Эмманюэль Ле Руа Ладюри - Королевская Франция. От Людовика XI до Генриха IV. 1460-1610 Страница 9

До сих пор мы рассматривали классическую монархию только изнутри или в ее отношениях с сообществами, которые ее окружают. Но она также тесно связана и с технологией своего времени, которая, в свою очередь, неотделима от общественных отношений. Я намерен рассмотреть здесь три области техники, оказавшие большое влияние на эволюцию государственных институтов. Прежде всего, огнестрельное оружие и, естественно, появление постоянной армии. Затем средства информации: бумага (старое изобретение), но особенно печатное дело (только появившееся). И наконец, импорт драгоценных металлов — золота и серебра, который предопределяет существование определенного технологического уровня в горно-шахтном деле в Европе и Америке и в осуществлении трансатлантической навигации. А с другой стороны, импорт драгоценных металлов повлек за собой огромные изменения в фискальной системе, породил враждебную реакцию в обществе.

Огнестрельное оружие и милитаризация части общества. Новые методы поражения человека и разрушения сооружений, появление массы людей, специально обученных для их использования, стали мощным козырем в руках классической монархии начиная с XV и XVI веков. Испанское королевство в значительной мере обязано им завоеванием Мексики. Япония, возможно, обязана им своим национальным единством, по крайней мере в эпоху сёгуната, поскольку это единство постепенно формировалось в течение второй половины XVI века, в результате сражений, в ходе которых использовалось до 10 000 аркебуз, сделанных по португальским образцам. Что касается Франции, то здесь четко просматривается взаимосвязь между становлением классической монархии в период с конца правления Карла VII до конца XV века и развитием постоянной армии, хорошо оснащенной огнестрельным оружием, показавшим свою высокую эффективность уже при Карле VIII. Повышается огневая мощь, растет численность армии: в XIV веке постоянное ядро королевской армии в мирное время насчитывало всего 2000 человек, после 1450 года — уже от 10 000 до 15 000, а в XVIII веке (тоже в мирное время) — 135 000. Все военнослужащие отныне регулярно (в основном) получают жалованье. Его размер зависит от звания, а не от статуса офицера более или менее благородного происхождения. Появляются артиллерийские части, специализированные подразделения по производству пороха и т.д. Военные расходы монархии растут, что служит основной причиной роста налогов. Расходы на содержание армии, которые трудно установить, достигали уже при Генрихе IV трети королевского «бюджета», половины — при Людовике XIV (до 70% в военное время). Численность королевской армии, обладающей большой огневой мощью на базе легкого и тяжелого оружия, достигла 300 000 человек в военное время (примерно к 1710 г.). Базовое воинское соединение постоянной армии европейской державы в мирное время достигало 1000 человек в XIV веке, десятка тысяч — в эпоху Возрождения и сотни тысяч — в XVIII веке. К концу правления Людовика XIV и при Людовике XV в военное время, в период крупных конфликтов один француз мужского пола из каждых шести или семи человек на постоянной или временной основе служил в армии. Он выступал в роли постоянного солдата, или милиционера, или временного новобранца. С начала и до конца рассматриваемого периода технический прогресс олицетворялся именами крупных администраторов, таких как Бюро в артиллерии (умер при Людовике XI), изобретателя бронзовых пушек и длинноствольных орудий в годы медленного исчезновения средневековых крепостей. А потом Грибоваль на закате Старого порядка также подарит королевству пушки, которым Европа будет завидовать и в годы Первой империи.

Старые и новые средства информации. Другая серия технологических инноваций, влияние которых на классическую монархию было глубоким, — информационные системы. Они появляются с известным временным разрывом к концу Средневековья: речь идет о бумаге, о книгопечатании, короче — о «галактике Гутенберга». Увлекать писаниной французская королевская власть стала еще в XIV веке, вскоре после появления бумаги. В течение последующего периода в Парижском бассейне появилось множество бумагоделательных машин. Они поставляли бумагу государственным и приравненным к ним учреждениям: Парламент и Сорбонна — крупные потребители печатных произведений и собиратели архивов. Книгопечатание пришло с другой стороны Вогезов. Сразу же оно стало силой централизирующей или, скорее, «бицентристской». Оно, конечно, процветало в Париже, где местные организации и учреждения — общественные, государственные или университетские — находят ему широкое применение. Одновременно оно развивается в Лионе — воротах на Юг. Типографии наводняют провансальские земли лионскими, то есть франкоязычными, печатными материалами, обеспечивая переход Юга на официальный язык власти, то есть на французский. И этот путь был более эффективным, чем все королевские ордонансы, даже из Виллер-Котре. В XVII веке происходит, особенно в Парижском регионе, объединение активных и авторитетных владельцев типографий. Они возобновят союз с государством. С самого начала этот «брак» приобретает репрессивные черты: уже в конце XVI века учреждается официальная цензура, декретируется обоюдоострая процедура — предоставление королевских разрешений, монополий и привилегий на издание книг. Авторы вследствие этого становятся и защищенными, и несвободными. Новые средства информации обеспечивают распространение ' университетского, среднего и даже начального образования; оно необходимо для подготовки офицеров высокого уровня и скромных чиновников для государства или общественных учреждений. Численность этих людей на различных уровнях управления увеличивается. Классическая монархия — носительница образования и инициатор его развития — существует в эпоху, когда 10% мужского населения умеет расписываться. Сам по себе этот процент — только симптом. Он свидетельствует о самом начале распространения некоторых признаков Просвещения, хотя еще и нечетких, затуманенных. Он предполагает растущее глубокое влияние книгопечатания. В течение веков численность образованных постоянно растет. К концу правления Людовика XVI 50% взрослых мужчин умели расписываться. Общество вступает в опасную, штормовую зону: сумма фрустраций, порождаемых относительной сверхобразованностью людей, находящихся слишком низко на социальной лестнице, начинает перевешивать сумму преимуществ, которые извлекает государство от постоянного роста народной образованности. Классическая монархия рискует быть поглощенной пучиной образовательного процесса, развитие которого она одобрила, если не сказать — даже поощряла. Но палка эта о двух концах: книгопечатание и образование в течение долгого периода стимулировали развитие государства, а теперь оказывают дестабилизирующее воздействие. Но в любом случае некоторые потребности и нужды уже неустранимы: с XVI по XVIII век королевские учреждения широко используют афиши, административные циркуляры и формуляры, которые печатаются в типографиях. Нет ни одного учреждения, и особенно королевского, которое не имело бы своих официальных или официозных издателей.

