Валерий Коровин - Третья мировая сетевая война Страница 37

«Сетевой принцип даёт возможность отнимать суверенитет и политическую независимость у целых государств и народов. Их превращают в жестоко контролируемые механизмы и делают частью плана прямого планетарного контроля, мирового господства нового типа, в котором управлению подлежат не отдельные субъекты, а их содержание, их мотивации, действия и намерения. Это проект глобальной манипуляции и тотального контроля в мировом масштабе. И сегодня он активно применяется Соединёнными Штатами Америки»[61].

Уже с начала 70-х годов американские стратегии начали реализовывать проекты отторжения тех или иных государств в свою пользу, уводя их из-под влияния социалистического блока, возглавляемого СССР. Для этого решено было использовать главное преимущество США — экономическое превосходство над советским лагерем. Деньги, а также «экономическое развитие», рост ВНП стали главными приманками, на которые США начали ловить в первую очередь элиты слаборазвитых государств так называемого третьего мира, либо симпатизирующих СССР, либо придерживающихся нейтрального статуса, входя в движение неприсоединения. Именно тогда было решено начать применять сетевые стратегии непрямых действий, используя экономические рычаги, заманивать государства в долговую ловушку и ставить затем политические условия, требующие лояльности к США.

«Теперь мы действуем умело; мы выучили уроки истории. Сегодня мы не держим в руках меч. Мы не носим латы или одежду, которая выделяла бы нас» — это слова из книги американца Джона Перкинса «Исповедь экономического убийцы»[62], в которой данная технология экономического захвата государств без использования обычных вооружений описана довольно подробно.

В своей работе Перкинс, лично участвовавший в подобных операциях, описывает добытые в ходе эмпирического исследования факты, которые мы попытаемся теоретически обобщить и выстроить на их основе теорию сетевого экономического захвата государств, условно обозначив её как теорию Перкинса. В его описании объектом социальных процессов при захвате государств становятся элиты, то есть конкретные живые люди, обладающие высоким социальным статусом и играющие ведущую роль в процессе «передачи» государства под американский контроль. Именно на взаимодействии с элитными социальными группами выстраивались сети американского контроля. При этом сам Перкинс в своём исследовании использует социологический метод непосредственного включённого наблюдения, анализируя ситуацию на основе личного участия в описываемых процессах и суммируя полученные данные в собственных выводах. Эта возможность открылась для него как для ведущего сотрудника одной из сотен консалтинговых компаний, которая, как он сам утверждает, в интересах американского правительства и разведки манипулировала глобальной экономикой.

В своей работе Джон Перкинс подробно описывает технологию, по которой американские корпорации подводят к банкротству или полной зависимости целые страны. Также он указывает на то, что ему с самого начала объяснили, что «он работает в интересах американской безопасности». Конечный результат деятельности заключается «в подталкивании лидеров разных стран мира к тому, чтобы они становились частью широкой сети по продвижению интересов США»[63].

С точки зрения социологии в основе создания социальной сети лежит понятие социального явления — когда отдельное, в нашем случае не случайное, но спровоцированное заинтересованной стороной взаимодействие между представителями элиты того или иного государства с представителем той или иной консалтинговой компании, а по сути — представителем американского государства, создаёт социальный процесс, то есть серию таких явлений, связанных между собой структурными или причинными (функциональными) зависимостями[64].

Контакты представителей элиты того или иного государства с представителем частной «независимой» компании на первом этапе заканчивались совершенно безобидно и выражались в приятном общении, максимум в недорогих подарках. В основном возникновение подобных социальных явлений провоцировалось на посольских приёмах. В этой связи Перкинс высоко оценивает роль американских посольств: «Основная цель, с которой мы расставляем посольства во всём мире, — обслуживать наши собственные интересы, которые в течение последней половины XX века предполагали превращение американской республики в глобальную империю»[65].

