Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №34 от 20.08.2013 Страница 22

ПОМИНКИ ПО ПОБЕДЕ

То ли память размыли пробелы,

То ли правды в истории нет,

Но безвременно гаснет Победы

Неизбывный, казалось бы, свет.

И парады всё скорбней и глуше.

А ведь столько сломали штыков,

Столько жизней отдали Ей лучших,

Чтоб сияла во веки веков.

Столько крови течёт в Её жилах.

Столько славы в Её голосах.

Столько Родина песен сложила

О Её благородных творцах.

Да и вышла Она из народа.

И такая Ей сила дана,

Что весна сорок пятого года

Никогда отцвести не должна.

Но знамёна, как старые раны,

Кровоточат под гримом шумих.

Нет надежды в глазах ветеранов

На сынов и на внуков своих.

И в равненье шеренг на трибуны

Нет, как прежде, равненья на флаг.

Костный пепел вгрызается в урны.

И брусчатка не слушает шаг.

Бьёт ударник поддых барабану.

И «ура» не взлетает в зенит.

Историческим пахнет обманом,

Что и в Вечном огне не горит.

Как поминки по русской Победе,

Власть-иуда справляет парад.

В «миру – мир» заигрались, как дети,

Мы - потомки великих солдат?

Напороться на штык в рукопашной

Или броситься грудью на дзот…

Умирать за Победу не страшно.

Страшно, если Победа умрёт.

Леонид Корнилов

КУЛЬТУРА И КУЛЬТПАСКУДСТВО

ОДНОГЛАЗОЕ ПРОЗРЕНИЕ МАКСИМА КАНТОРА

(Окончание. Начало в №32)

И. Шамир, судя по всему, полагает, что роман М. Кантора особенно ценен как учебник по истории Великой Отечественной войны. Он пишет: «Сталин у Кантора совершенно не похож на карикатуры Солженицына и Искандера... Вот как нацисты представляют себе поворот событий, когда сорвался их блицкриг:

«Джугашвили был азиатским человеком, и Россия оскалилась на Запад его азиатской рожей...» Сразу обнаруживается, что это говорят не немцы, а автор: для немцев Сталин никогда не был Джугашвили. Он для них был русским, как и сам Сталин с полным основанием считал себя русским, что приводит в негодование как некоторых суперпатриотов, так и антипатриотов, например, того же критика Сарнова, еврея, считающего-таки себя русским. Ну а уж если грузин, то с каких это пор православные грузины стали азиатами?

Похоже, что «азиатскую рожу» эрудированный романист заимствовал из «Скифов» Блока:

Мы широко по дебрям и лесам

Перед Европою пригожей

Расступимся! Мы обернёмся к вам

Своею азиатской рожей!

Но надо бы знать, что слова, уместные в возвышенной поэме, не всегда годятся для учебника. А главное, 22 июня 1941 года не Россия «оскалилась» на Запад, а совсем наоборот: Запад оскалился и бросился на нас, и вцепился в самое горло.

«И когда европейская часть уже почти (?) была пройдена германскими рейтерами, откуда-то взялись новые орды плосколицых людей». Какие рейтеры? Что за рейтеры? Это немецкое слово в контексте войны означает «всадники», «кавалерия». Так что, немецкая кавалерия дошла «почти» до Урала? А за ними под Москвой застряли танки? В учебнике надо записать: немецкая кавалерия существенной роли в войне не сыграла. И что за плосколицые? Чукчи, что ли? Надо полагать, и они были на войне, но Красная Армия - это в огромном большинстве русские, украинцы, белорусы, татары, башкиры и другие вовсе не плосколицые люди.

Но Кантор шпарит всё в том же духе: «И тогда стало понятно, что воюют немцы уже не с квази-Европой, а с Азией». Квази-Европа это что – русские?

 Словом, война рас: «Страшный азиатский напор пошёл от степей, и двинулись вперед отступавшие русские армии, хлынула обратно в Европу огромная человеческая масса, которую придавили почти к самой границе Азии». Это, сударь, была не «масса», а организованная в полки и дивизии армия под чётким командованием. И не хлынула она, а в тяжелых боях отбрасывая врага, шла вперед.

Нет, говорит, это была война рас и континентов: «Европа нажала на Азию и потеснила её, но Азия, приняв первый удар, распрямилась, и Европа откатилась назад».

Вдруг возвращается к началу: «Россия расступилась ровно настолько, чтобы армия вторжения вошла глубоко в степь и топи…» Господи, какая чушь! Мы, дескать, нарочно, сознательно, по плану, теряя сотни тысяч и миллионы сограждан, расступились «ровно настолько», что немцам оставалось 27 километров до Москвы и совсем пустяк до стен Ленинграда... Человек пишет о вещах, о которых не имеет никакого понятия.

