Диалоги об искусстве. Пятое измерение - Ирина Александровна Антонова Страница 16

этот жест неповторим, он вызывает восторг и восхищение – прижимает к Себе Младенца и вместе с тем протягивает Его нам. Удивительно найдено равновесие между тяжело осевшим Сикстом, потупившей взгляд Варварой и головами двух ангелочков в нижней части картины, которые смотрят на Мадонну. Это круговое движение поразительно, в нем есть жизнь, и это невероятная находка Рафаэля. Мария здесь, конечно, и Царица Небесная, и Владычица, и Заступница, недаром старик Сикст преклоняет перед Ней колени, и святая Варвара поклоняется Ей, а вместе с тем Она прекрасная женщина, нежная мать, Она стоит высоко, но спускается к нам, вступая в земную жизнь.

Мне кажется, что едва ли где-либо можно найти такое количество высказываний о «Сикстинской Мадонне», как в русской литературе. Замечательны слова критика Виссариона Белинского, который в одном из писем критику и переводчику Василию Боткину говорил о «Сикстинской Мадонне»: «Я невольно вспомнил Пушкина – то же благородство, та же грация выражения при той же верности и строгости очертаний, недаром Пушкин любил Рафаэля, он родня ему по натуре». Или, скажем, высказывание писателя Владимира Одоевского: «Эта картина приковывает ваши взоры. Она вносит в душу ряд высоких неизъяснимых ощущений. При взгляде на нее утихают порочные страсти, невольное благочестие облекает все чувства души, вы чувствуете в сердце стремление к добру, в уме рождается ряд высоких мыслей, которые отвлекают вас от жизненной грязи, от мелочей жизни». Поэт и публицист Николай Огарев: «Я могу плакать перед этой Мадонной, и эта минута чудесного наслаждения». Замечательны слова писателя Ивана Гончарова: «Красота его Матерей и Младенцев – всеобщая, всемирная красота, не имеющая национальности. То же прочел бы в этом кротком лице и мусульманин, и брамин, и даже атеист». Очень хорошо сказал о «Сикстинской Мадонне» русский художник Василий Поленов: «“Сикстинская Мадонна” для европейца составляет уже с давних пор такой же культ, как для араба черный камень в Мекке». О картине Рафаэля писали Брюллов, Жуковский, Гоголь, Достоевский. Причем амплитуда этих высказываний колеблется от нескрываемого восторга, восхищения и преклонения до весьма критических отзывов. На каких-то этапах, особенно в момент развития в русском искусстве во 2-й половине XIX века демократических устремлений, «Сикстинскую Мадонну» нередко клеймили, обвиняя Рафаэля в академизме, в холодности. Но как подлинно великое произведение «Сикстинская Мадонна» отвечает всем временам, в зависимости от умонастроений той или иной эпохи! И мы, люди XX века, в год окончания Великой Отечественной войны увидев ее впервые в Пушкинском музее в руках солдат, которые принести и бережно распаковали ее, мы увидели ее совсем по-другому, через призму страданий, через то, что нам всем пришлось пережить, мы увидели в Мадонне Ее огромную нравственную силу, Ее жертвенность и те взаимоотношения между Матерью и Младенцем, которые свойственны всем матерям и всем детям в мире. Великое искусство действительно отвечает самым разным эпохам, все зависит от того, чем наполнена эта эпоха и что переживают в это время люди.

Святое семейство

В итальянском искусстве было очень популярно изображение «Святого семейства». Это стало общепринятым термином для обозначения картин с изображением Марии, младенца Христа, Иосифа и святых, также часто на таких полотнах можно увидеть и фигурку маленького Иоанна Крестителя. В коллекции Пушкинского музея есть одно из поздних произведений итальянского Возрождения – картина Аньоло Бронзино «Святое семейство с Иоанном Крестителем», написанная примерно в середине XVI столетия. Здесь Мадонна предстает перед нами в образе гордой, величавой, очень красивой молодой женщины, несомненно, в Ней воплощен аристократический идеал красоты того времени. Интересно, что в персонажах картины есть намеки на реальных людей: Иосиф очень похож на великого герцога Тосканского Козимо I, правителя Флоренции и Тосканы, Мария – на его жену герцогиню Элеонору Толедскую, и, наконец, в младенце Христе явно видны черты их маленького сына Джованни. Это фактически портретное изображение правящей семьи Флоренции, но в образах Святого семейства.

Также в итальянском искусстве XVI века была популярна тема «Бегства в Египет» – Иосифу, супругу Марии, явился ангел и повелел бежать в Египет, потому что царь Ирод отдал приказ уничтожить всех родившихся младенцев, поскольку получил предсказание, что среди них окажется младенец, который погубит его. В замечательной картине венецианского художника Паоло Веронезе «Отдых на пути в Египет» из собрания Пушкинского музея эта сцена изображена достаточно канонически. Под деревом где-то в пути остановились Мария, Иосиф и младенец Христос. Они отдыхают, их путь далекий и трудный, но мы особенно остро ощущаем удивительную близость этих людей, изображенных на лоне природы. Даже ослик, который везет их в Египет, непременный герой этой сцены, составляет ячейку этой семьи. Кстати, домашние животные в семейных сценах, как правило, занимают весьма важное место. Они, как близкие этому сообществу людей существа, наполняют картину особой теплотой.

Бартоломео Эстебан Мурильо. «Бегство в Египет», 1675 (холст, масло)

Также в Пушкинском музее хранится работа знаменитого испанского художника XVII века Бартоломео Мурильо на тот же сюжет. Здесь атмосфера семейного общения приобретает еще более интимные, камерные черты. Это очень характерно для того времени, когда художники все чаще стали показывать в своих полотнах теплые взаимоотношения людей. Как нежно смотрит Мария на Ребенка! Как Младенец кладет Свою ручку на руку Матери! Скрещение взглядов Матери и Ребенка здесь необыкновенно выразительно. И вновь ослик написан как полноправный член семьи. Изображение животного вносит важную ноту в это полотно.

Тема семьи

XVII век

Франция

Тема любви, объединяющая близких людей, нашла очень интересное решение в творчестве великих французских мастеров XVII столетия. Одним из таких художников – мы называем их мастерами реалистическими – был художник Луи Леннен. В семействе Леннен все три брата – Антуан, Матье и Луи – были художниками, они работали вместе в самом начале XVII века и находились под влиянием великого итальянского мастера Караваджо. Все, кто изображал реальный, а не мифологический мир образов, обращались к Караваджо и пользовались открытым им для живописи миром реальных людей. Замечательной картине из коллекции Государственного Эрмитажа «Посещение бабушки» специалисты уверенно приписывают имя именно Луи Леннена. Существуют сомнения в том, что это посещение именно бабушки, то есть родной этим детям женщины, но это не столь важно. Важно, что молодые люди пришли к пожилой женщине и оказывают ей знаки внимания. Это и есть любовь к своим ближним и родным. Интересно построена композиция – все головы находятся на одном уровне, то есть изображение превращается как бы во фриз, а фриз – это уже часть архитектуры, что придает торжественный ритм картине.

Голландия

Тема семьи была одной из основных для великого Рембрандта. Духовное излучение, которым наполнены все его картины, конечно, проявилось и в этих