Сергей Нечаев - Александр I. Самый загадочный император России Страница 50

Умерла она в одиночестве, без свидетелей. Официально ее могила расположена в Петропавловском соборе, рядом с могилой мужа. Но, по словам поэта П.А. Вяземского, она еще при жизни "сделалась поэтическим и таинственным преданием". Ну а после смерти ее стали отождествлять с затворницей

Сыркова монастыря (что в Новгородской губернии) Верой Молчальницей, появившейся впервые в 1834 году в окрестностях Тихвина.

Эта странная женщина остановилась в доме помещицы Веры Михайловны Харламовой, и о своем прошлом она никогда никому не рассказывала. Также никому не называла она и своей фамилии. Что же касается тихвинцев, то они относились к ней с большим уважением и часто навещали ее "для духовных бесед". Но через четыре года она покинула Тихвин. Принято считать, что это была реакция на чрезмерное к себе внимание.

А в 1838 году ее арестовали за отсутствие паспорта. После этого ее по этапу отправили в Валдайскую тюрьму, где, согласно легенде, на вопросы о ее фамилии и происхождении она отвечала следователю:

— Если судить по небесному, то я — прах земли, а если по земному, то я — выше тебя.

Следователь продолжал настаивать на своем, но добился лишь того, что странная женщина окончательно перестала отвечать на вопросы. После этого в течение 23 лет и до самой смерти она уже не раскрыла рта, лишь иногда отвечая на вопросы посредством записок.

Полиция посчитала странную арестантку сумасшедшей и после полутора лет заключения в Новгородской тюрьме ее отправили в дом для умалишенных, в котором она провела еще полтора года.

В доме умалишенных ее разыскала местная благотворительница — графиня Анна Алексеевна Орлова-Чесменская (бывшая камер-фрейлина двора Александра I). Она-то и предложила "молчальнице" поселиться в Сырковом монастыре. Считается, что сведения о Вере она получила из Санкт-Петербурга.

Потом за Верой приехала игуменья монастыря и отвезла ее в обитель. О ее переселении в монастырь был издан специальный указ от 10 апреля 1841 года, в котором сказано, что содержание ее будет обеспечиваться за счет графини Орловой-Чесменской.

В монастыре Веру приняли враждебно, и через какое-то время игуменья даже поехала к митрополиту Серафиму с просьбой выслать "молчальницу" из монастыря. На эту просьбу митрополит ответил:

— Ах ты, дура-баба! Да нас скорее с тобой выгонят, чем ее. И вспоминать об этом не смей.

В результате Вера стала жить в отдельной келье-избушке, внутри которой находилась единственная выбеленная комната, вход в которую шел через маленькие сени. Из вещей в келье были шкаф с книгами, медный самовар, два деревянных стула, кровать и часы с кукушкой.

Сторонники этой легенды указывают на то, что ее келья якобы была "точной копией" кельи Федора Кузьмича в Сибири, но это представляется весьма странным. Слишком уж велико было расстояние, и слишком сложны связи с сибирскими городами и в особенности с отдаленными поселками.

Так кто же такая была эта Вера Молчальница? Легенда гласит, что это якобы императрица Елизавета Алексеевна добровольно ушла от мирской жизни и провела под именем Веры Молчальницы в монастыре более двадцати лет.

Молчальница. Посмертный портрет. Неизвестный художник

Почему Молчальница? Потому что эта женщина 23 года хранила обет молчания. Ее духовником был священник Сыркова монастыря Иоанн Лебедев, которому она исповедовалась путем записок, которые тот после совершения таинства каждый раз сжигал в пламени свечи.

Собственно, основным источником всех биографических сведений о Вере Молчальнице и является статья этого самого Иоанна Лебедева, которая была опубликована в июльском номере журнала "Странник" за 1868 год (то есть через семь лет после ее смерти).

Сохранилось предание, что в 1848 году "молчальницу" вдруг навестил император Николай I, который несколько часов говорил с ней за закрытыми дверями, причем и на его слова монахиня тоже отвечала письменно. Ее ответы якобы заняли несколько листов бумаги, и, уходя, император вежливо поцеловал монахине Вере руку и сжег ее записи.

А умерла эта странная женщина 6 (18) мая 1861 года. При этом она так и не открыла своего подлинного имени и происхождения.

