Игорь Станович - Гоа. Для тех, кто устал... жить по инструкциям Страница 18

Как-то случайно я подслушал разговор двух хозяев такого берегового шека (местное название временных заведений, построенных из бамбука). Один другому предлагал привезти из России несколько килограмм сапожных гвоздей, мелких таких и очень острых. И рассыпать их по песку на пляже перед заведениями конкурентов, и через несколько дней удача им так и попрет. Вот это креатив, вот это по-нашему, по-русски. К сожалению, люди сюда приезжают в основном из больших городов, и «дух родины» также затягивает в наши края, по инерции, вместе с ними. А куда деваться, сколько должно пройти времени, чтобы ШАНТИ влилась в душу? У каждого свой час.

Один очень продвинутый бизнесмен как-то долго пытал меня, что бы такое ему тут замутить, чтобы всем было хорошо, в том числе и ему, но с условием, чтобы еще за это ничего не было. Устроив мозговое цунами, в ходе которого извилины сначала распрямились, потом закрутились в штопор, я не нашел ничего лучше, чем предложить ему организовать гоанскую биржу реинкарнаций, так как наш деловой человек имел когда-то непосредственное отношение к Московской товарно-сырьевой бирже. Что самое замечательное – он таки ее создал и даже кому-то продал несколько фьючерсов. Но дело у него пошло значительно хуже, чем если бы он торговал нефтью, и предприятие долго не продержалось. А я предупреждал, что слово «биржа» в названии надомного частного предприятия в штате Гоа обречет его на неудачу, скромнее надо быть, тогда люди тебе поверят. Ведь верили же киргизскому шаману, развесившему людям на уши про свои сверхъестественные способности. Тот уверял, что лечит рак и прочие считающиеся аллопатией неизлечимые болезни. Но при той ситуации, когда официальная медицина заходит в тупик и может предложить тебе лишь «уколоться и забыться», или по-простому – отрезать чего там у тебя болит, люди начинают верить кому ни попадя. Мы даже рисовали большой рекламный плакат, на котором был изображен могильный холм, для пущей узнаваемости с крестом. Из могилки в разные стороны лезли кудри и щетина, а надпись гласила: «Волосы, вживленные в Гоатрансхаир, растут вечно», и снизу приписали телефон одной скучающей девушки. Ну, думали, посмеется народ и на том дело закончится. Ничего подобного, звонили и интересовались, как записаться на прием, какие гарантии, куда обращаться в случае неприживления, если находишься в Москве. Звонили в основном женщины и чаще интересовались, может ли клиника помочь их мужьям. Наша девушка спрашивала, не блондинки ли звонящие и не желают ли они сделать блондинами своих мужей? В восьмидесяти процентах случаев звонки и впрямь исходили от светловолосых подруг, но облондинивать своих мужчин они напрочь отказывались, к чему бы это?

В Гоа сезонят и некоторые артисты, я не в курсе дела, чем они занимаются в свободное от отдыха время, вряд ли лицедействуют. По крайней мере, Амалии Мордвиновой точно не до этого, так как она пережидает тут холода со всеми своими младшими чадами. А детки, они, хоть и доставляют приятные хлопоты, делают это без перерывов, круглые сутки. Режиссер нашумевшей саги имени флагмана немецкого автопрома фильма «Бумер» и недавно увидевшего свет еще более интригующего киноэпоса про Высоцкого, Петр Буслов, уже много лет набирается творческих сил на берегу Аравийского моря. В Гоа же снимался фильм, где он играет заглавную роль, – «Зови меня Джинн». Видимо, с этой не самой затейливой работы в его карьере и приключилась с ним любовь к Гоа. Тот Гоа, который преподнес он в фильме, получился у него не совсем близким мне. Ближе к моему Гоа оказался тот, что показал в своих «Одноклассниках» (в прокате он, кажется, вышел под названием «В контакте») Сергей Соловьев. Снимал он сцены из обгрейденной «Ассы» в знаменитом чапорском джус-центре, и, если очень внимательно приглядеться, в массовке на дальнем плане можно заметить и мои очки. Клинический случай с Петром Бусловым, когда снимался «Зови меня Джинн», произошел в далеком 2005 году, сейчас это уже совсем другой человек, как, впрочем, и штат Гоа, все меняется, все движется, ничто не стоит на месте. Если у Петра возникнет намерение снять новый фильм про нашу деревеньку, а разговоры на эту тему периодически всколыхивают гоанскую тусовку, я думаю, это будет совсем другое кино. Роман, по прозвищу Роллс-Ройс, также оказался серьезным человеком, сейчас он ведет отсюда серьезную научно-мистическую передачу на калининградском радио, а это уже совсем другой жанр. Прозвище прилипло к нему не потому, что он владелец автомобиля этой экзотической марки, просто в свое время он был президентом компании под названием «Роллс-Ройс Россия» и по статусу, скорее всего, на такой бибике и ездил. Но уверяет, что чаще на «Волге», обманывает, поди. Предлагал я ему организовать туристическое агентство под названием «Ваши проблемы – наша забота», но он почему-то отказался. Есть у нас и парикмахерские в стиле а-ля рюс, с нашенскими цирюльниками, но больше это а-ля относится к цене, нежели к качеству. В последние пару лет завелся зубной врач. Детские сады ежегодно появляются, но ни стабильности, ни регулярности в этом процессе пока не наблюдается. Курсы йоги и целые лагеря, куда приезжают йожиться поодиночке и компаниями из СНГ, и вовсе не редкость. Главный ареал их обитания находится севернее Моржима – Ашвем, Мандрем и Арамболь.

