Иван Полуянов - Деревенские святцы Страница 70

Казанскую, заметим, не везде праздновали. Дмитриевская неделя, напротив, охватывала грады и веси без исключений.

Пиво, блины, пироги, разнообразная снедь — мужики столь усердно помянут родителей, с песнями катят от погоста. Иного клирошанина под руки волокут, болезный, ногами не владея, порывается плясать.

«Живы родители — почитай, а умерли — поминай» — народом закреплено. Провожай со слезами, поминай в радости».

Под стать Казанской, Дмитриевская неделя на Руси введена сравнительно поздно.

Осенью 1380 года Москва встретила поределые полки Дмитрия Донского. На поле Куликовом костьми полегли тысячи русских воинов, почти поголовно — северяне из дружин белозерских, Кубенских, первыми принявшие на себя напор орд Мамая.

Веками величаво и скорбно гремели колокола Дмитриевской недели в помин тех, кто смертью смерть попрал в битвах за отчую землю и кто родную землю пахал и холил, до нас ростил хлеб.

Народная мудрость, ратуя за нерушимость связей поколений, провидела в ней основу культурного наследия. Священна память о предках, пребудь она извечно жива, и, как с древности приговаривали, береги — «свеча бы не погасла»!

Дополним: в Сибири Дмитриев день праздновался одновременно как годовщина разгрома Ермаком хана Кучума (1532 год).

Сопутствовали памятной дате выводы из наблюдений за природой, проверявшиеся местным опытом.

«На дедовой неделе отдохнут родители, стоит оттепель — всей зимушке-зиме быть с теплинами».

«Дмитрий по снегу — весна поздняя».

«Дмитрий на лодке — Егор вешний на санях».

9 ноября — Несторы.

Книгочеи издревле благоговели перед святым Нестором летописцем, (XI-ХП вв.), монахом Киево-Печерской Лавры. Перу преподобного принадлежат жития Бориса и Глеба, Феодосия Печерского. Творение Нестора «Повесть временных лет» — источник непреходящей значимости об историческом прошлом Руси.

10 ноября — Параскева Пятница и Ненила.

В устных календарях — льняные смотрины, льняница, бабья заступница.

Образ мученицы Параскевы, нареченной Пятницей, углублялся в быт с первых веков христианства. Покровительницей торговли видело ее купечество: за прилавком подмога, на волоках охрана обозов, караванов с товарами. Воды, колодези Параскева бережет, потому бьющие из-под земли ключи подчас объявлялись пятницкими. Возле них, как на дорожных перекрестках «рассохах», ставили часовни, киоты-голубцы с ее иконой.

Позади Тит-грибник, бруснике, клюкве от Лупа и Марфы воздана честь: сусеки с зерном, возле гумна клади снопов, в подполе туеса, бочки груздей, волнух, капусты, моченой ягоды.

Не кличут ребятишки «чабанье», не зазовут девок, женок Поморья на «водоноску» — перед выходом судов в море запастись пресной водой…

Что тогда сельским Параням и Ненилам от забот отпуска нет?

Главное скот. О «десятидворцах» таежной полосы, бедной покосами, где на десятерых была одна коровенка, не пропустим. Упомянем, что на Виледи во дворах стояло по 7–8 коров, у многосемейных и больше. Там же производилось до 50 пудов льноволокна на хозяйство. Стланец росяной вымочки, куделя вилегодская, высшая ей цена и спрос!

Октябрьская трепальница не осиливала обработку льна, коли в уездах выращивали его десятками тысяч пудов. Может, зря говорят: «Параскева — пряхам заступница», самое время Ненилу-льняницу чествовать? Тяжел труд пустить кудельку на прялку.

Чтоб скрасить его, женщины лен мять, трепать собирались на гумне веселым обществом. Друг перед другом состязались в ловкости, неутомимости. Замкни уста, как старались девчата перед будущими свекровями, золовками.

Дальнейшая обработка льна продолжалась семейно: мать с дочерьми, большуха-свекровь с невестками. Захолодало, трудились в банях.

Свободное от кострицы волокно пропускалось через щети. В левой руке горсть волокна — «повесмо», в правой — щеть, для первого очеса крупная, железная. К ногам падали «йзгреби», материал низкосортный. Для второго очеса щеть брали из свиной щетины — у ног скапливались «пачеси». Длинные, гладкие волокна, куделя, оставались в руке. Из этого сырья получалась тонкая, прочная пряжа.

Куделю несли на смотрины — через деревню, освятить в церкви. Полюбуйтесь, люди добрые, оцените, чья куделя — чистый шелк!

Замужние били поклоны святой Параскеве: Пятница, осеняя домашний очаг, вознаграждает счастьем чтущее ее род-племя.