Местные старожилы потом долго показывали приезжим надгробную плиту, на которой были выбиты слова:

"Здесь погребено тело возлюбившей Господа всею крепостию души своея и Ему Единому известной рабы Божией Веры, скончавшейся 1861 года мая шестого дня, в шесть часов вечера, жившей в сей обители более двадцати лет в затворе и строгом молчании, молитву, кротость, смирение, истинную любовь к Господу и сострадание к ближним сохранившей до гроба и мирно предавшей дух свой Господу".

Интересен и такой факт: Вера Молчальница была похоронена рядом с могилой игуменьи Александры (Шубиной), бывшей восприемницы (то есть женщины, принимающей на руки ребенка из купели) императрицы, что конечно же дало лишний повод для отождествления "молчальницы" с Елизаветой Алексеевной.

В пользу благородного происхождения Веры обычно приводят свидетельства о ее образованности, знании живописи. Также по ее запискам делают вывод, что она была нерусского происхождения (напомним, что Елизавета Алексеевна была принцессой Баденской).

На сохранившихся после нее выписках из Священного Писания в большом количестве присутствуют монограммы с буквами А, П и Е в различных сочетаниях (например, АП или ЕА), что некоторые исследователи считают монограммами императора Александра Павловича и его жены Елизаветы Алексеевны.

Другие историки уверены, что Вера Молчальница — это дочь генерал-майора А.Д. Буткевича, принявшая монашеский постриг по личным драматическим обстоятельствам.

Впервые эта версия была выдвинута в рецензии на сочинение великого князя Николая Михайловича "Императрица Елизавета Алексеевна, супруга императора Александра I" (1909), написанной историком Е.С. Шумигорским. Он, в частности, пишет:

"Что касается до молчальницы Веры в Новгородском Сырковом монастыре, то ее имя уже известно: это Вера Александровна Буткевич, дочь генерал-майора павловских времен, шефа Белозерского пехотного полка".

Ее отцом был генерал Александр Дмитриевич Буткевич, а матерью — Анна Ивановна фон Моллер, его вторая жена. Имение Буткевичей, Милохово, находилось в окрестностях Новгорода, возле села Колома. Отец будущей монахини служил под начальством А.В. Суворова. Со своей женой он развелся со скандалом (брак погубила взаимная ревность), бросив ее с двумя дочерьми практически на произвол судьбы. Генерал признал только сына Алексея, но он вскоре умер. На девочках испытанное потрясение сказалось крайне тяжело. Старшая закончила жизнь в одном из монастырей, а вот судьба младшей осталась неизвестной.

Историк К.В. Кудряшов пишет, что после смерти матери младшая дочь, Вера Александровна, "ожидая изгнания из дома, сама из него скрылась неизвестно куда". По мнению этого ав-гора, она стала жить в лесу в Валдайском уезде, в совершение уединенной келье, вдали от всякого жилья. Когда к ней вошли и потребовали документы, она на расспросы отвечать отказалась, но написала, что наложила на себя обет молчания. Ее доставили в Новгород и назвали сумасшедшей. Потом ее определили в Сырков монастырь. И именно ей якобы покровительствовала графиня Орлова-Чссменская.

К.В. Кудряшов уверен:

"Загадочная монахиня, жившая в Сырковом монастыре, была Вера Александровна Буткевич, действительно принадлежавшая к богатой аристократической семье. Любопытно, что представителям этого рода вообще была свойствен па склонность к религиозному мистицизму, многие из них кончали свои дни в монастыре или лавре <…>. С раскрытием "тайны" происхождения Веры Молчальницы отпадает, конечно, всякая возможность отождествления с нею Елизаветы Алексеевны, а следовательно, и почва для легенды".

Как говорится, не факт. В Вере Молчальнице, например, видели еще и некую побочную дочь императора Александра I… А также великую княгиню Анну Федоровну (супругу Константина Павловича, с которой он развелся в 1820 году)… А также побочную дочь императора Павла I от его фаворитки Анны Петровны Лопухиной… Последнее предположение, кстати, сделал граф М.В. Толстой, посетивший Веру Молчальницу в 1860 году.

Истина тут, скорее всего, никогда не будет установлена.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В чем только не упрекали Александра I: и в непоследовательности, и в двоедушии, и в склонности преждевременно опускать руки…

Историк В.О. Ключевский констатирует:

"Александр вступил на престол с запасом возвышенных и доброжелательных стремлений, которые должны были водворять свободу и благоденствие в управляемом народе, но не давал отчета, как это сделать. Эта свобода и благоденствие, так ему казалось, должны были водвориться сразу, сами собой, без труда и препятствий, каким-то волшебным "вдруг". Разумеется, при первом же опыте встретились препятствия".