«...И когда нашествие затопило всю (уже не почти, а всю. - В.Б.) европейскую часть России, в этот момент страна повернулась к Европе...» А до этого стояла к ней спиной? Или автор просто не всегда умеет выразить свою мысль?

«...повернулась азиатской рябой рожей тирана Сталина – и смотреть на азиатский оскал стало невыносимо страшно». Ишь ты, ни разу Сталина не видел, а как-то разглядел - «рябой» и считает нужным сообщить нам, поделиться плодом своей зоркости. А вот министр иностранных дел А.А. Громыко, встречавшийся со Сталиным многократно, писал: «Глядя на Сталина, я всегда отмечал про себя, что у него говорит даже лицо. Особенно выразительны были глаза. А следов оспы я не помню, хотя много раз с близкого расстояния смотрел на него. Что ж, коли следы имелись, то, вероятно, настолько незначительные, что я, глядевший на это лицо, ничего подобного не замечал» («Памятное». М., 1988. т.1, с.199). Это, разумеется, ничего сам по себе не говорящий пустяк – рябой или не рябой, но даёт понять, какими глазами Кантор смотрит на Сталина: чума... тиран... да еще, видите ли, и рябой. Странно, что вслед за Роем Медведевым не повторил чушь о низком лбе Сталина или за Волкогоновым – о таком его маленьком росте, что ему на трибуну, когда он выступал, подставляли скамеечку. На всякий случай напоминаем: его рост был 174 см, нормальный средний рост.

«Когда треснула линия европейского наступления и попятилась 2-я армия Гудериана...» Во-первых, никакой единой непрерывной линии наступления не было, немцы врезались в нашу землю клиньями. Во-вторых, в ноябре-декабре 1941 года, когда немцы «попятились», 2-й армией командовал не Гудериан, а генерал-полковник Рудольф Шмидт. Гудериан же командовал 2-й танковой группой. Но вот такие знатоки войны без Гудериана никогда не обходятся, просто не могут! Они уверены, что это одна из важнейших, главнейших фигур войны немцев против нас. На самом же деле после разгрома под Москвой в декабре 1941 года его в числе других 35-ти генералов Гитлер отстранил от командования и отправил в резерв. И больше на нашем фронте Гудериан не появлялся.

«...когда прогнулась группа «Центр», когда Теодор фон Бок побежал...» Автор, повторяю, плохо знает то, о чем пишет. Бок это и есть группа армий «Центр». Почему же она лишь «прогнулась», а он инда «побежал»? Его, как и Гудериана, Гитлер отстранил от командования. Или имеется в виду, что фельдмаршал побежал в Берлин в объятья супруги? Ну, может быть...

«...когда Клюге, сменивший Бока, увяз у Ржева и романтический фон Клейст дрогнул...» Это в чём же его романтизм состоял – не расстреливал пленных, а вешал? Или не каждого еврея отправлял в Освенцим, а через одного? А Клюге не был сентиментальным? А сам Гитлер не отличался куртуазностью?.. Автор не понимает, как неуместно, несуразно, как может коробить даже одно слово.

«...когда Клейст дрогнул, тогда Сталин поглядел на карту...» А до этого не глядел? Или, как уверял Никишка-Кукурузник, глядел не на карту, а на глобус?

«...поглядел на карту и улыбнулся, оскалил свои желтые клыки». Вот только клыков и не хватало. Нет, дорогой Исраэль, Сталин у Кантора такой же, как у Солженицына и Искандера, но эти всё-таки до сатанинских клыков не додумались. Он сулит со страниц «Комсомолки»: «Я сталинизм критиковал, критикую и буду критиковать». Есть все основания думать, что в будущем он и клыками не ограничится, приделает рога и хвост.

В недавней публикации Кантор писал: «Если через ГУЛаг прошло 17 млн. человек, то сколько же народу потребовалось, чтобы этих людей унижать, конвоировать, расстреливать. Сколько следователей должны были их допрашивать, сколько вертухаев их истязало, сколько машинистов вело состав на север. Всех одурачили пропагандой...» (РГ от 9 мая 2013). Всех! И эта картина ничем не отличается от той, что двадцать пять лет малюет нам орда радзинских, радзиховских, млечиных: все одурачены, полстраны сидело, полстраны охраняло.

Но откуда взял цифры? «Сколько следователей... сколько конвоиров... сколько одураченных...» Что ж, давайте посчитаем. 17 миллионов сидят. Неужто и следователей было 17 млн.? А конвоиров? Вон Солженицына из Восточной Пруссии в Москву конвоировали двое. Так что их было не меньше 34 млн. Так? А охранников? Да уж по одному-то на каждого сидящего, пожалуй, было. Значит, ещё 17 млн.?.. Вот и подумал бы, сколько в таком случае остаётся одураченных трудяг, чтобы вывести страну на небывалый уровень сверхдержавы-победительницы.