ничего не сказал. Они повернули назад, пошли вдоль изгороди, дошли до хозяйственных построек, где их встретило кудахтанье кур. До их слуха донеслось и шипенье гуся. Он открыл дверь птичника. Верхняя перекладина сломалась.

- Надо бы поправить, - сказал он. - Много кое-чего надо бы поправить. Меня никогда не бывает дома, Иорданы тоже никогда нет. Отец все время пропадает на совещаниях, и я боюсь, что работы в хозяйстве Бен Канаанов падают на плечи всего села. Но когда-нибудь мы вернемся все домой... вот тогда вы увидите что-то действительно интересное.

Они остановились у свинарника, где свиноматка каталась в луже, а дюжина жадных поросят рвались к ней, толкая друг друга.

- Зебры, - бросил Ари.

- Если б я не была старым специалистом по зебрам, я бы могла поклясться, что это свиньи, - ответила Китти.

- Шшшш... чуточку тише. Может быть, нас подслушивает кто-нибудь из работников Национального фонда. Видите, мы не должны выращивать... э... зебр на землях Еврейского национального фонда. В Ган-Дафне дети зовут их пеликанами. В киббуцах они относятся к этому более реалистически. Там их зовут товарищами.

Они миновали хозяйственные постройки, птичник и навес, под которым стояли сельскохозяйственные машины, и подошли к краю поля.

- Отсюда можно видеть Ган-Дафну. - Ари остановился за ее спиной и показал рукой вверх к горам у ливанской границы.

- Вон те белые домики?

- Нет, то - арабская деревня Абу-Йеша. Возьмите чуточку правее и дальше в гору, вон где деревья на плато.

- О, вижу, теперь вижу! Господи, да ведь селение буквально витает в облаках. А что за строение там сзади, на самой верхушке?

- Это Форт-Эстер, британская пограничная крепость. Пойдем дальше, я должен показать вам еще кое-что.

Они пошли по полям. Солнце уже садилось и бросало на юры странный, то и дело меняющийся свет. Они дошли до перелеска на краю поля, там река несла свои воды в озеро Хулы.

- Ваши негры в Америке поют очень мелодичные спиричюэлс об этой реке.

- Неужели это Иордан?

- Это он и есть.

Ари близко подошел к Китти, и они, посерьезнев, посмотрели друг на друга.

- Нравится? А мои родители вам понравились? Китти кивнула. Она ждала, что Ари сейчас обнимет ее. Его руки коснулись ее плеч.

- Ари! Ари! Ари! - кричал кто-то во весь голос. Он оставил Китти и резко повернулся. Прямо на них несся всадник в лучах заходящего солнца. Вскоре они смогли различить и очертания, прямую спину и развевающуюся огненную гриву.

- Иордана!

Она резко осадила жеребца, широко раскрыла объятия, радостно вскрикнула и спрыгнула прямо в объятия Ари да с такой силой, что они оба грохнулись на землю. Она уселась на него верхом и покрывала его лицо поцелуями.

- Ну, будет, будет! - запротестовал он.

- Я тебя сейчас насмерть зацелую!

Иордана принялась щекотать его, и они оба покатились. Пришлось Ари положить ее на обе лопатки, чтобы унять. Китти смотрела на них и смеялась. Вдруг Иордана заметила ее, и выражение ее лица застыло. Ари, вспомнив о присутствии Китти, смущенно улыбнулся и помог Иордане встать на ноги.

- Это - моя свихнувшаяся сестра. Боюсь, что она меня спутала с Давидом Бен Ами.

- Хэлло, Иордана, - сказала Китти. - У меня такое чувство, будто я знакома с вами давно. Давид мне много рассказывал о вас.

Китти протянула ей руку.

- А вы, верно, Кэтрин Фрэмонт. Я тоже много о вас слышала.

Рукопожатие было довольно холодным, и это удивило Китти. Иордана быстро подошла к коню, подняла поводья и повела его к дому. Ари и Китти пошла за ней.

- Ты видел Давида? - спросила Иордана через плечо.

- Он остался в Иерусалиме на несколько дней. Он просил передать тебе, что он позвонит сегодня ночью и что к концу недели он и сам приедет, если только ты не поедешь в Иерусалим.

- Мне нельзя. К нам привезли новичков в Ган-Дафну. Ари подмигнул Китти.