Девицы молились: «Матушка Прасковея, пошли мне женишка поскорея!»

Кое-где долг обязывал женщин подносить иконе святой Параскевы дары — «на чулочки», «на передничек». У мужиков, наблюдавших эти ухищрения, в бороде усмешка:

«Добрая жена да жирные щи — другого счастья не ищи».

Парни про себя смекали: «Кабы всякому по нраву невесту, дак царствия небесного не надо, на земле был бы рай».

Высокое почитание святой Параскевы Пятницы выражалось в том, что вместе с избранным кругом святых — Николаем чудотворцем Мирликийским, Георгием Победоносцем — для нее допускались скульптурные, рельефные изображения.

Образа эти — резьба и раскраска — трогательно впечатляющи, исполнялись они мастерами с любовью. Для жен, невест, для страдалиц безвестных, кому молитва святой Параскеве Пятнице-заступнице — в жизни опора, последняя надежда.

Думается, уместно упомянуть: среды и пятницы по канонам православным относятся к еженедельным постам. 12 пятниц наипаче почитай! Кто на первой неделе Великого поста пятницу блюдет, тот от всякой беды огражден… Перед Духовым днем пятницу чтишь, меч тебя минует… Перед Вознесением пятница — от скудости, житейских невзгод избавление… На Ильин день пятница — поклоняйся, и ни огонь, ни железо тебя не возьмут…

Богов Древнего Египта на школьной скамье изучаем. Мифы Эллады знакомы с детства. Католическую Европу познаем по живописи, сосредоточенной в картинных галереях.

Хорошо бы и к верованиям кровных пращуров проявлять живой интерес. Ведь, напрочь отсекая дальнее и ближнее родство, мы, пусть и образованные, духовно богатыми не сделаемся.

11 ноября — Аврамий и Настасья.

В устных календарях — Абрамова вечерня, овчарник, овечница.

Ясно, кому день посвящался, чей труд встарь им освящался. Праздник южный, степной. На юге содержались отары не считаны. Северяне же припускали к зиме овечек, сколько позволяли корма.

Около 600 тысяч голов, вместе с козами, на Архангельскую и Вологодскую губернии, знаете, не густо. Из них 120 тысяч забивалось на мясо. Больше на собственные нужды деревни.

Куда денешься, коли цены нет настоящей. Разве нашлось бы тогда что-нибудь из мехов дешевле овчины. Спрос на баранину низок: вывези, намаешься с нею на базаре. Совсем же без овец подворье — не подворье. «Руном с овцы одевались и отцы». Полушубки и тулупы, зимние одеяла, валенки, шапки и рукавицы — все овечка.

За некоторые повадки, по правде говоря, молвой эта животинка не жаловалась. Тупа, к корму привередлива.

«Овца не помнит отца, а сено ей с ума пойдет: сыта — кричит, голодна — кричит».

Поговорок, прибауток с намеками то-то гуляло меж мужиками!

«Посади деревенскую овцу в почет, будет хуже городской козы».

«Не прикидывайся овцой — волк съест».

«Не верти головой, как бешена овца, не продали б татарам»!

В чем состояло отличие Абрамовых, вечерин, мне неизвестно. Может, вместо кудели пряли шерсть? Но помечены устными святцами, стало быть, соблюдались — спасибо за них Авраму! Устроить посиделки, примите во внимание, было недешевым удовольствием: девки за наем избы платили, например, в Поморье, по 10–15 копеек с косы, за ними было мытье полов, лавок и трата керосина на освещение.

На дворе, как назвали, серебряная осень — в иглах инея на изгородях, в трелях-колокольчиках свиристелей и дудочках рябчиков с ольх над ручьем. Малые реки покрылись льдом. Земля мерзнет.

Обняв лапами, прижав малышей к груди, небось медведица десятый сон досматривает, да и медведь непрочь улечься.

Снежку бы… Скорей бы снег!

12 ноября — Зиновей и Зиновея.

В устных календарях — именины порошам, юровая, синичий праздник — зинькин день.

Лед кладет предел летним, осенним способам рыбного лова, тек народ с тоней, со становищ по домам. Что тут помешает справить поморам привальную, в бане всласть попариться, поднять чарку в застолье-беседушке?

Юровая — подготовка к переходу, сам переход на подледный промысел, нередко со сменой орудий лова, пород вылавливаемых рыб, в заново сколоченных артелях.

Снег лишь слегка замусорил траву, стерню полей — бывало, все равно именины порошам. Спозаранок сутолока в барских усадьбах где-нибудь под Кубенским, Криводиным, Перьевым. Кони грызут удила, псари снуют, разодетые в чекмени с галунами, за спиной медные рога.

Сегодня одного зайчишку да возьми с гону в почин отъезжего поля!