Юрий Липовский - Самоцветное ожерелье Гоби Страница 27

Откуда взялись гранаты в россыпи? Какие породы являются ее первоисточником?

Коренным источником граната являются древние палеозойские породы — биотито-гранатовые гнейсы (гранатоносные слюды). Они прослеживаются по контакту с гребневидными выходами амфиболитов на значительном расстоянии — до 500 м при ширине 20–50 м. При более детальном знакомстве с гранатоносными породами обнаружилось весьма неравномерное распределение в них граната: обогащенные участки (до 80 %) чередовались с относительно небогатыми (20–30 %) и пустыми участками. Как правило, концентрация граната резко увеличивалась вблизи контакта пород с амфиболитами. Если в россыпях гранат был похож на леденцы, то в породах он чаще всего встречался в виде правильных многогранников (ромбододекаэдров) размером от 1 до 5 см. Однако подавляющая масса кристаллов граната была непрозрачна или слабо просвечивала, чистые ювелирные камни встречались редко. Было очевидно, что сами по себе гранатоносные породы объектом добычи быть не могут. Промышленным источником ювелирного граната может быть только россыпь.

Проведенные на россыпях Алтан-Худука разведочные работы выявили значительные запасы ювелирного альмандина крупных размеров и высокого качества. Несмотря на сильные гобийские ветры и постоянное движение гранатовых песков, граната должно было хватить надолго. А на южных отрогах Монгольского Алтая, к западу и востоку от Алтан-Худукского месторождения, возможно выявление новых гранатовых россыпей. Здесь геологов ждут новые находки любимого в народе красного камня.

О целебном камне вайдурья и кошачьем глазе

В гобийских кочевьях мне не раз приходилось слышать от убеленных сединой аратов о каком-то загадочном драгоценном камне вайдурья. Ссылаясь на бытовавшее издавна поверье, они рассказывали, что вайдурья испускает целительное свечение, которое вылечивает болезни глаз и изгоняет многие другие недуги. Попытки найти у кого-нибудь этот таинственный камень или хотя бы уточнить место его находок в прошлом не увенчались успехом.

Что за вайдурья? Какова этимология этого слова?

Слово было не монгольское, скорее всего, тибетского происхождения, и я обратился к тибетским литературным источникам. В знаменитом медицинском трактате «Чжуд-Ши» упоминается легендарный индийский город Лта-на-Сдуг,[12] где был построен дворец из пяти драгоценностей: золота, серебра, белого жемчуга, красного жемчуга и вайдурьи (!). Но самое удивительное, что из этого вайдурьи был сделан трон, где восседал медицинский будда Бхайшадшья-Гуру. От этого трона исходило какое-то исцеляющее вайдурьево свечение, о котором мечтали многие паломники, страдающие недугами. К сожалению, описания самого камня в «Чжуд-Ши» не приводится, а поэтому трудно предположить, какой самоцвет имеется в виду. Правда, по мнению некоторых монгольских знатоков, под вайдурьей следует подразумевать замечательный синий самоцвет лазурит, который действительно использовался в тибетской медицине. Но откуда в лазурите свечение? Это объяснение явно не устраивало, и я продолжал «охотиться» за вайдурьей. Наконец, в одном из древних тибетских сутров встретилось описание вайдурьи, оказавшейся прозрачным драгоценным камнем. В нем даже были выделены три разновидности. Сугата-вайдурья — зеленый светящийся ночью камень, внутри которого видны три полосы; лану-вайдурья — бесцветный несветящийся камень с одной полосой и маньчжу-вайдурья — желто-зеленый, как кошачий глаз, с девятью светящимися полосами. Отмечалось, что при нагревании свечение камня усиливается. Вместе с другими драгоценными камнями, привозимыми из Шри-Ланки, вайдурью использовали для лечения всех известных в то время 404 болезней.

Как явствует из тибетского трактата, все лечебные драгоценные камни делятся на три вида: человеческие, божественные и бодхисатвовские.[13]

Первые обладают семью свойствами: они чисты, ярки, лечат отравления, устраняют жар, исцеляют опухоли, исполняют желания и изгоняют демонов. У камней второго вида на четыре свойства больше. Ко всему вышеперечисленному они еще весьма совершенные, очень легкие, способны следовать за божеством и говорить с ним. И наконец, камни третьего вида сверх всех этих качеств могут предсказывать человеку его карму: что ждет его в конце земного пути и какое перерождение с ним произойдет. К камням третьего вида — бодхисатвовским — относится и вайдурья, под которой, судя по описанию, подразумевался какой-то прозрачный зеленый и желто-зеленый самоцвет с таинственным внутренним свечением.