В «городе Арамбольске», как принято последние годы называть этот поселок, первооткрывателем русско-ресторанного хозяйства является небезызвестный уже тогда и очень популярный ныне Василий. Это он фигурирует в моей первой книжке, ставшей одной из определяющих в направлении «Русская гоанская литература» :( – «Гоанские хроники». Некогда он уехал из Самары, где, по его словам, подвергался гонениям из-за того, что торговал австралийской конопляной одеждой марки «Хемп». Название ему очень нравилось, к тому же он притащил с родины баннер, рекламирующий эту фирму, с огромным листом конопли на нем. Баннер и послужил вывеской ресторану, хотя задумал Вася назвать его – «Русский квас». Но на плакате-то было написано – Хемп. Вот и получилось у этого заведения два названия, употреблять можно было любое, все и так понимали, о чем идет речь. Впрочем, в те годы можно было просто спросить у любого местного русского или израильтянина: где продается самый лучший и кошерный гашиш? И тот ответит, конечно, в Хемпе, или «Русском квасе», или просто у Васи. Именно туда стекались «специально натренированные на россиян дилеры». А готовили там, кроме непальцев, иногда русские повара нетрадиционной кулинарной ориентации. Один из них, Митя, прославился нетривиальным блюдом – борщ-пюре с пампушками, а по моему наущению стал готовить «Свинину по-иудейски, из говядины, выращенной по стандартам халяль», чтобы ее могли есть даже правоверные евреи. Сейчас этот ресторан существует, правда уже неоднократно менял хозяина. Вася посидел в тюрьме, в том числе и исторической, в форте Агуада. Занял этот опыт у него полтора года и оказался настолько сильным, что плодом его стала книга о тяготах и лишениях российского зэка в гоанской тюрьме. Книга весьма личная, что можно понять даже из названия – «Исповедь психоделической устрицы». В полку писателей направления «русская гоанская литература» прибыло.

Как ни пытаются представить Гоа неким пристанищем дауншифтеров, Меккой бездельников, тунеядцев и наркоманов, таким оно представляется лишь тем, кто пытается именно это здесь разыскать. К понятию «дауншифтинг» у меня вообще отношение, пропущенное через стеб и прикол. Что это такое, никто не смог мне объяснить вразумительно и каждый представляет по-своему. Например, наш моржимский «подпольный миллионер» и владелец банка в Москве себя тоже считает таковым и самым настоящим. Из этого можно сделать оптимистический вывод, что мне до этих шифтеров далеко, и я пока не имею права носить сие гордое имя. Ведь обязательным условием этого даунства является счет в швейцарском банке с достаточным количеством нулей. И здесь мне есть над чем поработать.

Но что бы ни выбирали себе в приоритет национальные землячества, каким бы бизнесом по преимуществу ни занимались, абсолютно всех объединяет любовь к такому заманчивому и загадочному (на первый взгляд) делу с не менее таинственным названием – ШУТИНГ. При том что занятие это хорошо оплачиваемое, сразу предупрежу, что оно совершенно законно и не несет в себе никакой негативной моральной нагрузки. Индия уже на протяжении многих десятилетий занимает первое место в мире по количеству производимых фильмов в год. Лидерство ее бесспорно по всем критериям. От абсолютного количества до – «на душу населения», у меня нет данных по количеству изничтожаемых на эти «солнечные слюни» денег, может быть, Голливуд, на свое уродство тратит больше, но Болливуд тоже в тратах не стесняется. Так вот, суть шутинга заключается в том, что для съемок этого «важнейшего из искусств» (как говаривал старик Крупский) нужна массовка. Иногда европейской наружности. А где еще ее набрать, как не в Гоа, в самом ближайшем к Болливуду, всего шесть сотен километров, заповеднике непуганых европеоидов? Среди иностранцев, прозябающих тут, кроме желающих заработать, есть еще и внештатные, а также штатные агенты, работающие на киностудии Индии. Они и занимаются подбором кадров. Платят за шутинг по-разному. Но даже в самом неприглядном варианте получается неплохо, особенно если другого заработка и нет. В основном наши люди изображают из себя вальяжных богачей, нехороших англичан-колонизаторов, самих себя, то есть иностранных туристов. Васе же обычно дается роль русского наркодилера, впрочем, некоторые считают, что тоже самого себя. Или еще мафиози, опять же русского, видимо, благодаря его яркой внешности. Съемки могут проходить и на выезде, за пределами штата, такая работа оплачивается выше, чем на месте. Очень популярны у киношников наши места, начиная от пустынных пляжей южного Гоа до красот и исторических зон северного, вплоть до Сладкого озера. Замечу, что тащить туда аппаратуру от Арамболя – дело весьма трудоемкое, но... искусство ведь требует жертв, особенно если они потом окупаются в несколько раз.