В итоге безобидные контакты обращались в предложения об экономическом сотрудничестве, когда представителем компании выдвигалось предложение рассчитать перспективы экономического роста данного государства, а также объём займов, необходимый для обеспечения этого роста. Самим же представителям правящих элит отводилась роль самостоятельной, отдельной экономической инстанции. По сути, происходило прямое экономическое ангажирование. Элиты, представляющие собой социальную группу, получали процент от проектируемого экономического роста и таким образом включались в социальный процесс непрерывного взаимодействия с частной (американской) консалтинговой компанией, выражающей самым буквальным образом интересы американского государства. Так как проектируемый рост заведомо завышался, предполагаемый процент, предназначающийся элитам, был весьма внушителен. В итоге элиты государства соглашались на предложенный «экономический рост», то есть осуществляли социальное действие, что напрямую увязывалось с объёмом внешних заимствований, предоставляемых стране со стороны МВФ и Международного банка, что и было одной из промежуточных целей — «склонить правительство отдельного государства к получению кредита у МВФ, Всемирного банка или американских корпораций. Например, для развития инфраструктуры. Особенность таких соглашений — подрядчиками всегда выступают американские компании. Деньги иногда вообще не покидают пределов Америки. А вот долг растёт гигантскими темпами»[66].

По такой схеме в долговую яму с участием непосредственно Джона Перкинса были загнаны Индонезия, Камбоджа, Колумбия, Панама, Эквадор. «В случае с Эквадором на такие выплаты уходила половина бюджета всей страны, население которой голодало. Погрязнув в долгах, правительства на глазах превращаются в марионеточные. Их элита просто переводится на американское содержание. Если схема не срабатывает, экономические убийцы уходят, уступая место ЦРУ, так называемым „шакалам“. Их задача — устранение несговорчивых посредством мятежей, переворотов или в результате покушения. И лишь в самом крайнем случае используется армия»[67]. Таким «крайним случаем» за последнее десятилетие стал Ирак. На очереди — Иран.

«Мы действовали разными методами, — пишет Перкинс. — Когда мы находили в странах третьего мира ресурсы, которыми хотели завладеть наши корпорации, мы выделяли им огромные кредиты через Всемирный банк и его партнёров. По такой схеме обогащались наши же корпорации и несколько семей, составляющих элиту этих стран. В то время как основная масса населения оставалась всё так же бедна. Таким образом, страна попадала к нам на долговой крючок. В какой-то момент мы приходили вновь и говорили: „Ребята, вы не можете расплатиться — мы дадим отсрочку, но за это вы снабдите нас дешёвой нефтью, будете голосовать в ООН так, как надо нам, или пошлёте свои войска в помощь нашим куда угодно“»[68].

В своих работах автор собрал обширный материал, подтверждающий фактическое и прямое вмешательство американской администрации в дела суверенных государств, отличающееся градацией жёсткости — от мягкого «экономического» вмешательства через физический отстрел несогласных «шакалами» ЦРУ и «цветные революции» — до жёсткого военного. Причём даже в последнем случае США пытаются максимально использовать стратегию непрямых действий, формально опираясь на частные институты, фонды, НПО и консалтинговые фирмы, чьи сети раскиданы по всему миру, а концентрация филиалов в той или иной местности прямо пропорциональна степени заинтересованности США в данной территории. При этом сами сотрудники таких структур могут быть напрямую не посвящены в конечные цели своей деятельности, обеспечивая лишь социальный фон для основных сил, а могут и прямо представлять свою роль и назначение: «Мы — маленький эксклюзивный клуб. Нам платят — и хорошо платят — за то, что мы обманным путём уводим из разных стан мира миллиарды долларов. Большая часть нашей работы состоит в том, чтобы подталкивать лидеров разных стран мира к тому, чтобы они становились частью обширной сети по продвижению американских интересов. В конце концов, эти лидеры должны оказаться пойманными в ловушку паутины долгов, которая гарантирует их лояльность. Мы сможем использовать их, когда нам будет это необходимо, — для удовлетворения наших политических, экономических или военных интересов.