Есть ли такой камень в Монголии или только в Шри-Ланке? Может, все это очередной плод неуемной фантазии, очередная легенда, которыми овеяны все драгоценные камни?

Однако многолетний опыт работы на Востоке убеждал меня в одном: любое народное поверье или легенда имеют под собой реальную основу.

И вот совершенно неожиданно Гоби-Алтай преподнес нам сюрприз. Работая на Алтан-Худукском месторождении альмандина, мы изредка навещали близлежащий Цээл-сомон. Это был маленький поселок из нескольких каменных одноэтажных домиков, опоясанных белоснежными гирляндами юрт. Как в любом монгольском сомоне (независимо от его величины), здесь были свои дэлгур (продуктовый магазин) и гуанз (столовая). Кроме того, зайдя запросто в любую юрту, здесь можно было посидеть в прохладе, попивая терпкий кумыс или молочный монгольский чай. Геологов в сомоне уже знали, и местные араты радушно принимали нас в своих юртах. Они с большим интересом слушали рассказы о нашей работе, живо интересовались самоцветами и всем, что с ними связано. В свою очередь, и мы многое узнавали в общении с кочевниками. Старые и мудрые араты, попыхивая в неторопливой беседе трубкой, могли поведать, например, о лечебных свойствах 20 минералов, использовавшихся в тибетской медицине с незапамятных времен. От них я узнал, что прозрачный и холодный, как лед, усан болор (горный хрусталь), приложенный к ранам, останавливает кровотечение, порошок из красного коралла помогает исцелять глазные болезни, а обожженный полевой шпат в смеси с некоторыми растительными компонентами помогает лечить желудочные заболевания. Конечно же, араты непременно поведают и о таинственной горной смоле бракшун (мумиё), которая сращивает кости при переломах.

Старые араты, к именам которых при обращении добавлялось уважительное «гуай» (почтеннейший), могут не только поведать о лечебных свойствах камней, но и показать сами камни, бережно хранимые в юрте. Среди них можно встретить остроконечные кристаллы дымчатого кварца, кусочки медной и железной руды, киновари, бирюзу, соль, гипс, яшму, гранат-альмандин и многое другое.

И вот однажды, просматривая, как обычно, домашнюю «коллекцию» одного арата, я обратил внимание на столбчатые кристаллы темно-зеленого минерала размером с палец. Я принял, было, его за турмалин, но, взглянув на ромбическое сечение кристалла, понял, что передо мной эпидот. Этот минерал в Монголии мне еще встречать не приходилось, и я, уставившись на него, тут же спросил хозяина, где он нашел его.

— Дза! — оживился тот. — Ногоон чулуу (зеленый камень) лежит совсем близко отсюда — возле нашего аэродрома. А нашел его мой сынишка, он любит собирать камешки, может, тоже геологом станет. А вот и он сам!

Смуглолицый мальчуган лет двенадцати в длинном, до пят, халате-дэле тут же без уговоров согласился показать место своей находки. Посадив его в кабину нашего газика, мы с Тумуром отправились в путь.

Наш юный искатель точно вывел нас на место своей находки. Это был северный склон увала, окаймляющего летное поле местного аэродрома. Сюда два раза в неделю прилетал из аймачного центра маленький самолет АН-2, доставлявший почту и редких пассажиров.

И вот мы уже поднимаемся по пологому склону, впереди идет наш гид, уверенно показывая дорогу.

— Эндээс! (Здесь!) — наконец произнес он, обводя рукой раскиданные по поверхности в радиусе 100 м обломки белого кварца.

Присмотревшись, мы увидели лежащие вместе с кварцем темно-зеленые кристаллы эпидота. Его было много — целая россыпь отдельных удлиненных кристаллов до 5—10 см в длину и 2–3 см в поперечнике. Помимо отдельных кристаллов были и их кристаллические агрегаты — друзы, а также сплошные зернистые и волокнистые агрегаты. Но особенно бросались в глаза правильные удлиненные кристаллы с четкой продольной штриховкой и характерной для данного минерала формой поперечного сечения. У минерала был приятный темно-зеленый цвет с ярким желтовато-зеленым отливом, и он хорошо просвечивал в тонких сколах.

— Ба, да это же пушкинит! — не удержался я. Эта редкая и прозрачная разновидность эпидота была раньше известна у нас на Урале. И назвали ее так в честь Н. Н. Мусина-Пушкина — видного деятеля горного дела и любителя самоцветов. Благодаря своему красивому зеленому цвету и игре пушкинит использовался для огранки и вставок в ювелирные изделия в сочетании с благородным металлом. Затем уральские копи с пушкинитом иссякли, и этот экзотический самоцвет был забыт.