Драгоценные металлы. После огнестрельного оружия и новых средств информации третий «скачок вперед», которым воспользовалась классическая монархия, связан с появлением денежных средств в гораздо больших размерах. Может быть, речь идет о более широком применении новых кредитных инструментов: векселя станут весьма полезным средством перевода налоговых доходов из провинции в столицу. Но они существовали в сфере торговли уже с XIV века. С XIV по XVIII век они будут немного усовершенствованы. Однако фундаментальные изменения связаны не с обращением «бумаги», даже банковской, а с массой драгоценных металлов в государственных казначействах и у частных лиц. Длительные и сверхдлительные контрасты конъюнктуры в этом отношении имеют капитальное значение. Возьмем кризис XIV-XV веков, последовавшие за ним возрождение и рост, которые к середине XVI века угаснут. Уже подчеркивалась роль демографического фактора: обезлюдение в 1348-1450 годах, затем подъем и восстановление прежней численности населения к 1560 году. Но свое значение имели и валютно-денежные факторы.

Подъем классической монархии на основе роста налоговых поступлений, принявших более регулярный характер со второй половины XV века, предполагает конец хронического недостатка золота и серебра; он в конечном итоге был устранен благодаря принятию целого ряда технологических мер. Глубочайший кризис ликвидности, большой валютно-денежный голод обрушился на страну в 1395-1415 годах. Причины этого были более или менее на поверхности: торговый баланс Европы с Востоком с 1000 года был постоянно дефицитным вследствие закупок пряностей, шелка, жемчуга, а также в результате паломничества, крестовых походов, оплаты выкупов. Отрицательный торговый баланс еще больше усугубился к 1400 году в результате внутренних катастроф, сопровождавшихся к тому же увеличением закупок пряностей и сокращением поставок суданского золота. Во Франции, которая в этом плане не отличалась от Англии, Испании, Италии, Фландрии и Бургундии, наихудшее десятилетие, самое большое безденежье пришлось на 1392-1402 годы. В Бриуде, в самом сердце изолированного Центрального массива, вынуждены были в 1423-1425 годах изготовлять монеты из свинца. В целом в Западной Европе запасы ценных металлов сократились (цифры приблизительные) в серебряном эквиваленте с 2000 т в 1340 году до 1000 т в 1465 году. И по контрасту подъем, который последует за этими провалами, будет необычайным. Он «превратит в пыль» все предыдущие рекорды: только в Англии запасы в серебряном эквиваленте в 1700 году достигнут 1100 т. Во Франции, где первые признаки роста уже четко проявились в самом начале правления Людовика XI, запасы в серебряном эквиваленте к 1700 году достигли 2500 т, 40% которых ежегодно будут переводиться в государственный бюджет. В целом в Европе в 1809 году запасы в серебряном эквиваленте достигнут 50 000 т, то есть в 50 раз больше, чем в скудном XV веке, и в 25 раз — в «богатом» или, скажем, менее скудном XIV веке. Немецкое и венгерское серебро, а затем золото Антильских островов «спасли» Запад в 1460-1530 годах. Затем, в 1560-1625 годах наступила очередь перуанского и мексиканского серебра. Позднее, в 1720-1780 годах, после нескольких (менее болезненных) спадов в XVII веке примут эстафету золото Бразилии и серебро той же Мексики. Все это было бы немыслимо без широкого технологического прогресса, а также без «крупных открытий» в привычном смысле этого термина: технология создания глубоких шахт начала совершенствоваться с первых лет Возрождения. Немецкие инженеры и публицисты свидетельствуют об этом прогрессе еще в XVI веке. С другой стороны, трансокеанские путешествия, получение сплавов с ртутью в 1500-1570 годах создали условия для первого проникновения в сокровищницы, в частности, серебра Нового Света.